Пишу, злой как черт: «Ты охренел?! Тебя кто просил это делать? Кристине тоже добавил? Ежовой!»
«Тебе ли предъявлять претензии? – отвечает бывший друг. – Благодаря мне ты ушел с Ежовой, спасибо скажи».
Охренеть…
Спасибо за то, что девчонка девять лет думала, что я ее насильно поимел?
Ну Стас… Не будь он в Штатах, я б ему морду начистил, и плевать, сколько прошло лет.
Глава 19. Ночной разговор
Рафаэль
Понимаю, ночь.
Но только что полученная информация никак не умещается у меня в голове.
Чувство вины ест поедом.
Пусть я не знал про коктейли с сюрпризом, но это не отменяет того факта, что Кристина была не в адекватном состоянии, когда я увез ее в гостиницу. Я спал с беспомощной девчонкой, у которой сорвало все тормоза из-за гребаного презента от Стаса. Она за себя не отвечала!
Лежу в кровати, кручу в руке телефон.
Очень скоро меня накрывает окончательно, пишу абоненту «Сучка Кристина». Да, да, я именно так ее записал. Зачем вообще записывал? Ну не стирать же номер Ежовой, когда б еще он у меня появился.
«Спишь?» – спрашиваю у нее.
Мне прилетает почти сразу: «Что нужно?»
Немногословно.
И, кажется, кому-то тоже не спится в двенадцать ночи, учитывая, что ответила сразу. Раз так, отчего бы не выяснить все сейчас.
«Выйди, поговорим?» – предлагаю ей.
«Нет».
Лаконично, мать вашу так.
Я не сдаюсь: «В таком случае я мог бы завтра зайти к тебе на работу и…»
«ЧТО ТЕБЕ НУЖНО?!» – кричит она на меня в сообщении.
«Написал же, поговорить», – отвечаю как ни в чем не бывало.
Через некоторое время приходит ответ: «Через две минуты на лестничной клетке».
Забавно. У меня полуночное рандеву с девушкой, которую полжизни хочу прибить. Или отлюбить… Тут с какой стороны посмотреть.
Подскакиваю, натягиваю джинсы, футболку.
Проверяю близнецов.
Хоть что-то с моими детьми ладно, спят как два сурка.
Выхожу на лестничную клетку, а там пусто. Чувствую, как долбит сердце. Отчаянно так.
Кстати, я даже не придумал, что ей скажу.
Впрочем, времени на размышления у меня больше нет.
Очень скоро Кристина показывается на лестничной клетке.
Она завернута до самой шеи в розовый пушистый халат, на голове высокий хвостик, из которого торчат кудри. На лице ноль косметики, но она ей и не нужна, девчонка и без того красивая. Такая милая, домашняя…
Вот если бы убрать вредный характер, это ее ослиное упрямство! Оставить только милые черты лица. Тогда прелесть была бы, а не девушка. Ухаживал бы за ней как одержимый и по итогу обязательно женился.
Кристина сверлит меня обиженным взглядом, спрашивает:
– Чего хотел?
Мнусь, ведь тема неприятная, с какой стороны ни глянь.
Все же выдавливаю из себя:
– Кристин, я узнал, что тебе на выпускном подсыпали в коктейль бурду, которая тебя и срубила…
– Что? – охает она.
– Я Стаса потряс. В общем, это он. Но я клянусь тебе, не знал про это. Принял все за чистую монету…
– Что именно ты принял за чистую монету? – удивляется она.
– В общем… – Я пожимаю плечами, сую пальцы в карманы джинсов. – Я решил, что нравлюсь тебе, что ты хочешь…
Неловко замолкаю.
Чувствую себя так, будто мне снова восемнадцать и кто-то большой и толстый потоптался по моему языку. Теперь язык не шевелится, ничего членораздельного выдать не получается.
Однако даже того, что я успел сказать, хватает, чтобы Кристина взъярилась на меня.
– С чего вдруг, Рафаэль? – пыхтит она недовольно. – Хоть одну причину назови, отчего ты мог решить, что я от тебя без ума и хочу с тобой секса?
– Когда я вывел тебя в коридор, ты мне грудь потрогать дала, – озвучиваю первое, что всплывает в памяти. – Я спросил, нравится ли тебе. Ты сказала, что у меня пальцы нежные, и что тебе кайфово.
Надо видеть, как ее глазищи расширяются в этот момент. Сверкают! В карем цвете прослеживается зеленый оттенок.
