— Ты выглядишь таким серьезным. — Райан поворачивается на кресле так, чтобы мы смотрели друг другу в глаза, затем расстегивает молнию на пальто и снимает его со своего тела.

Вешает на спинку моего стула, как будто собирается остаться надолго.

Господи, помоги мне, если мой взгляд не перемещается с ее лица на шею и грудь.

Обтягивающая белая рубашка с длинными рукавами, настолько обтягивающая, что я вижу очертания ее лифчика под ней, приличного размера сиськи.

Какого черта.

Райан встает, подгибает одну ногу под задницу, когда садится обратно, выглядит очень удобно, сиськи подпрыгивают все время, пока она устраивается.

Конечно.

Отличные сиськи.

Узкая талия.

Длинные темные волосы.

Веснушки.

К черту мою жизнь. Может, это была не очень хорошая идея?

«Не очень хорошая идея? Ты издеваешься надо мной? У тебя есть работа, сынок, и никакая женщина не встанет на твоем пути — особенно та, на которую тебе наплевать».

Голос моего отца эхом отдается в моей голове, слова, которые я слышал, как он говорил моему старшему брату, снова и снова, пока они не укоренились не только в голове Дюка, но и в моей.

Райан кладет руки колени.

— Ладно, перейдем к делу. Мне нужно заниматься сегодня вечером, и уверена, что тебе тоже.

— Да. — Не совсем. — Я уже говорил тебе, что мне нужен кто-то, кто будет моим прикрытием.

— Твоей «бородой»⁷. — Она подмигивает. — Поняла.

— Нет. Не моей «бородой». — В чем, черт возьми, ее проблема? — Я не гей.

— Это была метафора. — Я вижу, как она сдерживается; у нее возникает искушение закатить глаза, но в кои-то веки она воздерживается. — Остынь.

Мне и раньше говорили остыть, но никогда женщина, и никогда — сидя в моем собственном чертовом доме, крутясь и вертясь в своем рабочем кресле, как будто все мое тело не вибрирует от нервов, напряжения и всего того, что еще чувствует мой желудок.

Голод, наверное.

— В любом случае. — Я смотрю на нее. — Не думаю, что это может быть так уж сложно. Мы несколько раз выйдем на публику, и позволим людям нас сфотографировать. Я могу достать тебе билеты на игру, если хочешь.

Райан кивает.

— Это сработает. — Прищуривается на меня. — Мне нужно было приехать, чтобы ты мне это сказал? Мог бы прислать мне эту информацию по смс.

Мой рот открывается.

Закрывается.

— Я подумал, что тебя будет трудно уговорить, и мне придется попотеть, чтобы ты согласилась.

Райан зевает.

— Тот факт, что я вообще здесь, должен о многом говорить. Как будто у меня нет других дел, которыми я могла бы заняться, например, взять дополнительную смену на работе.

— Ты же сказала, что тебе нужно учиться.

— Да. Только потому, что я здесь. Иначе я могла бы взять дополнительную смену на работе, а потом пойти домой учиться.

Я ей не верю, но неважно.

— Я хотела бы вернуться к одному вопросу… — Райан скрещивает свои длинные ноги. — Ты сказал, что я ничего не получу от этого, и мы оба знаем, что это чушь.

— Я не могу платить тебе.

— Кто говорит о деньгах? Не оскорбляй меня.

Не думал, что она из тех, кто откидывает свои волосы, но вот она здесь, перекидывает их через плечо, оскорбленная моим упоминанием о деньгах.

— Ты должен сделать что-то получше этого.

О чем она говорит?

— Я не буду с тобой спать.

То есть, я мог бы конечно.

Она не ужасна на вид, и я не трахался уже очень давно (три месяца, по крайней мере), так что переспать с ней в обмен на…

— Ты пытаешься вызвать у меня рвоту? — Райан смеется, скрещивая ноги. — Будь серьезным хоть на секунду.

Я и был серьезен.

— Тебя тошнит от мысли о сексе со мной?

Что за хрень. Никогда в моей чертовой жизни такого не было…

— Типа того. Ты не совсем в моем вкусе.

Райан Уинтерс сейчас явно врет. Не могу поверить, что она может сидеть там и говорить это с невозмутимым лицом. Не в ее вкусе, моя задница. Я, блядь, всем нравлюсь!

Даже парни хотят заняться со мной сексом!

