— Верно.

Долгое, напряженное молчание заполняет салон грузовика, прежде чем Райан тяжело вздыхает.

— Что ж. Наверное, я сниму куртку, прежде чем мы войдем внутрь, чтобы она не потерялась.

Она выгибается на пассажирском сиденье, молния с жужжанием спускается к подолу и расстегивается. Не говоря ни слова, девушка выпутывается из нее.

Я смотрю.

На всеобщее обозрение выставлены ключицы и декольте, и я понятия не имею, куда, блядь, смотреть. Конечно, это не значит, что она голая. На ней черный топ без плеч — боди? — заправленный в джинсы с высокой талией.

Я имею в виду. Я и раньше видел голые плечи и сиськи, но…

Неважно.

Я отвожу взгляд.

Мне безразлично, очевидно.

Ее сиськи меня не интересуют.

— Надо бы и мне снять куртку, — говорю я, точно так же снимая свою и бросая ее на заднее сиденье, где она, вероятно, будет забыта до следующего раза, когда я буду ее искать.

Когда Райан открывает дверь, я замечаю, как она дрожит, и в то же время холодный воздух ударяет в меня.

Опережая меня на несколько шагов, она замедляется.

Останавливается.

— Я не хочу входить первой. — Кладет руку на свой живот, поглаживает. — Я немного нервничаю. Не осуждай меня.

Кивнув, я иду впереди, осознавая, что она позади меня, чтобы не потерять ее. Я бы, скорее всего, взял ее за руку, если бы мы встречались по-настоящему, потому что это похоже на то, что сделал бы парень, но мы не встречаемся, поэтому я этого не делаю.

Друзья? Эм.

Спорно.

Справедливости ради стоит сказать, что нам требуется значительное количество времени, чтобы попасть в дом; количество людей, здоровающихся или желающих поболтать, затягивает это на целую вечность.

Еще несколько минут, чтобы пройти через дверной проем. Вокруг раздаются аплодисменты и приветствия. Никто не видел меня на вечеринке с тех пор, как официально начались занятия, а это значит, что я был не доступен для тех студентов, у которых есть шанс приблизиться ко мне только в классе или, когда я не прячусь в своей комнате.

— Колтер, могу я предложить тебе пиво?

Я понятия не имею, как представить Райан — все ведут себя так, будто ее здесь вообще нет, хотя девушка стоит рядом со мной.

Что сводит на нет всю цель ее прихода со мной сегодня вечером, не так ли?

Протягивая руку, у меня нет выбора, кроме как обнять ее за талию.

— Спасибо. Можешь захватить два? Одно для меня, другое для нее?

И тут они замечают.

Руку.

Руку, обернутую вокруг талии девушки.

Девушку.

Оказывается, Райан на высоких каблуках, и они добавляют несколько дюймов к ее и без того высокой фигуре; когда опускаю взгляд, он падает на ее грудь, хотя я не собирался смотреть именно туда.

Черт.

Она заметила.

На ее чертовом лице появляется ухмылка, когда она оглядывает комнату.

— И что теперь?

— Без понятия. — Я ненавижу это дерьмо.

Ненавижу общение и то, что все так чертовски рады меня видеть, хотя ничего обо мне не знают. Они хотят фотографий и селфи, и это то, что мы собираемся дать им сегодня вечером.

— Улыбнись, — говорю я ей в макушку. — Все смотрят.

— Ты только что поцеловал мою голову?

Это шутка?

— Нет, я не целовал твою голову. Я старался быть скрытным. Успокойся.

Райан смеется, ведя светскую беседу с парнями из моей команды, большинство из которых она никогда не видела, хотя встречалась с Диего, который, слава Богу, еще не появился.

Не знаю, как бы я с этим справился.

— Братан! — Кто-то хлопает меня по спине, и я поворачиваюсь.

— Чувак, — говорю я своему брату Дрейку, у которого на буксире соседские девчонки.

Почему он продолжает тусоваться с этими двумя? Господи, да они просто пара цепких выскочек. Едва ли есть что сказать, появляются полуодетыми. Кстати говоря, почему они везде появляются вместе? Они же не близнецы.

Что это за хрень?

— Рад, что ты здесь. — Мой брат отрыгивает. — Сможешь отвезти нас домой позже.

Я качаю головой.

— Мы надолго не останемся.

