Вопрос выбивает из колеи.

— Нет. Я даже не знала их имена, пока один из них не постучал в дверь агентства.

— Ой, ты неверно истолковала! — смеётся Шай. — Речь не о моих братьях. Знаешь, как маленьким девочкам из вашего мира читают сказки: прилетел злой дракон, утащил принцессу, у логова появляется принц, размахивая мечом, и побеждает злодея. Влюблённые идут под венец. Конец.

Упс. Конечно, она не о братьях. И я не о них. Так ведь? Неловко вышло.

— В детстве мне читали мифы о Древней Греции и Гарри Поттера. Я мечтала оказаться на месте Персефоны, потому что теряла счёт времени в фанфиках про неё и Аида. А одно время представляла себя женой Драко. — Вскидываю ладони вверх и пожимаю плечами. — Да, у меня тоже есть своего рода криминальное прошлое.

Шай прыскает со смеху.

— Должно быть, эти истории прекрасны, раз смогли покорить тебя. А я никогда не понимала, почему в сказках все фокусируются на драконе, принце и принцессе. Будто вокруг никого больше и не существует. Простые люди или фэйри… — Она сжимает кулаки и раскрывает пальцы. — Пшик! И нет их.

— Хотела бы быть обычной?

— В детстве? Постоянно! «Шай, займись рисованием. Мужчины любят творческие натуры». «Выпрями спину, Шай, не сутулься. Ты — лицо Двора». «Нашли тебе преподавателя по танцам. Приступаешь сегодня». «Шай! Ножи не для девочек!». И так по кругу, Фэй. День ото дня, день ото дня! Меня готовили в жёны титулованному индюку, а я мечтала бегать с братьями и сбивать яблоки палкой в саду. Разве это плохо?

— Вовсе нет. Понимаю тебя целиком и полностью.

— Правда?

И это правда.

Шай останавливается и обнимает меня крепко-крепко. Пока я прихожу в себя от неожиданного проявления чувств, она отпускает меня и отходит.

— Спасибо, Фэй. Заяви я такое при Дворе, заклеймили бы эгоисткой, которая не ценит имеющееся. А я ведь благодарна своей судьбе. Честно! Всё, чего прошу: немного свободы и понимания.

— Что ж, понимание у тебя уже есть.

Принцесса наклоняется ко мне и серьёзно произносит:

— Должна тебе кое в чём признаться.

Так…

— В чём?

Я проглатываю тревожный комок в горле.

— Пришлось сменить кучу учителей, но грациозно двигаться под музыку я так и не научилась. — Она хлопает себя по бёдрам, где скрываются клинки. — Лучше я станцую на мечах, чем на балу.

Мы улыбаемся друг другу и стоим так ещё какое-то время. Меня разрывают противоречивые чувства. Одна часть меня радуется, что нашла здесь ту, с кем можно поговорить по душам, а другая — чувствует себя предательницей. И хоть я нахожу отговорки, что всё это во благо расследования, лучше от этого не становится. Надеюсь, эти «кошки-мышки» того стоят.

Весь путь до дворца я прокручиваю в голове варианты дальнейших диалогов. Мне нужно вытащить на поверхность секрет принцессы и её кавалера. Хочу видеть лица всех присутствующих. Зачем весь этот цирк? Мне нужны живые реакции.

Мы поднимаемся в королевское крыло и заходим в покои новоиспечённого братца. Картина маслом: бархатный диван, два принца вальяжно восседают на нём, попивая вино, на низком столике стоит тёмный кувшин. Ухмыляюсь себе под нос. Мужчины.

— Есть новости, сестрица? — звучит из уст Зельфа уже не так ядовито, но по-прежнему язвительно. Похоже, пока меня не было, принцы успели многое обсудить.

Я начинаю коротко пересказывать беседу с наложницами и нарезать круги, упуская секрет, с которым я и пришла сюда. Шай сидит на подлокотнике подле брата и покачивает босой ногой, проглатывая каждое мое слово. Пытаюсь подловить их переглядывания с Зельфейном, но они ничем себя не выдают. Кайден постукивает двумя пальцами по коленке, запрокинув голову к расписному потолку, где изображена фреска с танцующими голыми нимфами возле костра.

