— Турниры же из-за этого не отменят? — задал я старшему рыцарю важный для себя вопрос.

— Нет, но если раньше из более полусотни гератий приезжало по двое или трое оратов, то в итоге было порядка ста пятидесяти рыцарских отрядов из почти двух тысяч рыцарей. Каждый день проходило не менее десяти турниров... С раннего утра до позднего вечера и то не каждый мог на них попасть, и допускались лишь лучшие. А что теперь? — печальный взгляд мужчины был устремлён через меня.

— Думаю, что и по три турнира на дню, — это неплохо.

Эндерут посмотрел с жалостью:

— Вот станешь рыцарем, и сразу поймёшь, что значит годами находиться в тени и не иметь возможности показать другим на что способен.

— Но в разных городах турниры иногда же устраиваются.

— Устраиваются. Но это местечковые события, о которых знают лишь в ближайших гератиях, в лучшем случае. Запомни, для рыцаря нет ничего важнее славы! Чем крупнее турнир, в котором он выиграет, тем значительнее слава, тем шире известность и популярность. И, чего греха таить, тем больше женщин захотят родить от такого чемпиона детей.

— А это-то здесь каким боком? — моему удивлению не было предела.

— Далеко не все рыцари уходят на покой здоровыми... Многие даже нездоровыми не доживают до сорока пяти лет. О чём вспоминать, сидя в таверне под старость лет? И об этом тоже. Все победы важны: и на войне, и на турнирах, и... везде. Мал ты ещё, — ухмыльнулся старший рыцарь. — Вот лет через пятнадцать об этом с тобой уже будет интересно поговорить. Иди, тренируйся... на манекенах.

Я и пошёл. После часа занятий обнаружил рядом каких-то парней. Вроде бы видел их за столом. Да, действительно, видел. Они — местные оруженосцы.

— Это ты, что ли хорошо в шахматы играешь? — спросил один.

— Думаю, что здесь многие хорошие шахматисты, — отвечаю и понимаю, что вопрос был задан неспроста.

— А вот мечом ты машешь как какой-то земледелец.

Молчу. Вроде и так видно, что затевается намеренная ссора.

— Что за времена пошли! — картинно оборачивается парень к стоящим рядом. — Скоро оруженосцы и позабудут, что такое запах крови врага, и все битвы начнут происходить на шахматной доске.

Несколько человек рассмеялось, поддерживая шутку.

— Не побоишься со мной сразиться, шахматный чемпион? — спросил парень и сплюнул, выражая своё отношения ко мне.

— А ты фигуры на доске умеешь переставлять? — решил съязвить я.

— Я умею меч в руке держать, в то время, как другие и палку не знают с какого конца взять.

Опять раздались смешки.

— Давай попробуем, — отвечаю. — Только без щитов.

— Что это за бой без щитов? — недоумевает парень.

— Бой для сильных духом воинов, — простодушно отвечаю я. — Для тех, кто не прячется за куском дерева.

Теперь уже я улыбаюсь, а вот задира задумался. Его же всегда учили со щитом тренироваться. Без него боязно, можно же неплохо так получить по незащищённым местам, что несколько дней кожа руки будет представлять один большой синяк.

— Без щитов только простолюдины дерутся, — пытается выйти из ситуации парень.

— Боишься? — решил я подначить задиру.

— Тебя? — и незнакомец опять сплюнул.

— Так давай, покажи храбрость!

Слышу, как парни перешёптываются, что такой дохляк вряд ли сильно ударит... да ещё после тренировки.

— Уговорил! — важно отвечает парень, будто бы не он, а я его вызвал на поединок.

Вот мы встали друг против друга с деревянными мечами. На каждом лишь поддоспешник и шлем. Противник мой решает покончить с таким необычным поединком как можно быстрее, и, вкладывая всю силу, широко замахивается.

Свист. Меч рассекает воздух и по инерции здоровяк чуть разворачивается влево, ненамного открывая правый бок, в который сразу же ударяет мой меч. Парень тут же кривится. Ага, больно! Щита, который служит некоторым ограничителем для образовавшейся при ударе широкого размаха у него нет, вот и тело ведёт себя непривычно. Всё-таки, если тебя годами учат биться только со щитом, то без него уже многое делаешь не так.

