Казалось, противники могли так биться ещё час, но я стал замечать, что паузы между ударами северянина становятся продолжительнее. Система записывала схватку рыцарей, анализируя её и вычленяя отдельные повторяющиеся приёмы. Да, это настоящий бой, а не то, что я часто видел на тренировочной площадке.

Вот южанин ударом меча попал северянину по шлему, но и тот умудрился хорошо ответить по плечу. Прошло ещё время, и щиты поднимались всё медленнее и медленнее. Рыцари начали выдыхаться. Тут южанин, откинув свой щит, ухватился двумя руками за меч, и ударил со всего размаху. Но северянин успел поднять свой щит и в тот момент, когда начал раздаваться треск, ударил по застрявшему мечу противника. Дзинь!.. В руке у Алтогера осталась рукоять, а большая часть клинка торчит из щита.

Два рыцаря, что стояли рядом со мной, ахнули. Мактерос замахнулся, южанин было попятился и прикрылся рукой с зажатой в ней рукоятью... Рыцари снова синхронно ахнули... Но ничего не произошло. Рука с мечом медленно опустилась, а щит двумя половинками упал на землю.

— Ты проиграл, — произнёс северянин с надрывом.

— Да, признаю это, — южанин тоже тяжело дышал. — Если бы не этот удар...

— Это был хороший удар, — кивнул Мактерос. — Он делает тебе честь.

— Ты тоже его хорошо выдержал, — ответил Алтогер. — Будь щит попрочнее...

— Будь меч попрочнее... — в тон повторил северянин.

— Ха! — от прежнего агрессивного задора у южанина не осталось и следа. — Где этот мальчишка?!

«О ком это он?!» — подумал я.

— Вот он, — свидетель Алтогера шагнул в сторону и показал на меня, поскольку они оба при последнем ударе непроизвольно сделали несколько шагов вперёд, как бы закрыв меня собой.

— Ага!.. — рыцарь увидел меня и зашагал.

Несмотря на лёгкий морозец, моя спина неожиданно вспотела.

— Что ты там говорил о мече?

Я продолжал молчать, не понимая, к чему это всё.

— Постой, господин Лареват Алтогер! — Мактерос громко окликнул рыцаря. — Свидетеля нельзя бить!

Южанин остановился и медленно повернулся.

— Кто его собирается бить? — мужчина посмотрел во все стороны непонимающим взглядом. — А... Нет... Нет, я просто хотел спросить, как он понял, что клинок может сломаться.

«Уф!..» — моё сердце снова забилось.

— Это и я хотел бы узнать, — улыбнулся северянин.

— Ну... — замялся я под взглядами четырёх пар глаз. — Мне так показалось.

— Показалось?! Этот меч со мной не менее пяти лет. Я выиграл с ним множество турниров и дуэлей. И вот, когда оруженосец... ещё мальчишка... говорит, что меч может треснуть, он разламывается! Как?!

— Я просто это увидел. Не думаешь ли ты, господин рыцарь, что я его сглазил?

— Вот именно! — серьёзно ответил Алтогер. — Только это и может всё объяснить.

Наступило молчание, во время которого каждый из оставшихся трёх мужчин обдумывал сказанное.

— Я вырос в Приграничье и с малолетства был в окружении оружия. Вот я и привык видеть качественные клинки, сделанные в королевствах. Теперь всё посредственное и бракованное видится мне так же ясно, как повару тухлые яйца.

— Ха!.. Ха-ха!.. Ха-ха-ха!!! Как повару... тухлые... яйца... Яйца! — загоготал южанин, и остальные стали вторить ему. — Теперь понятно...

Отсмеявшись, Алтогер неожиданно сделался серьёзным.

— Ну, раз так, то идём в лавку выбирать меч. Я хотел купить шлем, но вижу, что приоритеты изменились.

— А мне нужен крепкий щит, — вторил второй дуэлянт. — Скоро начнутся турниры и без него никак.

И южанин с северянином, бодро зашагали к лавке, по пути эмоционально обсуждая закончившуюся дуэль...

— Вот так прям и пошли чуть ли не в обнимку?! — в который раз переспрашивал Оданер. — Удивительно!..

Ночь уже наступила, но приятель не отпускал меня, заставляя снова и снова пересказывать недавние события. Кроме него в комнате находилось ещё несколько рыцарей, время от времени отпускавшие различные шуточки, и не всегда приличного характера.

