Кривлюсь, уже порядком подустав это слышать. Свободной рукой бью по потному лицу наотмашь, голова Григория мотается из стороны в сторону.

— Ты же так и подохнешь тут, если не будешь говорить. Неужели до тебя это ещё не дошло? — уточнил я брезгливо.

— Ты не понимаешь… — раздалось какое-то странное шипение в ответ.

Голова Григория была опущена, мне пришлось вновь приблизиться к нему, чтобы расслышать слова.

— Сдохнуть можно по-разному, — продолжил бредить управляющий.

— Смерть одинакова для всех, — я пожал плечами.

И снова ничего толкового в ответ не услышал. Только усмешку, оброненную вместе с кровью. Что ж, придётся основательно замарать руки. А ведь не хотелось. Я сделал шаг назад и размял кулак, хрустя пальцами. Замахнулся, готовый вновь ударить.

Григорий закрыл глаза, но за пару мгновений до удара его веки поднялись, являя мне картину, от которой я замер. Из взгляда управляющего в буквальном смысле ушло всё человеческое. На меня с холодным блеском посмотрели два янтарных глаза с вертикальными зрачками, принадлежавших рептилии.

— Не тебе это говорить, — голос Григория поменялся вслед за глазами, приобрёл шипящие нотки и излишнюю сиплость.

Я не сразу нашёлся, что ответить, в ошеломлении взирая на произошедшие метаморфозы. Это намёк?

— Что ты имеешь в виду? — выговорил, в уме прикидывая, что самому управляющему неоткуда было знать, что у меня сложные отношения со смертью.

— Ты и сам всё прекрасно знаешь, — губы Григория раздвинулись в кривом подобии улыбки. Мне показалось? Или между губ скользнул язык… Бред.

Его тело вдруг начало скукоживаться, уменьшаться на глазах. Вполне здоровый мужчина иссыхал и умирал, как будто проживал сотни лет за доли секунды.

Не прошло и пары мгновений, как цепям, на которых висел Григорий, стало нечего удерживать: из кандалов осыпался серый человеческий прах. Звякнул об пол упавший чёрный клинок.

А из горки пепла и костной пыли выползла небольшая чёрная змейка. Тварь поторопилась скрыться под кроватью, но пусть мой мозг был в некотором отупении от происходящего, рефлексы не позволили ей уйти — подошва тут же опустилась на её голову, размазывая тёмным пятном по ковру.

Через секунду я понял, что поступать так было опрометчиво, стоило попробовать поймать, изучить. Хотя бы посмотреть на эту тварь астральным зрением, пока она была жива. Но, подняв ногу, понял, что ничего бы из этого не вышло: по ковру я размазал кусок угля, не более.

Окинул ошалелым взглядом пепел и след от змейки, до сих пор не до конца уверенный в том, что увидел. То, что это была магия демонов — предположение спорное. Кто ещё так с рептилиями справляется? Никогда ещё я не видел, чтобы кто-то мог вот так напрямую управлять человеком, да ещё и змея… И убить его таким образом за считанные секунды!

— Ни… себе, — сказал я, лишь бы хоть что-нибудь сказать.

— Ни… себе, — эхом в голове пронеслось «экспертное» мнение Лилит.

— Что это вообще такое было? — как можно мягче поинтересовался я, проглатывая всё то непечатное, что хотелось бы произнести.

— При мне такой херни не было, — только и ответила явно растерянная Лилит. — Боюсь, я тут не советчик. Если это где-то и родилось, то не в «инферно» точно.

— А ещё высшая, — скривился я чисто из общего градуса вредности. — Толку-то от тебя.

Лилит тихо фыркнула, но тоже как-то неуверенно. Судя по всему, на неё произошедшее тоже оказало неизгладимое впечатление.

В голове забился вопрос: почему я, насмотревшись, что человеческая магия практически не ушла вперёд со времён моей жизни как Тёмного, был так уверен, что и демоны будут столь же беспечны⁈ Эти ублюдки эволюционировали, а я благополучно просрал момент, уверенный, что такого просто не может быть, потому что быть не может!

Я взмахом руки вернул клинок в астрал, практически ничего не видя перед собой вышел из комнаты. Побрёл по коридору, шаркая подошвами и отмахиваясь от любопытных девичьих мордашек, которые высунулись на шум из своих рабочих мест. По крайней мере тех, кто не был занят клиентами.

