— Там подъём на второй этаж?

Кайден прослеживает за моим взглядом и кивает.

— Отлично! Покажи мне покои брата.

Я достаю телефон, включаю секундомер и не спеша направляюсь вперёд, оставляя слегка ошарашенного принца позади.

— Не осмотришь место преступления? Что, если мы найдём зацепку или улику?

— Весь Двор Света — сплошное место преступления. Если тут и были следы в день покушения, то их давно затоптали местные. И как я понимаю, следов морока тоже обнаружено не было. Да? — Я взмахиваю ладонью. — Не отвечай. Наш убийца явно не дурак, чтобы попасться так просто.

Кайден плетётся позади.

— Тогда зачем нам идти в спальню? По твоей логике следов не осталось и там.

— Я их и не ищу. Хочу понять, сколько времени занимает дойти от покоев до центра сквера.

— Ради чего?

— Ради всего греховного.

— Это шутка?

— Да, — жизнеутверждающе говорю я, и принц замолкает. Надеюсь, не из-за того, что придумывает, как бы спустить меня со ступенек без свидетелей. С ними тут явная проблема.

Мы заходим в узкий коридор, который кажется шире из-за зеркал. Заглянув в своё встревоженное отражение, я впервые за сегодня ощущаю лёгкий холодок, пробирающийся под одежду. Как бы я ни отгоняла тёмные мысли, в какой-то момент они просто входят в сознание без стука. В стенах этого дворца совершили покушение, приведшее к смерти члена королевской семьи. То, кто решился на такое, или безумец, или смельчак, но точно не трус. И вряд ли этот кто-то позволит загнать себя в ловушку и сдастся без боя. Если отец узнает, как я рискую… когда он узнает, мне несдобровать.

Коридор заканчивается, секундомер на часах показывает три минуты. Впереди нас ждёт большой зал, заваленный разноцветными подушками разных размеров. Это ещё один сквер, но уже без лужайки и зелёных насаждений. Подняв голову, я замечаю большое количество этажей, каждый из которых имеет просторный балкон, выходящий во внутренний двор. Густой плющ овивает окна, колонны и перила, словно является продолжением камня.

— Неужели в то утро не было ни одного свидетеля, как брат спускался?

— Все свидетели спали в своих постелях или, что более вероятно, прямо на этом полу. — Он срывает бутон и бросает вниз. Цветок отрастает вновь, сменив цвет лепестков. — Обычно тут не пройти: вокруг тела спящих и разбросанные фрукты да посуда.

Я посматриваю вниз на настил из цельного бамбука, идеально уложенного вплотную друг к другу. В некоторых местах его покрывают красные затёртые пятна. Бамбуковая дорожка ведёт прямиком к подъёму на второй этаж, а вокруг переходит в мрамор. По такому не пошумишь.

— Вино, — выдаю я.

— Прости?

— Запах забродивших фруктов исходит от вина.

— Ах да. Скорее всего, недавно проводили очередное празднество, поэтому сейчас тут так пусто. Все отсыпаются.

— Похоже, у вас не слышали, что место преступления топтать не принято.

Мои шаги замедляются, и я стараюсь представить, как Тео пробирается перед рассветом к выходу, аккуратно ступая между гостями. В дальней части зала приятно щекочет слух массивный фонтан в форме льва, стоящего на двух лапах. Дойдя до кручёной лестницы, я заглядываю на экран смартфона: шесть минут.

— На лестнице после пира тоже полно фэйри?

— Нет. Максимум парочка неуклюжих пьянчуг.

Рука сжимает позолоченные перила, и я не спеша поднимаюсь, будто переступая через спящих. Логично предположить, что с похмелья Тео не мог шустро преодолеть пролёт в один прыжок и даже в два.

Пальцы слегка касаются шершавых лепестков барельефа на перилах, и я снова вспоминаю о маме. Ей бы здесь понравилось. Нет. Она бы влюбилось в это место.

Когда мы добираемся до спальни, меня смущает, что единственный предмет мебели в комнате — огромная кровать с тёмно-красным покрывалом и подушками. Однако, стоит вспомнить, чем принц тут занимался, как изумление тут же испаряется, сменяясь брезгливостью. Внизу лежит персидский ковёр: коронованный лев сжимает в зубах антилопу. Её мёртвые глаза словно заглядывают мне в душу. Справа вырезано небольшое окно с открытыми ставнями. Я подхожу к нему поближе и передо мной открывается вид на сквер и бассейн. Да, отсюда хорошо слышно пение птиц, о которых рассказывала Калипсо.

