Я скрещиваю руки.

— Он поднял хороший вопрос. Если мы не можем убедить твоего брата, что нравимся друг другу, то как мы убедим кого-то еще?

— Потому что люди верят в то, во что хотят верить, потому что это то, во что мы говорим им поверить.

Что? Еще раз?

— Это имело смысл? — Я складываю слова в своем мозгу, даже загибаю пальцы, как будто это математическая задача. — А?

— Это имело смысл, поверь мне.

— Ну, твой брат прав. У нас нет химии, чтобы провернуть такое.

Даллас выглядит оскорбленным.

— У нас нет химии, чтобы провернуть это? — повторил он. — С каких это пор у меня нет химии?

— Я сказала, что у нас нет химии. Я говорю в сексуальном плане — да, мы нормально ладим, но это не значит, что я хочу трахнуть тебя.

У него отвисла челюсть.

— Ты не хочешь трахнуть меня?

— О, пожалуйста. Не каждая девушка хочет кувыркаться в твоих простынях. Дай мне передохнуть. — Я фыркаю так громко, что его глаза расширяются. — Ты уже знал это.

Или нет.

— Может, нам стоит потренироваться симулировать?

— Симулировать что?

— Я только что сказала тебе — химию. Тебе не кажется, что мы должны хотя бы выглядеть так, будто увлечены друг другом? Хоть немного?

Даллас смотрит на меня, переминаясь с ноги на ногу, и на краткий миг я задаюсь вопросом, не поставила ли я его в неловкое положение или сказала что-то непонятное, как будто говорила на другом языке, которого он не понимает.

Может он говорит правду, но не может ее принять.

— Да, — говорит он с ленивой южной интонацией. — Мы должны хотя бы выглядеть так, будто нравимся друг другу.

— Хорошо. — Я спрыгиваю со стойки. Сейчас самое подходящее время, чтобы начать раздавать ему маленькие уроки, которые я хочу преподать — эмоциональную осведомленность и тонкость, начиная с того, что он не должен выплескивать все, что у него на уме.

— Давай начнем.

Даллас

«Честность — это ключ к прочным отношениям. Если можешь подделать честность, значит, ты добился своего».

— Элиас Коэн

Райан не хочет трахнуть меня.

Райан не хочет трахнуть меня?

Почему это раздражает меня каждый раз, когда об этом думаю?

Я никогда не слышал, чтобы девушка использовала это слово для описания секса, но ничто в Райан Уинтерс больше не удивляет меня.

Тебе не кажется, что мы должны хотя бы выглядеть так, будто увлечены друг другом? Хоть немного?

Господи. Каждый раз, когда эта девушка находится на расстоянии десяти футов от меня, ее слова заставляют мой член и мое эго уменьшаться на двадцать размеров. Это противоположность Гринчу — вместо моего сердца должен расти мой член.

— И как мы должны тренироваться?

Серьезно, мне интересно. Как мы будем это делать?

Я, по крайней мере, не против смотреть на ее красивые сиськи, идеальную круглую попку и на то, как мило она раздражается. Или то, как постоянно закатывает глаза, словно терпеть меня не может. Разве она не знает, что если будет продолжать в том же духе, то ее глаза застрянут на затылке? По крайней мере, так всегда говорила моя мама.

— Я не знаю. — Она думает об этом. — Попробуй обнять меня. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Обнять тебя? Что это даст?

Райан широко раскидывает руки.

— Просто обними меня и перестань спорить.

Я иду в ее объятия, мне приходится наклониться, потому что Райан, может, и высокая, но не такая высокая, как я — большинство людей не такие, за исключением моего брата Дюка, которому я могу смотреть прямо в глаза.

Когда наши тела прижимаются друг к другу, а ее руки обхватывают мою талию, внутри меня что-то происходит. Вибрация? Покалывание?

Я невольно дрожу.

Райан отстраняется, качая головой.

— Уф, ничего.

Ничего? Она ничего не почувствовала?

Ни вибрации, ни покалывания?

Какого хрена…

— Да, ничего, — повторяю я за неимением ничего более умного. — И что теперь?

— Попробуй пофлиртовать. Например, какой твой лучший подкат?

