— Так, значит? Ну, хорошо!

Развернувшись, пошла прочь, громко стуча каблуками. Куда запропастился Павел? Подать сынка мэра мне немедленно! Нашла я его там же, где и оставила. Парень вовсю любезничал со своими бесцветными и скучными друзьями.

— Почему у нас не играет музыка? — Я обняла Антипова, не знаю зачем. _ Хочу танцевать!

Алкоголь боролся со здравым смыслом и явно выигрывал.

— Или давайте во что-нибудь сыграем. Вы же играете в клубе? Какие там бывают задания?

— Мы не в клубе, — Павел попытался обнять меня в ответ, но я ловко ускользнула от его рук.

Он смотрел на меня долгим взглядом из-под опущенных ресниц. Уж не знаю, что на мне было написано, но он вдруг оживился.

— Давайте поиграем, почему нет? Сейчас я всё организую.

Парень ушёл и оставил меня наедине со своими друзьями. Они смотрели на меня, как на диковинную зверушку, переглядываясь между собой. Скука смертная. Мой круг общения заметно активней.

Павел вернулся не один, его сопровождали все официанты. Их было пятеро. Одинаковые, как под копирку, и только Найк заметно выделялся на фоне остальных. Сомнений не было, что он попал сюда не случайно. Хозяин вечеринки попросил ребят выстроиться в шеренгу у бассейна и, взяв вазочку с яблоками на накрытом во дворе столе, раздал каждому из них по фрукту.

— Итак, правила игры очень просты. Вы, ребята, должны стоять и не двигаться. А мы должны быть меткими и не промахнуться.

Меня обдало холодным потом, когда я увидела, что Павел принес с собой винтовку и стал напротив растерявшихся ребят. Официанты загалдели, им такое было не по нраву.

— Я хорошо заплачу, ребята! Пули резиновые, так что жить будете.

Это всё было похоже на бред. Я быстрым шагом направилась в его сторону.

— Ты так себе представляешь веселье?

Он и взглядом меня не одарил. Словно и не было меня рядом.

— А ты? Тебе разве деньги не нужны? Я заплачу!

Павел смотрел на Найка в упор. Долго и с ненавистью. Парень буквально истекал желчью.

— Тысяча долларов, — он щелкнул затвором.

Найк ухмылялся, глядя на него. У меня даже ноги затряслись. Он же может согласиться! Его брат нуждается в лечении, и ему нужны деньги. Для него это хороший куш.

— Две!

Павел не желал униматься. Мне было непонятно, почему тишину не разрезает ничей трезвомыслящий голос? Понятно же, что он не станет меня слушать.

— Согласен, — Найк подкинул яблоко, которое сжимал в ладони. — Только на моих условиях. Сначала стреляю я. Идёт?

Он ухмыльнулся и посмотрел сопернику в глаза. Пошла немая борьба.

— Паш, прекрати, это не смешно, — я была благодарна гнусавому голосу барышни, имени которой не запомнила. — Мы оценили твой юмор.

Они «оценили». Милые люди.

— Без глаза ещё останешься, — один из друзей поддержал девушку. — Он наверняка оружия в руках не держал.

Павел опустил винтовку и медленно подошел к Найку. Мне казалось, они сейчас сцепятся. Мой татуированный друг потянул уголок рта вверх. Он явно с наслаждением дразнил парня. Мне хотелось вцепиться в волосы Павла и даже клочка не оставить. Или взять, и выдергать все перья из распушившегося павлиньего хвоста.

Когда расстояние сократилось между ними до минимума, Павел что-то рявкнул, я разобрать не успела, и толкнул Найка в грудь. Тот взмахнул руками, но сделать ничего не смог и погрузился в воду. Помню, как побежала к бассейну и помогла парню выбраться. Как толкала новоиспеченного жениха в грудь. Как обещала стереть того в порошок. В конце концов, я вытрясла из Павла оплату услуг Найка, как приглашенного официанта, и покинула его вечеринку.

А всё он, алкоголь, змий зеленый. Он делал меня слегка неадекватной и гипер эмоциональной. И если на вечеринке я душу вытрясла из Павла, пока не ушла, то по дороге домой переключилась на источник моих бед.

Я не понимала причину веселья Найка. Он плелся следом за мной, смеялся, запрокинув голову, чем раздражал всё больше. От холода зубы выбивали чечетку, но у меня и мысли не возникло вызвать такси и отправиться домой. Нет, я упрямо шагала вперед, не разбирая дороги.