Вновь смотрю на экран и останавливаю секундомер. Он показывает ровно девять минут.

— Итак. Что мы имеем? Принца нашли на восходе солнца. Из комнаты, по словам одной из девушек, он вышел перед тем, как защебетали зорины трели — птички, поющие примерно за одиннадцать минут до рассвета. От покоев до бассейна я добралась за девять минут. Предположим, что ещё минуту он находился у бассейна. Десять. Тут его настигает убийца, и Тео падает в воду. Вуаля, через одиннадцать минут начинается рассвет. Поскольку мы не у экватора, то солнце проходит свой видимый диаметр примерно за пять минут. — Я расхаживаю по комнате и уточняю: — Это не точно, потому что я не сильна в географии. И ровно в этот промежуток его и находит служанка.

— И?

— И это означает, что Тео проснулся и просто решил освежиться, — чуть ли не прыгая от радости, выдаю я.

— Всё ещё не понимаю, — хмурится Кайден, не разделяя моего ликования.

Раздражение начинает скрести меня изнутри.

— Твой брат прошёл путь, не сворачивая. Это отсекает версию, что убийство было спонтанным или на почве внезапно вспыхнувшего конфликта. Кто-то методично выслеживал его и выжидал подходящего момента. И этот кто-то хорошо знал здешние особенности, ведь был уверен — никто не заметит его, убегающего с окровавленным оружием. Нужно немало терпения и решимости, чтобы провернуть такое. Вряд ли Тео могли перепутать, учитывая твою нелюбовь к вечеринкам. Целью был именно он. И для проворачивания подобного требуется ясный ум, следовательно, убийца сохранял трезвость или делал видимость.

— Хорошо. Что дальше?

— Сад и пруд. –Я стучу пальцами по подбородку и сажусь на кровать, забив на разврат, происходящий на ней немногим, возможно, ранее. Раздаётся противный скрип. — Отбросив, что это любимое место Зельфейна, кто ещё бывает там чаще остальных?

— Там проводят время фэйри со всего Двора.

— Подумай лучше, Кайден, если не хочешь, чтобы я начала допрос с твоего лучшего друга.

Прозвучало излишне дерзко, но я уже подхватила кураж.

— Допрос?

— А ты как думал? Нам нужны зацепки, а сейчас их настолько мало, что они высыпаются сквозь пальцы, точно песок, и разносятся ветром.

Принц садится поодаль и задумывается.

— Наложницы. Они вторые после Тео из тех, кто постоянно находятся там.

— Дамы короля Фахрона? С них мы и начнём.

Я вскакиваю с кровати, будто выпила бутылку энергетика, и почти в припрыжку иду к выходу, но тут меня встречают две пары глаз — тёплые карие и холодные серые. Шай стоит в дверях рядом с золотоволосым юношей. Через его кучерявую копну волос выступают длинные оленьи рога, увешанные ленточками. Линия его губ натянута струной, а желваки на скулах еле заметно шевелятся под кожей.

Принцесса ошеломлённо оглядывает на всех по очереди. Никто не шевелится. Уверена, каждый чувствует, что стоит спичке загореться и — бах! И я совершенно не понимаю, почему. «Бей или беги» стучит в моих висках без объяснения причин и возможности разобраться. Эти ледяные глаза предназначаются мне и только лишь мне.

Кровать позади меня скрипит, встаёт Кайден.

— Зельфейн, в чём дело?

— Это ты мне скажи, — сквозь зубы выплёвывает наследный принц Благого Двора, — друг.

— Зельф… — Шай касается его сжатой в кулак руки с золотым браслетом.

— Ты провёл в мой дом грязную девку!

Кайден обходит меня и закрывает собой.

— Её имя Фэй, и она здесь, чтобы расследовать дело брата, а не выслушивать оскорбления. Ты ведёшь себя недостойно.

— О, я знаю, кто она. — Налитые кровью глаза впиваются в меня, и его голос сменяется на издевательски-насмешливый: — «Не убегай! Я такая же, как и ты». Стоило свернуть тебе шею ещё тогда, сестрица.

Правда — это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь. А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью. Дж. К. Ролинг,отрывок из «Гарри Поттер и философский камень»