— Круто. — Тупица ухмыляется. — Мы отчалим, когда скажешь. Эти двое ненавидят ходить пешком.

— Ну, если эти двое ненавидят ходить, тогда, конечно, давайте я отвезу вас всех домой… — саркастически говорю я, забирая пиво из рук товарища по команде, когда он приносит стаканы, и быстро передаю один Райан.

Она с удовольствием отпивает, пена попадает на ее верхнюю губу.

Пока мы стоим там, как дерьмо, плавающее в чаше для пунша, извлекаются мобильные телефоны, и мы попадаем под перекрестный огонь утиных губ и фильтров. Не все делают это явно; большинство действуют исподтишка.

— Это так странно, — бормочет Райан.

— Что именно?

Она делает еще один глоток.

— То, как все тебя обхаживают.

Так вот что они делают? Я уже почти не замечаю.

— Они не обхаживают меня

Она усмехается.

— Да, это так.

Не знаю, что на это сказать, кроме как:

— Ты привыкнешь.

— Мне не придется. Это же временно, — напоминает она мне краем рта, держа чашку перед губами.

— Ну, это моя жизнь. — Я говорю с горечью? — Добро пожаловать в нее.

— Будет только хуже, когда будешь играть профессионально, — говорит она, как будто я еще этого не знаю. Как будто я еще не думал об этом.

— Ну, спасибо, что сообщила мне. Я не знал.

Райан смеется.

— Как ты можешь это выносить?

Я и не могу.

— Мой брат делает это, и я тоже смогу. Все, что нужно сделать, это мысленно подготовиться к выходу на публику.

По крайней мере, так мне говорит Дюк. Но, опять же, чуваку пришлось прятаться в доме своей девушки в течение двух недель, прежде чем мир узнал, что он меняет футбольную команду. На тот момент она не была его девушкой, так что вся ситуация напоминала плохую комедию.

— И к вечеринке в колледж тоже нужно мысленно готовиться? — Райан приподняла брови.

— Слушай. — Постукиваю пальцами по краю кружки с пивом. — Многие из этих парней — мои лучшие друзья, и у нас не так уж много свободных недель, так что думаю, что смогу потерпеть в течение одного вечера. Я люблю этих ребят.

У спортсменов, существует негласная, неписаная клятва верности. Мы — братство, которое держится вместе — да, это трудно объяснить посторонним, но это не меняет того факта, что я готов отдать жизнь за большинство этих идиотов.

Все ради любви к игре.

Вечеринка проходит буднично и заурядно: громкая музыка, импровизированный бар в углу. Пивной понг в подвале, который покрасили светящейся в темноте краской, повсюду полумрак. Пары танцуют и целуются, с каждым часом все больше.

Дрейк и его компания снова кружат вокруг нас, мой брат постоянно окружен женщинами. Странно, потому что Дрю нет, а они однояйцевые близнецы…

— Ты флиртуешь со мной? — Райан хлопает глазами на моего брата, когда он кивает к ее стаканчику, спрашивая теплая ли у нее моча; она почти ничего не выпила.

Поправьте меня, если я ошибаюсь, но она не должна строить глазки никому, кроме меня.

У нас был уговор.

Если будет похоже, что она флиртует с другими людьми, то наши отношения не будут выглядеть настоящими.

— Я спрашиваю, теплый ли у тебя напиток, а ты спрашиваешь, флиртую ли я? — Он откидывает голову назад и смеется. — Ты настоящая жемчужина, Райан Уинтерс.

— Спасибо. — Она отбрасывает волосы. — Я знаю.

Поклонницы моего брата менее забавны, фальшивые улыбки приклеены к их загорелым лицам.

Почему он терпит таких цыпочек?

Боже, я не хочу ни с кем встречаться, но если бы встречался, то не с ворчливой и ревнивой, которая хотела бы вырвать волосы другой девушке, только потому что я разговаривал с ней.

Невероятно, блядь.

— Я рад, что ты вытащила этого ленивого говнюка из дома, — говорит Дрейк Райан. — В этом году он еще ни разу не выходил, прятался в своей комнате, как отшельник.

— Это потому, что я пытаюсь не отвлекаться, — кричу я через громкую, вопящую звуковую систему. — Единственная причина, по которой мы вышли сегодня, это то, что Райан покрасила ногти на ногах в красивый цвет и хочет ими похвастаться.