— Всё ещё не понимаю.

— Зельфейну была обещана дочь Дома Прусья. Их очередь по праву престолонаследия. Тео же был бы вынужден жениться на наследнице Фьёра, портового города. Обычно тёмные фэйри выбирают невест со своих земель, но на этом веку урожай выдался плохим. Сотни полей поглотил морок. Дворец, скрипя зубами, пошёл на сделку. — Изящная фея клонит в печали голову и на мгновение прикрывает глаза. — Со смертью принца Фьёр остался без потенциальной защиты Тёмного Двора, которую обычно им обеспечивали прусцы за счёт выгодных браков. С северных гор на порт Фьёра постоянно делают набеги дикари из Эмира. Пускай формально они и являются частью Светлого Двора, но связывает их с нами давно проржавевшая цепь. Дёрни — и разорвётся. Его Величество Ивар не любитель лезть в разборки Домов, посему фьёрцы вынуждены цепляться за соседей. Брак с принцем Тео дал бы им небывалое преимущество.

Кайден упоминал, что отец отправился налаживать торговые связи. Видимо, из-за сорванных планов о свадьбе.

— Так, и Зельфейна выгода в…

— В том, что он теряет договорную невесту. Раз без венца овдовевшая наследница из Фьёра не в состоянии обеспечить защиту от грабежей с гор, то ей придётся срочно объединяться с Домом Прусья. Одни обеспечат проход к морю, другие имеют достаточно военной мощи на случай неурядиц. Увы, Прусья — город небогатый по меркам наших земель, чтобы потянуть и фьёрский порт, и престол разом. Они скорее пропустят своё право на корону, чем лишаться выгодных сделок с моря и кораблей. Безусловно, если бы Зельфейн женился на пруске, то Двор возместил бы им ущерб от разрыва с портом, но…

— Но из-за напряжённых отношений между Домами, — продолжает Рута, — материальная компенсация от отсутствия выхода в море — ничто в сравнении с полноценным флотом, прилагающимся к невесте Фьёра. Прусья сделают выбор не в пользу трона.

— Во всём этом хаосе я кое-чего не могу разобраться. Раз Двору Теней так важен союз с Фьёром из-за продовольственной катастрофы, то почему не выдать наследницу за Кайдена? Разве Зельф мог предусмотреть такое?

— Ещё как мог. — Рута сопит с раздражением. — Ведь, по мнению Ивара и его приближённых, отдать наследного принца фьёрке — слишком сладкая добыча даже с риском для массового голода. Зельфейн прекрасно это знал. Да и слишком рано Кайдену жениться. Ивар живее живых. Уверена, что к моменту кончины король подберёт сыну партию повыгоднее.

— Выгоднее, чем обеспечить свой нарой едой сейчас?

— Не нам судить, как правят короли, леди Фэй. Наше же дело с наложницами — радовать Его Величество и вдохновлять его на великие дела. — Хочется задать напрашивающиеся вопросы, но Аврора не замолкает: — В результате единственная достойная кандидатура для брачного союза светлого принца — Шай. Пускай Прусцы закроют глаза и пропустят очередь, но лишь до следующего поколения. Ребёнок Шай и Зельфейна будет обязан продолжить традицию.

Голова идёт кругом. Стараюсь вникать в каждое слово. До чего сложно! Как играть в дженгу с закрытыми глазами: мне набрасывают кучу фактов, а я должна вытаскивать ненужные, не разрушив цельную пирамиду.

— Морока на тебя нету, Аврора! — оттесняет её Рута и указывает на меня. — Посмотри на это бледное лицо. Да она сейчас в обморок шмякнется от переизбытка информации. Дай-ка я. — Аврора наливается румянцем и тупит взор. Рута начинает чеканить, заканчивая каждое предложение ударом кулака по свей коленке: — Тео, по причине острой, не сможет слиться в союзе с девицей Фьёра. Наследного Тёмного Двора ей тоже не видать из-за жадности их папаши — Фахрона. Остаётся отдать фьёрку, как разменную монету, Прусье, дабы те помогли прикрыть зад от эмирских грабежей с гор. А тем в свою очередь своя выгода — выход к морю. Женись Тео на фьёрке, как задумано было, Тёмный Двор обеспечил бы защиту со всех фронтов, отсыпав денег, коих хватило бы на уплату наёмникам. А теперь златоносец смахнул всё с шахматной доски! — Уши лисицы оживлённо подёргиваются, а зрачки расширены. — Если бы Тео выжил, то забрал бы себе фьёрку. Не вышла б она за прустца. Следует отсюда, что Златоносцу пришлось бы жениться на пруске, как заведено веками. А так он и Шай смогут вот уже вскоре обручиться, ведь Фахрон давно хворает.

