— Друзья? — парень протянул мне руку для рукопожатия.

— Навек, — хохотнула и сжала ладонь.

Развернувшись, направилась к автомобилю. Чувствую себя невероятно глупо. Улыбка до ушей и легкая эйфория кружит голову. И это невероятно странное чувство. Я только что отдала чужому человеку деньги, которыми могла побаловать себя, любимую. Но ни один шопинг не сравнится с ощущением, которое я испытывала сейчас.

Это был катарсис.

Фальшиво улыбаясь, я многозначительно и в упор смотрела на Антипова, даже не пытаясь изобразить на лице подобие раскаяния. Павел, конечно, хвост распушил, как павлин, и поглядывал на меня томно, едва я ступила на террасу ресторана, в котором он назначил мне встречу. Я не знала, что за игру он затеял, но одурачить меня ему не удастся. Пусть не надеется.

— Я ведь прекрасно понимаю, что если бы отец не надавил на тебя, ты сама не стала бы мне звонить. Что, не рассчитала того, что мы не последние люди в городе?

В его словах и движениях было столько пафоса. Самовлюбленности. Уверена, если бы мы стояли у зеркала, он бы тут же отодвинул бы меня, желая полюбоваться собой.

— А ты ждал моего звонка?

— Конечно. Ты же моя невеста. И вдруг являешься в компании этого парня. Я приревновал. Это естественно.

— Давай ты не будешь ломать комедию. Мы оба отлично помним тёплую беседу накануне моего визита на твою яхту. Ты мне нахамил, обсудив со смаком мою худосочную фигуру, и сказал, что я не твоего поля ягода. Так что не нужно играть в ревность или интерес ко мне.

Спрятал ухмылку за чашкой. Неприятный всё-таки тип. Скользкий.

— Хорошо. Если ты такая принципиальная, то давай начнем всё сначала. Только не думай, что я сразу забуду то, что ты выкинула. Между прочим, друзья до сих пор подкалывают меня по этому поводу.

— Тогда они не настоящие друзья, — потянулась к кофейнику и наполнила пустую чашку.

— Зато у тебя они отменные!

— Мы не будем это обсуждать, — зло отрезала и послала в его сторону недовольный взгляд. — Мой круг общения для тебя — табу. Ты мне никто. И вряд ли это когда-нибудь изменится.

Заставила себя остановиться. План первоначально был не такой. Я не должна была ему грубить или хамить. Насколько я поняла, его это только заводит. Ещё, чего доброго, разглядит во мне неплохую кандидатку в жёны.

— Давай просто сделаем вид, что ничего не было, — глубоко вдохнула и выдохнула, восстанавливая душевное равновесие. — Давай немного отвлечёмся. Расскажи о себе. Чем ты увлекаешься? Как часто посещаешь клуб, о котором говорили ребята?

— А тебя это заинтересовало, я смотрю, — Павел никак не хотел сбрасывать маску надменности, если это была маска, конечно. — Любишь всё нестандартное? Впрочем, можно догадаться по выбору друзей.

— Я же просила.

Не по той тропинке ты пошел, Павел. Я понимаю, он глубоко обижен, но подсыпать перец зачем? Кому он делает лучше?

— Ладно, я передам отцу, что сделала всё возможное, но Павел Антипов оказался на редкость твердолобым и к перемирию не расположен.

Встала, но парень грубо переловил мою руку. Ремешок часов больно оцарапал нежную кожу.

— Сядь.

Неловко плюхнулась на пятую точку и недовольно зашипела, вырывая запястье из лап грубияна.

— Я тоже в неудачном положении оказался. Отец давит на меня. Видимо, родители всё спланировали, и наше желание их мало интересует. Так что, нравится тебе это или нет, общаться нам придётся.

Печально. Кукловоды объявили сговор.

— Но мы же можем что-то сделать? Может, другую тебе девушку найдем?

— Какую другую? Наши семьи настолько желают породниться, что если бы в семье Романовых был сын, а не дочь, они бы нас все равно поженили.

Я представила себе эту картину. Миленько, по-европейски.

— Ты скалишься, тебе весело, а отец обещал ограничить меня во всём, пока я не пойду ему на уступки. По твоей милости я терять привилегий не хочу.

— Так, может, мы объявим перемирие и заключим сделку? — я немного поиграла бровями. — Вдвоем мы сможем переубедить родителей, что мы друг другу не пара.

