Отрываюсь от созерцая макулатуры, которую все здесь упорно зовут отчётами. Лицо отца выражает серьёзность и сосредоточенность. Он здесь, со мной, и в тоже время витает где-то ещё.

Мои брови сходятся на переносице.

— Рассказывай.

Мгновение он оценивающе смотрит, будто решая, делиться ли тайной или унести её в могилу. После явных внутренних метаний мой детектив облокачивается на спинку кресла, сложив ладони на затылке.

— Тео Аваро, принц Двора Теней, мёртв. Убит, если выражаться точнее. Его брат направляется сюда. Из Эмира.

Пытаюсь переварить услышанное и уточняю:

— Сюда — это в мир людей?

— Сюда — это в наше агентство.

Он расцепляет руки, и его палец указывает на видавший виды паркет. Я прослеживаю за жестом, и мой рот приоткрывается.

Принц Кайден направляется в наше агентство прямиком из столицы Тёмного двора.

Наследный принц.

Прямо сейчас.

— И… эм… какое отношение к этому имеем мы?

— Это нам и предстоит выяснить.

— Так, давай подытожим. К нам едет будущий король со свитой. — Ёрзаю на столе и сглатываю. — Стоит ли мне бежать за бальным платьем или ограничимся мытьём пола?

Мы натянуто улыбаемся, потому что знаем: если к вам едет делегация из самого гремучего клочка земли на всей территории волшебных земель, добра не жди.

Лучше всех врёт тот,кто свято верит в свою ложь.Патрик Несс,«Вопрос и ответ»

Уже с час я наматываю круги по коридору, поднимая следом клубы пыли. Наконец подруга усаживает моё перевозбуждённое тело на диван, вручает чай с лимоном и велит сделать пару глубоких вдохов.

Всю мою жизнь самоконтроль постоянно проигрывает сражение эмоциональности. Как только я научилась ходить, то тут же затопала ножками. Мы с лучшей подругой, как два разных вида теста. Если я похожу на слоёное, которое постоянно осыпается и крошится на одежду, то Келли же слеплена из иного: пышного и заполняющего собой всё вокруг от тепла и любви.

До шестнадцати лет эта миниатюрная фэйри росла при Тёмной дворе, где каждый день походил скорее на партию в шахматы, чем на счастливое детство. Её родители принадлежали к знатному роду, однако жизнь собственной дочери их не заботила так сильно, как интриги и жажда власти. В отличие от мамы и папы маленькую Келли всегда интересовали более простые материи: книги, музыка, мальчики.

Высшее общество не принимало непохожего подростка-затворника, поэтому Келл часто сбегала в мой мир. Там она часами бродила по торговым кварталам, разглядывая диковинные вещи со всех уголков Волшебных земель. Часто на глаза попадались предметы, принадлежавшие людям, что особенно будоражило её воображение: причудливые гаджеты, странная одежда, романы о любви и о мире вне прутьев золотой клетки. Всего этого так не хватало в семейной библиотеке, поэтому маленькая бунтарка покупала тайком рукописи и ночами читала их у себя в покоях. А уж встречи с чистокровными, выряженными в строгие костюмы или джинсы с кедами, и вовсе приводили её в неописуемый восторг. Платья и драгоценные украшения в холодных стенах дома вызывали у Келл лишь зевоту и отторжение.

Многие фэйри проживают жизнь, так и не побывав за пределами родины. Они никогда не смогут ощутить стремление прикоснуться к неизведанному.

Однажды мама отправила меня закупиться чарами. Когда я прогуливалась вдоль лавок, у книжного магазинчика, мы впервые с Келли и встретились. Фея невероятной красоты, старше меня на пару лет, стояла в кругу местных ребятишек и раздавала сладости, утащенные тайком из-под носа кухарки с дворцовой кухни. Мне доводилось и до этого видеть знать, но никогда и никто из них не вёл себя так добродушно и открыто. Словно ничто не разделяло её и ребятишек в поношенной одежде на пару размеров больше, которая скорее всего досталась им от старших братьев и сестёр. Будущая подруга заметила любопытный взгляд и подошла, чтобы угостись сладостью. В целях безопасности родители не разрешали брать еду у незнакомых существ, потому что никогда не знаешь их намерений наверняка. Тоже можно сказать и о людях. Брать хот-дог у прохожего с улицы — странно даже для простого жителя. Зачарованная пища не затуманивает мой разум, как у людей, однако я всё ещё наполовину человек.