— Нужно было позволить Павлу тебя укокошить, — злобно процедила сквозь зубы.

— Твой парень трус, и у него кишка тонка. Он бы не стал на это соглашаться.

Остановилась и перевела дух. Я ведь выпила всего ничего, пару стопочек абсента. Да, немного пригубила шампанского. Не ела ничего, и это минус. Что-то я зачастила с запоями.

— А если бы согласился?

— Тогда бы мы сыграли в его игру.

И кто сказал, что мальчишки — мудрый народ? Первобытная дикость. Поймала себя на мысли, что мне хочется присесть. Нет, даже сесть на землю и, возможно, прилечь. Сняла неудобные туфли.

— Вы как две макаки с палкой, вот честно.

— Но палка, как ты говоришь, была только у одной макаки. Я был безоружен.

— Он толкнул тебя в бассейн, — напомнила, и меня повело куда-то в сторону. — Это считается твоим поражением?

Найк засмеялся и подошел ко мне. Я ожидала чего угодно, но только не того, что он по-хозяйски закинет меня на плечо.

— Я готов был вступить с ним с бой.

Уперлась ладонями в его спину и попыталась поменять положение тела. Тщетно. Найк крепко держал мои ноги.

— Да неужели? Что-то не было заметно.

— А когда бы ты заметила? Едва я вылез из бассейна, ты налетела на парня и загнала беднягу в дом, чтоб тот выписал мне чек. Честно? Я переживал за него.

— Он возомнил себя непонятно кем и заигрался, — икнула, чувствуя, как передавило живот.

— Вы с ним чудесная пара. Правда, иногда мне кажется, что есть в тебе что-то нормальное… А потом ты выкидываешь какой-то новый номер и я понимаю, что ты всё-таки бабёнка с приветом.

Вложила все силы в то, чтоб вырваться из цепких рук. Ноги заболтались в воздухе. Получила несильный хлопок по пятой точке.

— Я не такая, как он, ясно тебе?

— А мне кажется, такая же. Завела себе игрушку и резвишься, как можешь. Получила наслаждение от сегодняшнего шоу? Понравилось?

Взбрыкнула и едва не распласталась на асфальте. Парень с трудом удержал меня, но тут же решительно опустил меня на землю.

— Да ни черта ты обо мне не знаешь, понятно? — толкнула его в грудь, что было сил, когда ноги коснулись твёрдой поверхности. — Кем ты себя возомнил, что даешь мне характеристику?

Внутри всё клокотало от гнева. Общаюсь с ним, как с равным, переживаю, ссорюсь с тем, с кем лучше этого не делать и вот на тебе — благодарность. Забыла, что передо мной голодранец без имени. Да я! А он…

— Не так, да? А как? Кто я, как не игрушка?

Он подошёл вплотную и крепко сжал руками плечи. Потряс меня, как куклу. Опешила от наглости, глупо и часто захлопала ресницами.

— А я живой! И всё чувствую. Даже если я беден, как мышь церковная, у меня есть душа. У тебя она есть?

Я сжалась в комок, глядя в глаза, которые были так близко. В них плясали черти, злость и обида, а я не могла и слова из себя выдавить.

— Что ты молчишь? — рявкнул, не отпуская плеч.

— Больно, — выдохнула и замерла.

— Мне тоже.

Ладонями уперлась в грудь. Несмотря на уже ночной холод и мокрую рубашку, от его тела исходил жар. Сердце отчаянно отбивало ритм, как у загнанного зайца.

От парня исходили потрясающие флюиды. Он злился и при этом крепко держал меня, что казалось невероятно сексуальным. Я-то привыкла, что все пытаются угодить и носятся со мной. А Найк другой. Это словно иной мир, который манит завораживающей темнотой. Ты не знаешь, что там, и это сбивает с толку.

Пальцы сжали ткань рубашки, и я поднялась на цыпочки. Коснулась губами его щеки, ткнулась холодным носом. Медленно скользнула по коже и замерла у уголка рта. Губ коснулось холодное колечко пирсинга. Закрыла глаза и потянулась к его губам. Голова кружилась, и мне не хватало воздуха, я задыхалась, затаив дыхание.

Он грубо отодвинул меня от себя и хмыкнул.

— Ты пьяна.

Дернулась, как от увесистой пощечины. Едва не упала, потому как меня всё ещё штормило. Приоткрыла рот, жадно глотая воздух. Сделала несколько шагов назад. Тело находилось в оцепенении, и я не понимала, что происходит.