Я ушел в свою комнату, в эти каменные стены, которые сегодня не дарили покой, а давили. Надел маску и дышал, выдыхая пары едкого дыма. Всё услышанное сегодня глубоко поразило меня. Я корил себя за предубеждения, но у меня не было выбора. Всё говорило о том, что Сильвия что-то замышляет. Всё говорило о том, что Офелия страдает. Всё говорило о том, что я идиот.

Не помню, как уснул. Но силы покинули стремительно тело.

— Артур… — знакомый мужской голос нарушил мой тревожный сон. Себастьян в собственной красе стоял в дверях комнаты, солнце уже показалось из-за горизонта. — Кажется, мне нужна твоя помощь.

Себастьян

Мой друг выглядел паршиво. Этот протез, странная маска, от которой пахло почему-то карамелью и дождевыми червями, бледная кожа, отросшая щетина, спутанные волосы.

— Выглядишь хреново, брат, – подытожил свои наблюдения.

— А ты как всегда прекрасен. Вон даже новую побрякушку где-то нашел, – Артур кивнул в сторону браслета, который я старался скрыть манжетой. От его зоркого взгляда ничего не утаить. — Не знал, что в тюрьме так хорошо обращаются с заключенными. Выглядишь свежо. И знаешь, не побоюсь это сказать, но от тебя за версту пахнет сексом. И какой из заключенных стал твоей “женушкой”.

Я нервно засмеялся. кажется, немного покраснел. Шутка была смешная, но правду что-то говорить не хотелось.

— Не говори, что ты занимался этим с кем-то в Санфорте? — Артур грозно убрал с лица маску и начал прощупывать почву под ногами одними глазами. — Себастьян, только не говори, что ты…

— Обсудим это позже. — Перебил поток фантазии моего друга. — У нас у всех проблема.

— Почему я не удивлен? – Артур тяжело вздохнул. Он выглядел грустным.

Закрыл за собой дверь, посмотрев нет ли кого в коридоре.

“Чисто!”

— Ты сбежал сам или тебя отпустили? – серьезным тоном спросил Артур.

— Меня отпустили.

— И какие условия?

— Тебе не понравится.

Я протянул руку, задрал рукав, показывая браслет, под которым уже покраснела кожа и появились гематомы.

— Больно?

— Кажется, что рука уже должна была отвалиться. А тебе? – я кивнул на протез.

— Переживу. Она довольно подвижная, – Артур шевелил механической рукой так, будто она была частью его самого.

— Что это за браслет?

— Наказание, если я не приведу им Офелию, чтобы они могли заявить её права на престол.

Артур в голос засмеялся. С надрывом, с горечью, в уголках глаз даже собрались мелкие слезинки.

— И что будет если ты её не приведешь?

— Вас признают изменниками и убийцами, объявят в розыск с приказом “убить на месте”.

— Кто мы?

— Все. Они знают обо всех. Ты же, как и я, знаешь, как это работает…

— Да… Где-то я уже это слышал, – Артур остановил смех. — А ты?

— Что я?

— Ты сказал “Вас”. А что будет с тобой?

Я сглотнул. Мне было страшно произнести это. Страшно, что эти слова могут всё изменить. Страшно, потому что я сам был не в силах принять решение. Эгоистично и мерзко. Я пришел к Артуру, чтобы он решил за меня.

— Через два дня браслет меня убьет.

— Отдать им Офелию, чтобы спасти свои шкуры. Хитро и подло. Но ты пришел не к тому человеку, Себастьян.

Я понимал о чем он говорит. Но я уже был у Офелии, и я не смог вымолвить и слова. Не знаю, что хуже: услышать, что она готова ради меня и других, пожертвовать свободой, или то, что ей на самом деле плевать, что мы все будем делать, лишь бы не иметь никакого отношения к тем, кто виноват в смерти её брата.

— Как я могу, Артур.

— Знаешь, Себастьян, мы всё время думаем о том, что чувствуют другие. Ненавидят ли они нас, любят ли, грустят ли они, счастливы ли. Мы всё время думаем и никогда не спрашиваем. Сейчас тоже самое. Ты хочешь, чтобы я решил за тебя. А ты? Ты хочешь жить?

— Хочу. Но не уверен, что так захочет жить Офелия.

— Как так? Ты спросил у неё?

Артур выглядел очень уставшим, я как будто обременял его. Да что за будто!