— Моря Посейдона, сколько нитей!

Не нравится мне, что в этой комнате самой недалёкой считаюсь пока я.

— Леди Фэй, мы ведь и сами долго гадали, как принц Тео погиб в наших стенах. И вы поймите: когда растёшь здесь, намного проще разобраться. Да и не каждый, кто воспитан с рождения в этих землях, способен делать правильные выводы. Вам и подавно нужно время, чтобы всё в голове улеглось.

— Времени у нас и нет. — Я прокручиваю на пальцах кольца и набираю в грудь побольше воздуха. — Хорошо. Допустим, всё именно так, как вы и говорите. Почему вы рассказываете это только сейчас?

— Присматривались к вам, леди Фэй.

— И принюхивались.

— Мы не знали, кому можно доверить столь ценный секрет. Если Зельфейн пошёл на убийство принца соседнего Двора, рискуя развязать войну, то нас бы, как пылинки, сдул. А ещё… — Аврора расправляет плечи и вздёргивает подбородок. — Я не хочу стать спицей в колеснице, которая раздавит моё королевство. Народу не нужна новая война.

Звучит убедительно.

— Зельфейн и Шай, — пробую я их имена на языке с новым привкусом горечи. — Сколько они вместе?

— Далила заметила их шуры-муры не так давно, — говорит Рута. — А что?

— Да так. Думать пытаюсь. — Вспоминаю о главном: — Дамы, а где кинжал?

— В надёжном месте, леди Фэй.

Я подхватываю мысленный поток и несусь в нём сломя голову. Если Зельфейн и Шай начали отношения недавно, то оно и понятно, чего Зельфейн пошёл на такой шаг именно сейчас. До этого он смиренно был готов жениться на пруске. Всё же… Как бы высокомерно и колко он не вёл себя со мной, я видела его тёплый взгляд, направленный на принцессу и Кайдена. Могли ли эти глаза принадлежать убийце? Способен ли он лишить жизни друга ради любимой? Впрочем, троянская война тоже развернулась из-за женщины. Да и чему удивляться? Буря эмоций сильнее доводов рассудка, а в мире фэйри многое оплачивается кровью.

Наш разговор прерывает ехидный голос:

— Я передал записки на оба Двора. Скоро прибудут все, кто только можно. Пускай мой рот зашит, но к вам троим у них точно возникнут вопросы, когда увидят сей девичник в поздний час.

Мы ошеломлённо поворачиваемся к Хранителю. Аврора распахивает глаза и обращается к Руте:

— Разве не ты должна следить за ним?

Та вскакивает и упирает руки в бока.

— Почему это я? Ты!

Бурчу под нос проклятия и поднимаю своё ослабленное тело с кресла.

— Дамы, вы ведь и так собирались выступить свидетелями. Без паники.

Рута опускает глаза в пол и шаркает по нему ногой.

— Вообще-то, мы надеялись, что вы найдёте доказательства как-то без нас. Про свидетелей сказали ради красного словца. Выступить хотели ими перед вами, а не перед Дворами.

Потрясающе. Всё лучше и лучше.

— А теперь, леди Фэй, нам придётся обвинить наследного принца в убийстве и надеяться, что нам поверят.

— Вас четверо. Бояться нечего.

Аврора поджимает трясущиеся губы.

— Король благосклонен, покуда мы греем его постель. Будет ли также велико его доверие, коль мы наречём убийцей его сына?

Она права.

Я подбираю слова с осторожностью. Так, будто строю песочный замок из обещаний, которые в любой момент смоет приливом:

— Тогда я найду доказательства.

Произношу это, и всё внутри сжимается.

Издалека слышится топот десятков ног. Они медленно приближаются, оттягивая неизбежное. Я стою в центре помещения, как на плахе перед ударом топора, и судорожно пытаюсь понять, что со всем этим делать.

Вот меч. Он — был. Но он — не нужен.

Кто обессилил руку мне?Александр Блок«Идут часы, и дни, и годы»

Когда наложницы вынужденно рассказали о деянии светлого принца прибывшим стражникам, к моему удивлению, никто так просто их словам не поверил. Девушек взяли под стражу и увели. Тихие слёзы Авроры и отчаянное сопротивление Руты не дают мне покоя. Снова и снова я прокручиваю в голове кадры с застланными ужасом лицами в надежде, что ощущения притупляться — сотрутся точно слой на заведомо проигрышном лотерейном билете — но они продолжали разъедать, мучить и разрушать.