— Не, резона нет. Отец дал мне давно понять, что я женюсь на той, на кого он укажет пальцем. Так что мне, по большому счету плевать, с кем подписывать чертов брачный контракт.

Понимание того, что помощи от него ждать не придётся, неприятно кольнуло. Жаль, это был короткий путь. Но ничего, у меня есть запасная дорожка.

— И что мы будем дальше делать? Сложим покорно лапки и поплывем по течению?

— Совершенно верно. Сделаем то, что родители от нас ждут. Начнём общаться, а чуть позже объявим о помолвке.

Шах и… нет, пока не мат. Он сделал шаг, я тоже. Ну что, Павлик, станцуем? Мой выход с цыганочкой ему придётся не по вкусу. Гадкий индюк Павел улыбается, считая, что он здесь самый умный. Он на самом деле думает, что я так просто сдамся? Я — не он. Он типичный ленивый жирный кот, а я — боец по жизни, и добиваюсь своего. Любой ценой. Да хоть бы и психическим здоровьем Павлика. Ну чем не жертва?

Подруга упорно продолжала меня игнорировать. По долгому томному взгляду Алексея, которым он провожал Марину, поняла, что они общаются за моей спиной. Да и пусть делают, что хотят. В конце концов, нравится ей рушить свою жизнь, наступая снова на знакомые грабли, ну и на здоровье. Я больше и слова не скажу. Только мне сейчас нужна моя подруга, её поддержка и дружеский совет. Пара моих попыток ненавязчиво завязать с ней разговор рассыпались прахом.

Макаров вдруг решил, что свято место пусто не бывает и начал меня терроризировать своим занудным и доставучим вниманием. Плюс в нашем общении был один: меня тошнило от его разговоров, и даже на больших перерывах между парами кусок в горло не лез. А Маринка вечно меня соблазняла то пирожными, то тортиками. Она большая сладкоежка.

Мой телефон очень кстати ожил, завибрировал, на экране высветилось сообщение от абонента «Индюк». Вот же чёрт, что ему от меня нужно?

«Привет, чем занята?»

Тоже мне, друг по переписке выискался.

«Я не собираюсь с тобой флиртовать. Что нужно?»

«Мне нравятся наши деловые отношения». Он сюда же впихнул кучу глупых подмигивающих смайликов.

«У нас нет никаких отношений». Я с силой стучала по экрану, набирая сообщение, жаль, что моё раздражение вместе с текстом не переслать.

«Как скажешь. Тогда я сообщаю тебе, что ты приглашена ко мне на вечеринку».

«Нет, нет, и нет». Я ещё в своём уме и памяти. Помню я его вечеринки. Мне они как-то не пришлись по душе.

«Мы же, кажется, заключили перемирие? Нет? Ой, папик расстроится. Он так был рад новости, что мы теперь вместе».

«Чего⁈». Я готова была набрать номер Павла и высказать ему всё то, что я думаю о нашем «вместе». Кажется, я ясно дала понять, что играть с ним в счастливую пару не собираюсь.

«Расслабься. Мы не вместе. Но родителям знать это не обязательно. Подыграем им пока, а там будет видно».

Просто отлично. Папенькина корзиночка. Такой хороший послушный мальчик. Тьфу. Это же притворство чистой воды. Какой Антипов «лапушка» знают все. Двуличная сволочь, с невероятно раздутым самомнением. И поглядите-ка, бедняжка боится огорчить папеньку. Чтоб тот не перекрыл ему денежный поток. Сволочь он бесхребетная, вот кто.

Никита нудно гнусавил и сыпал терминами, которых я не понимала. Шумно потянула коктейль через трубочку и невольно обратила на себя внимание окружающих. Но мой нудный собеседник даже ухом не повел. Вот это выдержка у человека! Или это патологическая увлеченность темой нашей беседы? Он даже не заметил, что я давно его не слушаю. Ладно, пусть болтает. Всё же лучше, чем сидеть в одиночестве за пустым столом.

Я набрала сообщение и отправила его Найку. Не знаю, зачем. От скуки, наверное.

«Как твой братец?»

Он ответил на удивление быстро.

«Спасибо, уже лучше. Я купил лекарства, они ему помогают. Кстати, мы сегодня выступаем в клубе „Армагеддон“. Хочешь, приходи. За вход денег не возьму».