Всё здесь напоминает павильон для съёмок фэнтезийного сериала: от пола до потолка. Комната полна света. Он проникает сквозь полупрозрачные кремовые занавески по деревянному полу, скользит по мозаике и керамической плитке на стенах, подчёркивает закрученные изгибы колон и поглощается растениями в горшках и подвесах. Габаритная кровать отделена от общей зоны высокой ширмой с чудными геометрическими узорами. Рядом — тёмно-коричневый сундук с мелкой резьбой. На нём небрежно брошен шёлковый халат. В углу на четырёх золотых лапах стоит ванна, отделённая от остальной части тёмной напольной плиткой в виде круга. Вокруг разбросаны лепестки и расставлены потухшие свечи, а на одной из стен висит ажурное зеркало в полный рост.

— Что делать дальше? — интересуется Зельф, и Кайден косится на него.

А дальше предстоит выяснить, где ты был в момент нападения на принца.

Я бросаю кепку с очками на столик и подхожу к креслу напротив дивана. Плюхаюсь на него и поджимаю одну ногу. Задний карман шорт издаёт шуршание.

— Ой!

Выгибаю спину, приподнимая таз, и достаю подарок Руты.

— Нарисовала карту сокровищ, полукровка? Зачем она тебе? — Принц раскидывает руки по спинке кушетки и улыбается, как Чеширский Кот. — Ведь я уже здесь.

Шай дёргает его за рог и шипит. Брат кусает сестру за ладонь, и оба смеются. Зельфейн выпивает залпом бокал вина и пожимает плечами, видя моё изумление:

— Местные сумасшедшие.

— Кто-то вякнул? — Кайден поднимает с пола белую подушку и прижимает её к лицу друга, чтобы тот замолчал. Зельф нечленораздельно бурчит и отбрасывает орудие удушения в сторону. Подушка падает, и на ней остаётся след от макияжа.

— Прости, сладкий, придётся заново пудрить носик.

— Не смешно.

Кайден закатывает глаза и обращается ко мне:

— Так что за бумажка?

— Подарок кицунэ.

Разворачиваю лист и вижу… себя. Это портрет карандашом. Я изображена на нём с распущенными волосами без кепки и очков. Просто обычная девушка, загадочно улыбающаяся художнику. Внизу надпись мелким шрифтом:

У меня есть то, что ты ищешь.

Поговорим на балу.

Несколько раз перечитываю и переворачиваю лист к ребятам, закрыв слова пальцами:

— Милый рисунок меня.

— И правда милый, — подтверждает Шай.

Кайден фыркает и притворно зевает.

— Совсем не похоже.

— Согласен, — кивает Зельф. — Не хватает дьявольских рогов, коварной ухмылки и подписи: «Похитительница матерей».

— Зельф! — возмущается принцесса, но замолкает, видя, как я смеюсь.

— Туше, новоиспечённый братец!

Тёмный принц театрально прикладывает левую руку к груди:

— Туше? Я возмущён. Ещё стоит добавить: “ Похитительница матерей и… чужих фраз».

— Не будь жадиной, — я смеюсь в ответ.

Он показывает язык, и мы все улыбаемся.

С ними легко. И нет ощущения, что я какая-то не такая. Не потому, что сегодня раскрылась правда о матери, и внезапно голубая кровь окрасила мне вены. Нет. Ребята ведут себя так, словно я им ровня. При этом никто не надевает корону на мою голову. Просто они сняли с себя свою. Но как бы ни хотелось портить момент, пора сорвать пластырь.

Сейчас или никогда.

Убираю рисунок обратно и обращаюсь к Шай:

— Мне придётся ещё раз спросить то, что тебе не понравится, и я заранее прошу прощения.

Принцесса нерешительно кивает.

— Если это поможет в нашем общем деле.

— Возможно, ты сама хочешь что-нибудь нам рассказать?

Все смотрят на меня так, словно я превратилась в жабу.

— Я… Я не понимаю. — Она касается волос и принимается тереть прядь между пальцами.

Разочарованно вздыхаю и перевожу взгляд на Зельфейна. Он никак не реагирует, и приходится снова вернуться к принцессе.

— Как часто ты бываешь при Дворе Света без сопровождения, Шай?

— Ты уже задавала этот вопрос.

— Верно. Помнишь, что ты сделала? Увильнула.

— Фэй, — раздражённо вступает Кайден. — Если тебе есть, что сказать, то говори прямо.

Защищает сестру. Естественная реакция.

— Просто хотела дать ей ещё один шанс рассказать правду, — я пытаюсь достучаться до принцессы пристальным взглядом, но та напрочь отгораживается, не оставив мне выбора. — Шай тайно пробирается в Светлый дворец каждую субботу на протяжении нескольких месяцев.