— Мой лучший подкат? — Я чешу голову. — Прошло много времени. Обычно я… — Отвожу девушку в свою комнату и трахаю ее? В этом не так много светских бесед; и она, и я знаем, чего хотим, и единственное, чего я хочу от кого бы то ни было, — это секс. Но даже этого было мало, и я ни к кому не подкатывал в барах с тех пор, как… ну, черт, я не могу вспомнить.

— Эй? — Райан машет рукой. — Серьезно, Даллас, это не так уж и сложно. — Она встает прямо, упираясь бедром о стойку позади нее. Берет стакан и держит его, глядя на меня и трепеща длинными ресницами. Прикусывает нижнюю губу.

— Привет, — наконец, говорит она. — Меня зовут Райан.

— Я знаю. — Почему она говорит мне это?

Она шлепает меня по руке.

— Я играю в ролевые игры! Притворись, что мы еще не знакомы.

— Но разве мы не должны практиковаться во флирте?

— Это и есть флирт. Ролевая игра — это флирт.

— Правда?

Девушка разочарованно стонет.

— Хоть раз используй свое воображение, ладно?

Мое воображение? Не уверен, что оно у меня есть. Наверное, я не использовал его с тех пор, как мне было шесть лет, и я играл в истребителя драконов в нашем огромном дворе с моим деревянным мечом.

Ладно. Если она хочет, чтобы я использовал свое воображение, то я это сделаю.

— Эй, секси, часто сюда приходишь?

Райан колеблется.

— Сразу же называешь меня секси? Чувак. Нет.

— Почему я не могу назвать тебя «секси»?

Она вздыхает, ставя стакан на стойку.

— Во-первых, это отвратительно. — Правда? — Во-вторых, ты меня не знаешь — ты не можешь называть меня секси, как будто это мое имя. И спрашивать, часто ли я сюда прихожу… ты что, Джоуи из «Друзей»? Нет.

Господи Иисусе.

Неудивительно, что я ненавижу свидания — все эти правила.

— Давай заново.

Я прищуриваюсь на нее.

— Ты всегда такая властная?

— Нет, но тебе нужна моя помощь, помнишь?

— Как я могу забыть, когда ты постоянно напоминаешь мне?

Позади нас раздается звонок в дверь. Через несколько мгновений раздается топот моего брата спускающегося по лестнице; я слышу, как он открывает входную дверь. Слышу женские голоса, приветствия на высоких тонах, которые звучат принужденно и фальшиво. Этим цыпочкам плевать на моего брата…

— О, хорошо, аудитория. — Райан улыбается. — Хорошо, теперь представь, что мы уже несколько раз встречались. Постарайся сделать вид, что тебе комфортно рядом со мной, потому что мы были одни.

— Мы и были одни.

— Типа наедине.

Я поднимаю брови.

Одни — наедине.

— А есть разница?

Когда мы слышим звук приближения моего брата, Тиффани и как там их, Райан перемещается так, что встает рядом со мной, касаясь бедрами моего. Поворачивается ко мне лицом, откидывает голову назад. Приподнимается на носочки и утыкается носом в мою шею.

— М-м-м, ты хорошо пахнешь.

Мой член дергается от прикосновения.

— Какого черта ты делаешь?

— Флиртую, — воркует она голосом, которого я никогда раньше не слышал, пальцами обводят карман моей футболки, заставляя мои соски напрячься. — Это работает? — Она смеется. — Если это имеет значение, то ты действительно хорошо пахнешь.

Она не отстраняется.

— Спасибо. Я принял душ.

Райан смеется. Проводит рукой по моим грудным мышцам.

— Вау. Ты тренируешься?

— Ты серьезно?

Девушка хихикает.

— Я пошутила. Очевидно, что ты тренируешься, но вау. Ты такой сильный.

Она говорит, как каждая девушка, которая когда-либо прикасалась к моему телу, гладила руку, хватала за бицепс, щупала с моего разрешения или без него.

Я не могу решить, издевается она надо мной или нет.

Вероятно, да, учитывая, что она миллион раз говорила мне, что я ее не интересую, не привлекаю сексуально, я не в ее вкусе, и нам не хватает химии.