В ответ ударил я хорошо. Поддоспешник, конечно, защитил, но постоять задире и вздохнуть поглубже не получится, поскольку сразу я бью в него быстрой серией коротких тычков. Получается не очень больно, но часто, и все в почти одно и то же место, по ребрам. Главное, — не дать ему опомниться. Последующие наши действия были похожи: он пытается меня достать ударом, в который вкладывает силу, а я бью по рёбрам или по чему придётся. Иногда он по привычке выставляет левую руку, но раз она не держит щит, то получает сильные удары от моего меча. С каждым последующим разом парень делает замах всё неувереннее и неувереннее, поскольку рёбра-то побаливают. Да, мне тоже в конце концов прилетело, но Инна не дремлет.

— Чем это вы тут занимаетесь?! — раздался недоуменный вопрос, и мы остановились, обернувшись к вопрошающему.

— Учебный бой, — неохотно отвечает здоровяк, растерявший почти всю свою воинственность.

— Учебный бой без щитов?

— Так этот дохляк по-другому и не умеет, — пытается выкрутиться парень

— Может, он по-другому и не умеет, только вот ты зачем заделался учебным манекеном? — строго спросил мужчина. — На три его удара ты отвечаешь одним. Расстегни поддоспешник. Я хочу взглянуть на твоё тело.

— Мастер Кинус... Холодно...

— Ничего, холод для воина не может быть достойной причиной для отказа от чего бы то ни было.

Пришлось парню раздеваться. Хмм... На его теле отчётливо видны следы от моих ударов, и некоторые уже начинают синеть.

— Отправляйся к себе Аотсо и не выходи без моего разрешения, — следует приказ. — Ну а ты, молодой человек, почему бьёшься без щита?

— Будь у него щит, то ещё неизвестно на чьём теле появилось бы больше синяков.

— Вот как?! — прищурился мужчина. — Решил поставить противника в непривычную для него ситуацию, и тем самым увеличить свои шансы на победу? Умно!

Стою, молчу. Я давно уже понял для себя, что иногда лучше молчать, давая таким образом собеседнику самому подвести тебя к тому, что он хочет узнать.

— Я Кетоут Доминин, мастер меча в этом замке.

— Айвор Камадос, оруженосец господина владетеля Ральмевика Ануракта, сейчас состою при отряде господина ората Шаумара Фенецара, — как можно почтительнее представился я.

— Хм... — задумался Доминин. — Даже так?! И всё же, почему ты бьёшься без меча.

— Я хочу стать обоеруким воином, мастер.

— Очень интересно! И почему?

— Не хочу таскать тяжёлый щит.

— Ха-ха! — засмеялся мужчина. — Забавно! Впрочем, с твоим нынешним телосложением это может быть неплохим выходом. Используй Аотсо щит, и он просто бы пёр на тебя как бык. Жаль, что ты завтра уезжаешь. Моим ученикам было бы неплохо провести с тобой несколько боёв, дабы избавиться от некоторых иллюзий. А то они думают, что я — занудный старик, который часто заставляет делать их бестолковые упражнения.

— Мне тоже жаль, мастер! — с чувством ответил я. — Дней за пять я бы перенял много хороших приёмов.

— За пять дней? Да ты шутник! Впрочем... как знать, — Доминин задумался. — Ладно, покажу тебе один приём для обоерукого мечника, и посмотрю, насколько точно ты его запомнишь. Но сразу предупреждаю, что долго объяснять не буду... У меня есть и другие дела. Надо посмотреть, сколько на самом деле ты поставил синяков тому увальню.

И мастер показал. Потом ещё раз, и снова. Он просто встал сзади, ухватившись своими руками за мои и двигал ими. Для системы не было проблемой запомнить движения и, к удивлению Доминина, я смог несколько раз повторить тут же.

— Не удивлюсь, если лет через пять или десять услышу много интересного о тебе, молодой человек. Но только если ты не загордишься и не остановишься в изучении этого нелёгкого искусства, — сказал мастер и пошёл навещать здоровяка.

Нет худа без добра. Теперь ко мне не будут лезть все, кому не лень. Ну и хотя бы один приём, да я выучил. Правда, мастер сам им почти никогда не пользовался, но надо же с чего-то мне начинать!