С этими словами я наклоняюсь к ее лицу, осторожно прикасаюсь губами к губам.

– Можно? – спрашиваю.

Не жду, с наслаждением целую.

Кристина сладкая, мягкая, прямо как вчера. Нет, даже лучше! Чувственнее, что ли…

Кристина обвивает мою шею руками, прижимается на несколько томительно сладких секунд.

Лучшего поощрения не жду. Перемещаюсь губами к правому уголку ее рта, потом целую шею, пробую на вкус. Мой организм мгновенно реагирует на близость так желаемого объекта.

И надо же Кристине именно в этот момент упереться ладонями мне в грудь.

– А сейчас что не так? – Я нехотя от нее отстраняюсь.

– У нас там дети, ты не боишься оставлять их одних? – беспокоится она.

На это мне остается лишь усмехнуться.

– Я так сильно тебя ждал, что надолго не задержу…

– Раф, ты вчера наделал мне засосов! – жалуется она.

При этом смотрит на меня с осуждением.

Даю честное и откровенное обещание:

– Больше не буду.

Но она не успокаивается, смотрит на меня немного виновато и признается:

– У меня там все болит.

А вот это уже настораживает.

– Там – это где? – с сомнением на нее смотрю. – Там – в смысле внутри?

С этими словами я без зазрения совести кладу ладонь ей между ног, одетых в джинсы.

Кристина взвизгивает, округляет глаза, активно краснеет, но самое удивительное – не убирает мою руку.

– Ага, – кивает она.

– Так может к врачу? – спрашиваю с озадаченным видом и убираю от нее руку.

– Не надо, – качает головой она. – Просто вчера была непривычная активность…

Ее последняя фраза очень меня удивляет.

– Что такого непривычного мы вчера делали? Для тебя секс – непривычное занятие?

– Не такой секс, – туманно отвечает она.

Чем она вообще с мужем занималась в браке, большой вопрос.

Снова наклоняюсь к ее лицу, с придыханием целую в губы.

– Если хочешь, можно без проникновений, – предлагаю и снова целую. – Или давай очень нежно… Я тебе покажу как.

Я снова ее целую, еще раз и еще.

Кристина обнимает меня, позволяет подхватить себя за попку и поднять на уровень моего роста.

С удовольствием припечатываю дорогую девушку спиной к стене, вжимаюсь в нее восставшим естеством.

А все-таки хорошо, что я положил пачку презервативов и в ванной тоже. И на кухне. И вообще во всех комнатах.

Рафаэль

Через полтора часа мы как ни в чем не бывало сидим на кухне за столом. Будто не терлись друг о друга как сумасшедшие еще совсем недавно. Будто я не заглушал стоны Кристины поцелуями, и не плавился от удовольствия, тараня ее собой.

Сейчас за общим столом моя прекрасная дева все же немного краснеет, поглядывая на меня. А мне приятно, что я вызываю в ней такую яркую реакцию. Мне вообще все ее реакции приятны. Я ими питаться хочу. При таком раскладе мне даже не нужен стейк, который остывает на тарелке.

Удивительное дело, но дети совершенно не замечают, как между мной и Кристиной искрит. Уплетают свои наггетсы за обе щеки и обсуждают, где в какой комнате станут играть после ужина.

– Вы пока ешьте, а я скоро, – вдруг говорит Кристина.

Она встает, уносит свою тарелку в раковину, а потом направляется к выходу.

– Ты куда? – спрашиваю ее.

Я не то чтобы за ней слежу… Хотя да, слежу. Отчего-то сегодня мне важен каждый ее шаг, каждое действие, каждый поворот головы.

– Я хотела на секундочку сходить к себе кое за чем.

– Зачем? – пристально на нее смотрю.

По-моему, я сделал максимум для того, чтобы Кристине тут было всего достаточно.

– Хочу собрать кое-какую одежду для девочек, – поясняет она. – Мы сюда забрали далеко не все.

Вроде как предлог благовидный.

– Хорошо, иди, – благосклонно киваю.

Но когда она уже почти выходит из кухни, зову ее:

– Кристина, ты только учти, что на выходных мы с тобой соберемся и заберем все вещи. Ты согласна?