Кого она пытается обмануть?

— Я не в твоем вкусе? — недоверчиво спрашиваю я. — А кто тогда в твоем вкусе? — Диего Лоренц, чувак с вялым членом и слабым хребтом?

— Почему тебя это волнует?

Потому что мне не все равно, черт возьми! Не потому, что она в моем вкусе, но все же.

— Меня не волнует.

— Тогда мы можем двигаться дальше. — Она машет руками в воздухе.

Мы могли бы двигаться дальше, но я не хочу. Я хочу знать, какой у нее тип, потому что очевидно, что Диего был экспериментом, который провалился.

— Назови мне что-нибудь из своего списка.

Кажется, она обдумывает это. Я вижу, как Райан обдумывает это в своем мозгу. Постукивает пальцами по моему рабочему столу, испускает долгий, тягостный вздох.

Как будто я доставляю ей неудобства.

— Наверное, он должен быть ориентирован на семью.

— В смысле, должен любить свою семью?

— Нет. Я имею в виду, что в какой-то момент он должен захотеть детей. Я хочу много детей.

Райан обхватывает свой живот, как будто она уже беременна, раскачиваясь взад-вперед в кресле.

Черт.

Она уже думает об этом дерьме в таком возрасте? Как, черт возьми, кто-то может знать, хотят они детей или нет? Нам по двадцать одному, что, если мои яйца разобьются во время игры и станут бесполезными?

Внезапно она разражается смехом.

— Боже мой, ты бы видел свое лицо, оно такое бледное. — Снова смех. — Ты подумал, я серьезно? — Закатывает глаза. — Нам по двадцать лет, черт возьми. Я не думаю о детях.

— Я так и знал. — Я усмехаюсь, лицо из бледного становится ярко-красным. — Ты задница, знаешь это?

— Да, да, это я здесь задница. — Она снова смеется. Прочищает горло. — Поскольку тебе явно трудно придумать какие-нибудь ласковые слова, позволь мне подумать секунду.

Она крутится еще немного, явно нуждаясь в занятии, чтобы подумать.

— Тук-тук, все прилично? — Не дожидаясь ответа, в дверь вваливается мой брат и встает перед гостьей, как воин, вернувшийся с битвы. — Привет.

Она медленно поднимает на него взгляд.

— Привет?

— Я Дрейк. — Он кивает в мою сторону. — Его брат.

— Я вижу сходство.

— У меня есть близнец.

Брови Райан взлетают вверх так же, как у всех, когда они узнают, что Дрейк и Дрю идентичны.

— Ты близнец?

— Это наша фишка. — Тупица не собирается уходить. — Чем вы здесь занимаетесь?

— Ну, знаешь, обговариваем условия фиктивных свиданий, или в чем там он хочет, чтобы я ему помогла.

Дрейк расширив глаза, уставился на меня.

— Чего-чего?

— Это была идея Элиаса.

— И она должна всем рассказывать?

— Правило номер один, — говорю я ей, — это секрет.

Она проводит пальцами по рту, как будто застегивает молнию.

— Понятно. Мои губы запечатаны.

— Ты проболталась первому, кто спросил, что мы делаем, проводя время вместе!

Черт, могу ли я ей доверять?

— Но… мне придется, по крайней мере, рассказать своей лучшей подруге.

— Так не хранят секреты.

— Да ладно, она не поверит, что мы встречаемся.

Мой брат фыркает.

— Разве ты не встречалась с этим придурком Лоренцем? Почему люди не поверят, что у тебя есть типаж, и это футболисты?

Я поднимаю руку.

— Не начинай про ее типаж.

— Я хочу детей. Много-много детей.

Она снова потирает свой плоский живот, круг за кругом.

Такая негодница.

Дрейк бледнеет.

— Она это серьезно?

— Нет, она шутит. — Я легонько шлепаю ее. — Райан, прекрати.

Она снова начинает смеяться.

— Вы двое такие податливые! Черт возьми, если это сработает, то будет весело.

Дрейк смотрит между нами двумя, туда-сюда, потом обратно.

— Я думал, что будет весело прийти сюда и поприкалываться, но вижу, что она делает это достаточно за нас обоих. — Он проводит рукой перед своей промежностью. — На самом деле, думаю, что мой член только что сморщился, а яйца вернулись внутрь моего тела от всех этих разговоров о детях.