Кристина резко прикрывает грудь, как будто стоит передо мной не закутанная в халат, а голая, и ей от этого безумно неловко.
– Я не могла такого сказать! – качает она головой. – Я даже слов таких не употребляю. Ты это только что придумал!
Обалдеть. Ох какой я выдумщик, надо же. Обладатель необузданной фантазии!
– То есть, что после секса говорила, ты тоже не помнишь?
Кристина смотрит на меня испуганно и молчит.
– Ты попросила еще, и мы занялись этим снова. Ты стонала мне в ухо, царапала спину, льнула ко мне, позволяла целовать себя до крови. Это похоже на изнасилование, Кристин? Как я должен был понять, что ты на самом деле не хочешь со мной спать?
Кристина краснеет на глазах.
Молча опускает взгляд.
– Ты правда ничего не помнишь? – спрашиваю с надрывом.
– Сказала же – нет, – она вскидывает взгляд. – Выпила с подружками, а потом пробел… Очнулась утром, белье разорванное валяется, у меня все болит, как будто по мне проехались бульдозером. А рядом сидишь ты с гадкой, издевательской ухмылкой…
– С какой ухмылкой? – охреневаю от услышанного. – Я с семи утра караулил, когда ты проснешься, любовался тобой. Я был до чертиков рад, что ты провела со мной ночь. Никакой издевательской улыбки не было, обычная улыбка была! Дурацкая и счастливая!
От моего возгласа ее пробирает дрожь.
Она снова прячет взгляд. Видно, что уже ни в чем не уверена.
Ей стыдно.
И мне стыдно тоже. За все, что случилось.
– Кристин, – начинаю хрипло. – Если бы я знал, что ты со мной тогда пошла только потому, что тебе в коктейле сюрприз достался… Я бы домой тебя отвез лично. В общем-то, это именно то, что мне стоило сделать. Извини, что тогда неверно оценил ситуацию. Сейчас я бы по-другому себя повел.
Говорю ей это, а она молчит, шокированная моим признанием.
– Кристин, ты принимаешь извинения? – спрашиваю, внимательно изучая ее взглядом.
– К чему все это? – морщит нос она. – Прошло девять лет, все забыли…
– То-то ты мне сегодня предъявила это с апломбом. Наверное, потому, что забыла? – развожу руками.
Кристина бросает на меня возмущенный взгляд и, не говоря ни слова, скрывается в квартире.
Секунда – и я остаюсь на лестничной клетке один, как последний баран.
Кому что хотел доказать? Перед кем раскрывал душу? Я что забыл, кто она, что ли?
Ежова как была занозой в заднице, так ею и осталась.
Чтоб я еще хоть раз перед ней извинился? Или хоть одно доброе слово сказал? Не будет этого никогда!
Глава 20. Смущенная девушка
Кристина
Я лежу под одеялом рядом с Евой. Слежу за тем, как сопят в обе дырочки близнецы.
Я купила для них такие же, как в садике, разборные кроватки, так у моих солнышек появились отдельные постели, и мне теперь не приходится спать в кресле. У – удобство. Спасибо Вике и ее связям, иначе мне бы фигушки выдали кредит.
Однако сегодня ни наличие удобного ложа, ни дикая усталость не способствуют сну. Как спать, когда обвинили в таком?
Лежу с раскрытыми, как у совы, глазами и таращусь в темноту.
Я уверена, что мои щеки пылают так ярко, что даже в темноте можно разглядеть, какие они красные. Еще бы им не пылать от такой информации!
После откровений Давидяна я только и могу, что думать о ночи выпускного.
Как он все преподал, а? Шлюхой меня выставил!
Оказывается, я к нему лезла, секса просила.
Может, еще обвинит меня в том, что это я его изнасиловала?
Ну серьезно, это все так на меня непохоже, что я в такое ни за что не поверю. Чтобы я вот так открыто проявляла инициативу? Да никогда!
Я, вообще-то, в постели скромняга, особенно после родов.
Моя фигура далека от совершенства, а после того как у меня появилась Ева, еще и груди стали разных размеров. Левая увеличилась, и стала больше правой чуть ли не на треть размера, к тому же ореолы выросли, что не добавило красоты, разумеется. Максим как-то это подметил с недовольной миной, и мне потом каждый раз было неловко. Вообще, занимались с ним любовью в основном с выключенным светом.
