Винни: Я думаю! К тому же Бен только что пришел на смену и отвлекает. Клянусь, этот чувак бесполезен.

Я: ВИННИ СФОКУСИРУЙСЯ. Я не могу вечно сидеть в туалете!!!

Она не отвечает.

Я: ВИННИ

Я: ВИННИ!!!

Ничего.

Черт.

Должно быть, ее завалили в закусочной.

Я смотрю на свое отражение в зеркале, подбадривая себя.

— Ты можешь это сделать. Винни права. Самое худшее, что может случиться, это то, что он не чувствует того же самого. — Делаю глубокий вдох. — Хорошая новость в том, что он уже считает тебя другом и не бросил тебя после того, как ты с ним переспала.

Большинство парней так бы и поступили — не хочу стереотипно думать о нем, но Даллас спортсмен, и ему не нужна девушка. Я бы не удивилась, если бы он перестал со мной общаться, как только его потребности были удовлетворены.

И все же он здесь, появляется у меня дома.

Это хороший знак, верно?

Я расправляю плечи.

— Теперь иди и скажи парню о своих чувствах. Не трусь.

Проще простого.

Вот только…

Вот только, мне хочется блевать.

Даллас

«Ваши обнаженные тела в безопасности со мной».

— Дрейк Колтер

Райан находится в ванной ужасно долго. Сомневаюсь, что у нее понос, так какого черта происходит?

Она выглядела неважно, когда встала и вышла из комнаты, так что, возможно, её там тошнит.

Черт. Что, если она беременна?

Не будь идиотом, вы занимались сексом всего несколько раз, и на тебе был презерватив.

И что? Презервативы не самая надежная защита.

Но он не порвался, идиот.

Я вытираю ладони о штаны. От нервной энергии моя нога подпрыгивает вверх-вниз.

Если она не выйдет из ванной через минуту, то я…

Дверь открывается, и Райан выходит, проводя руками по косе, в которую теперь заплетены ее волосы.

Я облегченно выдыхаю.

Хорошо.

Это хорошо.

Она не провалилась в туалет.

Провалиться в унитаз? Вот это уже смешно.

Райан заламывает руки, проходя вперед, чтобы занять место, которое занимала раньше, и садится лицом ко мне, натягивая одеяло на колени.

— Почему у тебя такой вид, будто ты хочешь наложить в штаны? — бурчу я, зная, что это звучит грубо, но не в силах остановить себя.

— Неужели? — Ее смех звучит нервно.

— Извини, наверное, мне не следовало этого говорить.

Она качает головой.

— Все в порядке.

Мой взгляд переходит с ее лица на телевизор, где идет конкурс татуировок, шоу, которое я смотрю, когда мне нужно что-то бездумное, на чем не нужно сосредотачиваться или думать.

Райан прочищает горло.

— Когда ты пришел сюда, ты сказал, что хочешь поговорить?

Я бросаю пульт на журнальный столик и закидываю ноги, откидываясь назад и кладя руку на спинку дивана.

Девушка ерзает, и у меня возникает искушение протянуть руку и положить на ее ладонь, чтобы она прекратила. От этих подергиваний и извиваний мне тоже хочется извиваться. Что происходит?

— Да, подумал, что было бы неплохо… ну, знаешь, проверить тебя и все такое. Как ты держишься? Мы не так много разговаривали в последние время.

Я чувствую себя придурком из-за этого, и мне одиноко от того, что я не виделся с ней.

— Я в порядке. Мой отец доводит меня, но в остальном, думаю, я привыкаю к шепоту и пристальным взглядам.

— Почему он доводит тебя?

Райан колеблется, подбирая слова.

— Он мечтает иметь в зятьях профессионального футболиста. Думаю, он уже выбрал имя для своего первого внука.

Если бы у меня во рту была вода, я бы сейчас выплюнул ее на пол.

— Что?

— Я шучу. В основном, — кашляет она. — Он обрадовался, когда увидел нас в новостях. Он большой поклонник футбола. Каждое утро смотрит спортивные новости, как будто это все новости, которые ему нужны.