Проходя мимо мамаши, поймал на себе её обеспокоенный взгляд, но лишь прошёл мимо, не желая что-либо комментировать. Прекрасно представляю, как я сейчас выгляжу. Взгляд шальной, вид взвинченный. И да, в крови этого ушлёпка я всё-таки слегка запачкался… Пришлось оттирать пятна с рук и завернуть ткань по локоть. Интересно, о чём они подумают, когда увидят то, что от Григория осталось? Следственному отделу ещё будет, что тут покопать, если мамаша решит к ним обратиться. Что, кстати, может стать проблемой в будущем, но я подумаю об этом позже, когда буду в состоянии размышлять трезво.

А пока же просто вывалился из салона на улицу, жадно глотая свежий воздух и щурясь от ещё яркого солнечного света. Нет, в эту утробу греха я больше ни ногой!

Пару минут понаблюдал за тем, как из моего рта вырывается пар — начало стремительно холодать по вечерам. Опустил голову, смотря на свои выпрямленные ладони. В голове проносился просто ураган из мыслей. Что там творил Григорий с компанией, резко отошло на второй план. Сейчас важно было попытаться найти хотя бы чисто теоретический ответ на вопрос: кто за ним стоял? Кто способен на подобные отвратительные фокусы?

Час от часу не легче! Если с аристократами, которые противостоят семье, всегда можно было разобраться если не деньгами, то грубой и наглой силой, то как решать проблемы, связанные с тем, что я не понимаю абсолютно⁈

Я тряхнул головой, смотря на ситуацию под другим углом. Один момент тот факт, что здесь завязаны демоны, всё-таки прояснял — почему они так вцепились именно в мой род. Ведь кто-нибудь из высших вполне мог прознать о том, что они — плоть от плоти самого Тёмного. Отсюда и столь трепетная «любовь»… Но что-то тут не вяжется.

Небольшая прогулка до офиса помогла собраться с мыслями. На этот раз мимо мордоворотов на входе я проскочил, даже не обращая внимания на их попытки меня задержать. Впрочем, проходящие мимо Сорокин и Микаэла быстро разрешили этот вопрос и отослали было последовавших за мной охранников на свой пост.

Окинул взглядом эту парочку, посланных исследовать корабли: чумазые растрепанные, даже идеальная заместительница, а уж про инженера, вообще не склонного к аккуратности за работой, я молчу.

Мы отошли в закуток, чтобы немного скрыться от посторонних глаз, и я тут же взялся расспрашивать двоицу об их турпоходе по кораблям.

— Да как сказать, Антон Веларьевич, — Сорокин почесал мокрый от пота затылок. — По чисто техническим вопросам ничего странного я не нашёл. По поводу груза тоже. Вообще непонятно, что именно перевозили заказчики — контейнеров не осталось, всё успели вывезти, ублюдки.

— Но есть один контейнер, — тут же подключилась Микаэла. То ли выслужиться хотела, то ли действительно за дело радела. — Его не забрали, он и сейчас стоит в грузовом отсеке. Но мы его вскрывать не стали без вашего присутствия…

— Мало ли что там будет, но в любом случае не дороже наших голов, — откровенно договорил Сорокин.

Я сощурился. И тут всё не так, как должно быть. У меня зачесался затылок, как будто кто-то упорно сверлил мою голову взглядом. Оборачиваться не стал, прекрасно понимая, что это лишь кажущееся телесное проявление интуиции. Ничего ещё не закончилось, нужно быть осторожным. И тем не менее я попросил:

— Сейчас я с вами, так что ведите меня к этому бесхозному контейнеру. Мало ли, что там за подарочек нам оставили.

Парочка тут же повела меня через подземный переход непосредственно к стоянке судов. Что ж, несмотря на кажущуюся невзрачность офисного здания, его портовая часть поражала воображение масштабами и габаритами. Огромные сухогрузы возвышались над небольшим пирсом. Я аж на мгновение забыл, зачем пришёл, рассматривая всё вокруг себя. Влажный воздух тут же поселил в носу настойчивое желание чихнуть.

Нашим пунктом назначения был крайний сухогруз, на который мы поднялись специальным лифтом. Правда, потом пришлось спускаться на самый нижний внутренний ярус. Именно там в гордом одиночестве меня ожидал относительно небольшой, местами покрытый «цветами» рыжей ржавчины контейнер.