— Мне страшно, Артур. Страшно, что умру. Но я не хочу её просить спасти мне жизнь. Я не знаю, какие планы у совета на неё.

— Совет много лет поддерживал мир и покой в Бейране, Себастьян. Да, не все их методы были гуманными, но ты посмотри на людей…

— Я видел. Видел их, Артур, – я сел рядом с другом плечом к плечу.

— Не думай о нас, Себастьян. Тебе это совсем не идёт. Мир не переживет потерю такого самовлюбленного красавца, как ты.

Эта фраза Артура заставила меня улыбнуться.

— Она… Офелия. Она мне очень нравится, брат. Я не хочу стать тем, кто решит её судьбу. Не хочу давить на жалость и умолять спасти всех нас. Мы ведь Ястребы, гордые птицы Империи, превратились в каких-то безмозглых голубей.

— Я уже давно не ощущаю ветер в крыльях, как бы ни пытался его искать.

— Да мы с тобой гребные философы!

— Этого у нас не отнять, — Артур положил свою металлическую руку мне на плечо. Тяжело. — Если она чувствует к тебе тоже, то пойдет на этот шаг не задумываясь.

Слова Артура имели смысл, но откуда я мог знать, что на душе у Офелии. Мы ведь почти не знакомы. Да, нас явно тянет друг к другу, но нельзя отрицать другие факты.

— Скажи мне, друг, тебе надо просто привести Офелию во дворец? Это все условия.

— Кажется, да.

Артур выгнул бровь в безмолвном вопросе “Ты серьезно сказал слово “кажется”?!”.

— “Если вы не приведете в течении трех дней во дворец наследницу Империи, этот браслет убъет вас, а все причастные к убийствам во дворце, будут приговорены к смерти, как заговорщики”. Как-то так это звучало.

— Тогда у меня для тебя хорошие новости, друг.

— Ты думаешь о…

— Ты правильно понял. Но всё же в обход Сильвии мы это делать не будем. Нам нужен более детальный план. Не хотел бы я рисковать, не зная, на что именно завязано действие браслета. Его надо показать Фелицио.

Я внимательно посмотрел на друга. При упоминании этой странной женщины его лицо менялось.

— Кажется, не я один здесь в плену романтических чувств! – стукнул Артура по плечу, забыв, что рука из металла. Было больно. – Ауч.

— Это тебе за длинный язык. А мне начинает нравиться эта рука, — Артур поднял конечность перед собой и пару раз сжал и разжал пальцы.

— Ты доверяешь ей?

— Кому? – Артур внимательно на меня посмотрел.

— Сильвии.

— Последнее время сложно кому-то доверять. Мы с тобой не изменим мир в одиночку и это факт. Не взваливай на себя всю ответственность. Мы все там были, но этот браслет надели на тебя.

— Ты изменился.

— Ты тоже. И за мной уже давно висит должок, столько раз меня спасал. Не оставлю же я тебя. И если так посудить, мы ведь с тобой никого даже не убили!

— Ну как сказать… — я вспомнил тех стражников около покоев Цереи и тюремщика. — Ты убил Дарнелла.

— Он это заслужил. Давно надо было выпустить ему кишки. Нет ничего хуже падальщиков. Я до сих пор не понимаю, как ты вообще с ним управлялся.

— Не тронь дерьмо, вонять не будет. У него были свои покровители, а мои глаза и уши закрыты.

Мы рассмеялись, мне стало намного легче. Я был искренне рад, что решился поговорить с Артуром, потому как не решился на разговор с Офелией. Мой друг стал мудрее, спокойнее, я видел эти перемены, чувствовал. Треснувшее кольцо напоминало о том, как я из последних сил пытался заставить его сердце биться.

— Ты не один, Себастьян. И я не один. Мы всё решим и ты будешь жить.

— Я не хочу её заставлять… — мысли возращались к Офелии. Я боялся даже предположить, что она чувствует сейчас. Эгоистично воспользовался моментом слабости и взял то, чего так желал.

— Хватит распускать сопли. Где мой веселый и жизнерадостный говнюк?!

Я отвесил Артуру подзатыльник.

— Эй. Ты как говоришь со старшим по званию?

— Я тебе больше не подчиняюсь, — ответная оплеуха попала в цель.

— Этого больше и не потребуется. Меня лишили всех почестей, – я упал на спину на холодные простыни. — Научишь меня ковать железо? Надо же будет чем-то зарабатывать на жизнь…