— Значит, два недруга помирились, а потом ещё и таверну пошли обмывать обновки? — Оданер смотрел на меня странным взглядом. — Да, жаль я сразу ушёл, а не остался с тобой... Жаль... Так бы ещё и посмотрел на лицо неблагодарного Торнеро... Вот уж... — рыцарь хотел выругаться, но сдержался.

Все начали расходиться, и я тоже собрался в свою комнату.

— Завтра с утра сходим к барышнику за деньгами, — вдруг сказал рыцарь, и я снова понял, что он не предлагает, а ставит перед фактом. — Познакомлю тебя с ним. Кто знает, насколько теперь ты станешь популярным. И да! — поднял палец Оданер, прищурив глаз. — Надеюсь, ты не забудешь, кто тебя всему учит?

Утром идти никуда не хотелось. Я ворочался с боку на бок и пытался поспать подольше. Вроде бы получилось, и даже какой-то сон замаячил на краю сознания, но стук в дверь прервал негу.

— Айвор!

Я застонал. Мокина! Чтоб тебя!.. Да не нужен мне твой барышник!.. Впрочем, надо вставать, поскольку он так и будет стучаться, пока не открою.

— Чего это ты разоспался?! Смотри, какое прекрасное утро! — рыцарь подошёл к окну. — На старости лет отоспишься, если бессонница не замучает. Вставай, нас ждут великие дела!

— Какие? — я еле смог подняться и почёсывал взлохмаченную голову.

— Вначале надо поесть, — улыбнулся Оданер. — Потом потихоньку удрать наружу. А затем видно будет.

— Я не хочу наружу. Она мне не нравится! И вообще, я хотел книгу продолжить писать.

— Надеюсь, в твоей книге рыцари не будут всякие глупости говорить? Типа: «Я призван помогать всем сирым и обездоленным! Только на мне лежит ответственность творить добро!»

— Нет, там про любовь.

— Про любовь? Хмм... Дашь почитать? Я знаю множество любовных историй. Могу стать твоим соавтором!

Я недоверчиво посмотрел на рыцаря, который во всякой бочке затычка. Как бы избавиться от него хотя бы на день?

— Тебя, кстати, в борделе не ждут?

— Ждут, — серьёзно ответил Мокина. — Пусть ждут. Тем слаще будет встреча.

Удрать нам удалось почти незамеченными. Серагор Эндерут запоздало кричал вслед со стены, но мы скакали во весь опор и делали вид, что ничего не слышим.

— Чего он хотел? — спросил я, когда мы отъехали на приличное расстояние.

— Потом узнаешь... Ты только посмотри на это синее небо! Неужели охота участвовать на строевой тренировке? Нет? Вот и я того же мнения.

Погода была действительно замечательная: по небу плыли редкие облака, светило поливало землю тёплыми лучами. Лагерь был далеко позади, и лишь редкие слабые крики доносились до нас. Даже кони, устав стоять в стойлах, наслаждались этим погожим утром. Вскоре впереди показался знакомый загон, и через некоторое время мы подъехали к длинной конюшне.

— Ты, Стед, видать, спозаранку на ногах? — приветствовал рыцарь барышника.

— Кто рано встаёт...

— Тот рано ложится, — закончил Оданер. — А я к тебе.

— Вот удивил! — осклабился мужчина. — Даже помечтать не успел, что ты можешь позабыть.

— Я всегда помню о двух делах: деньги и девки, — улыбнулся рыцарь. — Кстати, познакомься, — господин Айвор Камадос. Очень молодой, но многообещающий оруженосец. Если кто мне скажет, что через пару лет он станет рыцарем, то я не удивлюсь.

— Не знаю, как насчёт рыцарства, а иноходец у него хорош, — отозвался Стед.

— Я выбирал! — не упустил возможность похвастаться Мокина. — Мы как-то шпионов порешили, так вот господин Камадос там заводилой был. Ему главный приз и достался. Ну, а как хорошему человеку без хорошего коня жить? Непорядок!

— Такой любому рыцарю приглянется, — проговорил барышник, задумавшись о чём-то.

— Давай-ка наши денежные вопросы сразу решим, — напомнил Оданер. — Сколько там мне причитается?

— Может потом? — опасливо посмотрел Стед.

— Зачем потом? Пусть господин Камадос видит, как дела делаются. Он может тебе тоже приведёт покупателей, а меня рядом не окажется.