Келл уловила насторожённость в моём взгляде и с улыбкой сказала: «Мы непременно должны познакомиться, но в другой раз». Солнце клонилось к закату, и ей пришлось возвращаться домой. Позже она не раз приходила на базар, где мы гуляли между рядов и разговаривали обо всём на свете, будто некогда разделённые сёстры. Иногда проводили время в офисе и распивали чай. Сидели на том самом диване, где сейчас сижу я, листали журналы и зависали в интернете. Во время одной из посиделок мы заболтались, и ускользающей фее пришлось спешно возвращаться. Я проводила её до Разлома, где мы условились о встрече завтра. Прошла неделя. Две. Три. Позже я узнаю, что родители заперли её в спальне в наказание за то, что та пробиралась в мир людей. До этого ей удавалось это утаивать, приходя до заката, пока взрослые занимались делами во дворце. Надежда на новую встречу таяла, и вот однажды… в дверь офиса позвонили. Вуаль развеялась, и на пороге показалась девочка с небольшим узелком в руке. В нём были книги.

С того дня на ту сторону Келл больше не возвращалась. Теперь её дом был там, где она находится сейчас. Со мной и папой.

Я допиваю чай и ставлю его на столик рядом.

— Что, если принц узнает тебя и расскажет родителям?

Признаться, это беспокоило не меньше, чем королевская делегация. Подруга не имела официальный статус беженца. Семья пыталась её отыскать, предложив немыслимую награду за беглянку. Только нельзя поймать ту, кто мастерски перевоплощается, и не наследил в базе. Как и моя мама, она не могла получить документы, пока не подтвердила бы личность. Пришлось выбирать из двух зол: встать на учёт и позволить обнаружить себя или ежедневно опасаться депортации. Если бы не связи Вито, второе бы давно непременно случилось.

— Не переживай, детка. С принцами мы ни разу не пересекались. Большую часть времени я проводила за пределами дворца.

— Келл, — обеспокоенно говорю я. — Как думаешь, почему он решил обратиться именно к нам? При всей моей любви к папиному чутью и его дедукции, наше агентство просто ничто в сравнении с силами Двора Теней, которые могут быть брошены на поимку убийцы. Не говоря уж о Своре.

Это не наш уровень. Если бы он был потолком, то мы не смогли бы коснуться его, стоя даже на цыпочках. Где взять достаточно ресурсов простому человеку, чтобы раскрыть убийство на территории, куда никогда не ступит его нога? Бессмыслица.

Подруга пожимает плечами, будто проникаясь моими сомнениями, и начинает кивать под ритм, доносящийся из колонок её ноутбука с кучей наклеек по всему корпусу. Я замечаю пару новых стикеров на её ноуте из аниме «Бандидос». Недавно мы посвятили ему весь вечер, устроив марафон с мороженым. Ничто человеческое фэйри не чуждо.

Ожидание становится невыносимым. Келл поворачивается с натянутой улыбкой, стараясь не выдать своих истинных чувств. Привычка, что осталась с ней со времён жизни при Дворе: никому не показывай настоящие эмоции. Даже собственному отражению. Однако мы слишком давно дружим и способны заглянуть под маску друг друга. Она переживает, и от этого нервный комок в груди сжимается сильнее. Обычно Келли — тот островок суши, вокруг которого бушует шторм.

— Ничем хорошим это не обернётся, детка.

— А ты умеешь поддержа…

Раздаётся стук. Мы медленно и синхронно поворачиваемся в сторону дальней части приёмной, где находится коридор с лестницей, ведущего на второй этаж. Именно там располагается дверь, которую мама зачаровала много лет назад. Этот проход соединяет офис и лавку в торговом квартале.

Принц предпочёл не пересекаться с улицами, полными людей. Стоило ожидать.

Мы вновь переглядываемся.

Возьми себя в руки, Фэй Мэтьюс! Будто ты не видела принцев! На секунду воспаряю духом, но тут же ломаю крылья, осознав, что действительно не видела.