Внимательно слежу за ее реакцией.

Она смотрит странно. Испуганно, что ли? Или мне это кажется? Ладно, у меня еще будет время разобраться, что значит каждый из ее взглядов, заодно настоять на полном переезде.

Кристина уходит, и я окончательно теряю интерес к еде, как бы призывно ни пахло мясо.

Смотрю на детей, увлеченных содержимым своих тарелок. Они к тому же поглощены приключениями Смешариков, которые прыгают и танцуют на экране подвешенного к потолку телевизора.

Молча встаю и иду в коридор.

Сам не знаю зачем.

Подхожу к прихожей в тот момент, когда хлопает входная дверь.

Кристина ушла. По идее, идти за ней незачем, но я все равно выхожу в прихожую, приоткрываю входную дверь, жду.

И тут слышу ее отчаянный крик.

Первая мысль – если на нее кто-то напал, я всех убью!

А второй-то мысли и нет.

Как есть в домашних тапочках вылетаю на лестничную клетку, вижу, что дверь в соседнюю квартиру приоткрыта. Именно оттуда раздается новый крик Кристины.

Залетаю туда без приглашения и обалдеваю от увиденного.

Я не был в квартире Кристины раньше. Но, учитывая, какая она аккуратистка, сильно сомневаюсь, чтобы она оставила квартиру в подобном хаосе. Кажется, здесь побывали вандалы. Они выдрали все ящики из полок и шкафа, побросали их на полу, часть поломали. И забрали все содержимое. Подчистую.

– Меня ограбили! – охает она, закрывая рот ладонями.

Потом как ошпаренная бежит к шкафу, заламывает руки. Стонет:

– Объясни мне, какому вору могли понадобиться Евины школьные платья? А штаны близнецов? Это что за воры такие?

Я подхожу к ней.

Мы одновременно видим листок бумаги, приклеенный к внутренней стороне шкафа: «Ответка за то, что ты устроила в моей квартире. Забираю то, что было куплено на мои деньги».

– Это Максим! – охает она. – Он наверняка думает, я сейчас явлюсь поджав хвост, стану просить вещи детей обратно? Ничего святого у человека нет!

Кристина смотрит на меня полными слез глазами, а я ловлю себя на том, что не могу терпеть ее слез. Совсем.

Подхожу к ней вплотную, обнимаю, крепко прижимаю к себе.

– Никуда ты не пойдешь, – говорю ей. – И ничего просить не будешь. Сегодня же закажем обновки близнецам и платья для Евы.

– У меня денег нет! Ты хоть представляешь, сколько стоит гардероб для трех девочек? Это же безумно дорого!

– У тебя вчера появился очень состоятельный мужчина, – напоминаю ей. – Пользуйся на здоровье. Теперь у тебя на все есть деньги.

– Ты серьезно, что ли? – спрашивает она с ошалелым видом.

– Ну я же заказал для них шкаф, почему бы мне не купить еще и одежду?

– Спасибо, – отвечает она.

Однако радости в ее голосе ноль целых, ноль десятых.

– Объясни, – никак не успокаивается она, – кем надо быть, чтобы забрать одежду собственных детей? Они голыми должны ходить?

А я бы и рад объяснить, да неподвластна мне эта логика.

Да уж, чувствую, пока я не вытравлю из жизни Кристины этого паразита, по недоразумению считающегося ее мужем, не видать нам счастливого и спокойного будущего.

Пакостит и пакостит, паскуда.

Кристина

Ровно в шесть утра в уши врезается звук будильника – орет из-под подушки, куда я перед сном спрятала телефон.

Слышу недовольный рык с соседней подушки:

– Кристина, выключи эту хрень! Сегодня же суббота…

Суббота? Суббота! Какое блаженство, кайф.

Сую руку под подушку, отключаю будильник. Ругаю себя, что забыла вчера его выключить, ведь в шесть утра мне нужно вставать только по будням. В выходные я обычно сплю до шести тридцати.

Какое же счастье, что можно поваляться лишних полчаса!

Мне просто необходим дополнительный отдых, особенно если вспомнить, что мы с Рафом легли спать хорошо если в три.

Предыдущий вечер и ночь выдались совершенно безумные.