— А какие еще есть новости? — поддразниваю я, прочищая горло. — Помню, мой брат несколько недель встречался с женщиной, друзья которой сводили его с ума. Она постоянно просила билеты на игры, что было нормально, но она хотела места в ложе и билеты в люкс, и это так его раздражало, что Дюк бросил ее.

Пользователи.

Так много пользователей.

— Представляю, как трудно ему найти настоящую связь.

— Так и было, но теперь он встречается со школьной учительницей, а она смотрит футбольные матчи только для того, чтобы есть сыр, колбасу и выпечку.

Поузи — просто бунтарка. Мы с младшими братьями ее просто обожаем, и последнее, о чем она думает, это быть в центре внимания; единственный раз, когда она когда-либо появлялась на публике, был на церемонии вручения наград SportsCenter Awards, и она ненавидела каждую секунду этого.

— Школьная учительница? В каком классе?

— Детский сад.

Глаза Райан расширились от этой информации.

— Поговорим о притяжении противоположностей.

— Ты удивлена.

— Да. Никогда бы не подумала, что известный футболист заинтересуется кем-то таким скромным, как школьная учительница.

— А я не удивлен. Именно такой домашней жизни мы и хотим — провести ее с кем-то нормальным, кто не пытается быть знаменитым за чужой счет, не фальшивит, имеет хорошую голову на плечах. — Черт, звучит не очень хорошо. — Не хочу сказать, что среди футбольных жен и подруг, находящихся в центре внимания, мало тех, у кого есть голова на плечах, но когда они накладывают макияж, сидят на морозе в зимний день, а потом проводят время на боковой линии, позируя перед камерами, это заставляет задуматься.

Это тоже прозвучало не совсем корректно.

— Хорошо, что ты не заинтересован в отношениях. Тебе не нужно беспокоиться о таких вещах.

Мой взгляд резко поднимается к ее лицу.

Это была подколка? Или она говорит серьезно? Потому что не помню, чтобы я когда-нибудь говорил, что не хочу отношений — по крайней мере, когда-нибудь — и детей, и хороший дом, и собаку, и все такое.

Я уверен, что эта тема поднималась не раз.

— Кажется, мы возвращаемся к теме отношений. — Мой голос звучит жестче, чем я хотел, но, черт возьми, она меня немного злит. — Единственная причина, по которой я ни с кем не встречаюсь, это то, что у меня нет времени. Я по уши в дерьме, Райан. Мой агент, мой брат — даже моя мать достают меня насчет драфта.

— Ты почти не говоришь об этом.

— Потому что это сложно. Мне двадцать один, и быть профессионалом пугает меня до смерти, но если я не сделаю это сейчас, то потеряю шанс. Я не Курт Уорнер и не собираюсь провести следующие десять лет, играя в фарм-клубе и в полупрофессионалах в надежде, что позже, когда я буду действительно готов, кто-то захочет меня.

— Хм… — ее голос становится тихим. — Я не знаю, кто такой Курт Уорнер.

Я вздыхаю, собирая ворсинки с одеяла на ее коленях.

— Все, что я хочу сказать… на самом деле я не готов, но у меня нет выбора.

Райан наклоняет голову.

— У нас всегда есть выбор. Если это не то, чего ты хочешь, то…

— У меня нет выбора. Время пришло.

Она медленно кивает.

— Хорошо.

— Я не об этом сейчас, — я выдыхаю. — Я хотел сказать, что не уделяю свиданиям никакого места в своей голове, потому что оно занято другим дерьмом. — Все просто. — Это не потому, что я не люблю женщин или секс, или ходить на свидания, но серьезно, кто захочет встречаться с кем-то, кто все время усталый и раздражительный?

Какая женщина в здравом уме захочет мириться с моими темпераментными истериками? С моим разочарованием после проигрыша (что бывает нечасто) или мириться, когда Элиас Коэн выводит меня из себя (что бывает достаточно часто)?

— Мне приходится разбираться со взрослым дерьмом. У меня нет возможности тусить по выходным как у остальных студентов этого кампуса.