Я сдался. Позволил теням заполнить всего себя. Да, я не заслуживаю света. Поэтому они и не ждут меня там.

— Ты нарушил мой приказ, — хриплый и еще один знакомый женский голос. Это была Сильвия.

— Ты не можешь приказывать мне и ты это знаешь, — я вгляделся в омут зеленых глаз, что раз за разом прожигали меня насквозь. — Я больше не хочу жить.

— Подумай о тех, кто остался.

— Кто остался… я никому не нужен.

— Очнись, идиот!

От крика женщины тени отступили, сгорая алым пламенем. Я смог видеть. Что я видел?

— Себастьян, Офелия. Они борются за твою жизнь.

Да… Я видел. Офелия, эта юная, но такая упертая девчонка, плакала. Плакала из-за меня? Но мы ведь знакомы совсем недавно. Мой друг, мой старый добрый друг. Сколько всего мы прошли вместе.

— Посмотри на них Артур. Посмотри на тех, кому ты дорог. Посмотри на меня!

— Сильвия…

Мы остались одни. Тени ушли, образы тоже. Алый искрящийся цвет заливал всё вокруг. В этом цвете эти зеленые глаза, уже ставшие такими привычными, выглядели ненастоящими.

— Ты тоже умерла? Из-за клятвы?

— Я не умерла. И ты еще не умер. Ты сдался, а это худшее, что ты мог сделать.

— Даже в этом странном месте отчитываешь меня… Ты просто не хочешь умирать со мной?

Сильвия строго смотрела на меня, как на нашкодившего мальчишку.

— Ты неправильно понимаешь, как устроен клятвенный союз.

— Получается, ты и тут меня обманула? — меня это уже не огорчало, даже забавляло.

Столько недомолвок, столько ложных слов, столько обманчивых и невнятных чувств. Это то, что дала мне Сильвия.

— Раз моя смерть никак тебя не коснется, то просто уйди и дай мне уйти.

— Нет.

— Ты не можешь решать за меня, — я отвернулся, но её образ не исчез. Он следовал за мной, куда бы я ни смотрел. — Исчезни, Сильвия.

— Нет.

— Почему?! Зачем?! Что ты хочешь от меня?! – Мой крик заставил содрогнуться пространство, как по стеклу пошли трещины от места где я стоял. — Ответь мне хоть раз, Сильвия.

— Жизнь каждый день дарит шанс измениться. Мы можем ошибаться, мы можем понять, что сделали не так, мы можем влюбляться, быть счастливыми или переживать потери, грустить, страдать, рвать и метать. Это всё делает из нас людей.

— Любить… быть счастливым… Хочешь сказать, что любишь меня?

Сильвия дрогнула и поджала губы.

— Я не знаю, что чувствую к тебе. Я… Ты… Только ты смотришь на меня. Не на госпожу, не на хозяйку, ты видишь меня, а я вижу тебя. Я тебе не враг, пойми. Я хочу… чтобы ты жил.

Её слова манили, она так яростно призывала меня бороться, но при этом не дарила никакой надежды. Вся она… эти волосы, эта кожа, эти губы, руки, пальцы, глаза… Так близко и так далеко. Я хочу её, правда хочу. Всю без остатка. С её надменностью, уверенностью, тайнами, бог весть какими планами и целями.

Она стала ближе, я начал ощущать покалывание где-то в районе руки. Я смог коснуться щеки Сильвии, она была гладкая и теплая, провел большим пальцем до губ, чуть приоткрыл. Эта женщина достала даже мертвого.

— Я действительно вижу тебя, чувствую тебя. Ты то холодная, то горячая, но открываешься, то приходиться пробиваться сквозь возведенную тобой стену…

— Выживи, и мы обязательно это обсудим.

Я накрыл своими губами её, сладость потекла по телу, наполняя вены жизнью. Трещины стали всё сильнее, сквозь них пробивался яркий свет. Этот призрачный мир рушился, все мои прежние страхи отступали. Оставался только я и она.

Себастьян

— Боги, почему так много крови?! Я ничего не вижу! Пусть она остановится, пусть остановится!

Крик Офелии гудел в голове, она пыталась хоть как-то остановить неустанно льющуюся кровь из плеча. Ее и правда было слишком много. Наша одежда вся окрасилась красным.

— Давай сюда ремень!

— Я не могу прерваться, — я сидел верхом на Артуре и проводил сердечно-легочную реанимацию. Раз, два, три.

— Из-за того, что ты давишь на него, кровь только сильнее льется!

— Перестань на меня кричать, я делаю всё что могу! — я уже начинал злиться на неё.

Офелия сама сняла с меня ремень, приказала остановиться, чтобы она могла наложить жгут. Оторвав рукав от своей рубашки она прижимала её к ране со всей силы.

— Артур, паразит, очнись уже наконец! – воззвал я к другу, но тот видимо решил сдаться и покинуть этот бренный мир, совсем не думая о нас.

А потом меня осенило. Тинктура, она же всё время была со мной. Почему я забыл о ней? Оттого что все мои руки были по локоть в крови? Тогда, в покоях Императора, я уже пытался её использовать. “Сейчас тоже нужно попробовать!” Она не раз спасала меня и лечила раны, но у меня никогда не получалось лечить кого-то, но может сейчас. Может… я бегло глянул на Офелию. Может дать её ей. Нет-нет. Я до конца не понимаю цену, которую нужно заплатить за эти силы. Я не мог так рисковать Офелией.

Я остановился, перевел дыхание, сложил руки на груди в молитве. Я мысленно обращался ко всем старым Богам, к самому создателю, к Акдасу. Я просил дать мне сил, немного больше сил, чем есть, молил спасти моего друга и заставить его сердце биться. Разомкнув ладони, пространство между ними наполнилось алым светом. Я продолжил качать сердце, но уже с помощью кольца. Искры тянулись от кольца прямо под кожу Артура, покрывая его всего, не пропуская ни сантиметра, паутиной оплетали бездыханное тело. Раз, два, три, четыре. Мне стало тяжело сдерживать тот поток энергии, что вырывался из кольца. Паутина перешла и на меня, двигалась по рукам и ногам прямо к сердцу. Отчего-то я ощутил страх, я хотел остановиться. Я чувствовал, что если смогу заставить сердце Артура биться, моё в тот же миг остановится. Жизнь за жизнь. Вот какова цена.

— Что ты делаешь?! — сквозь гул в моих ушах говорил голос Офелии. — Что это?!

— Я спасу его. Я спасу. Спасу, – повторял как заезженная пластинка.

Офелия накрыла мои руки своими. Её голубые искры начали бороться с силой камня, не давая ему меня поглотить. Я хотел прогнать её, оттолкнуть. Она совершенно не ведала что творит, да я и сам не понимал, что произойдет в следующую секунду.

— Убирай.

Я взмахнул руками и скрепил их в замок. Удар. Кулак с силой опустился на грудь друга, я вбил в него магию кольца словно гвоздь.

Хриплый и еле слышный вздох, тело Артура напряглось и изогнулось. Офелия коснулась пальцами артерии, затем улыбнулась и из её глаз снова полились слезы. Она зарылась кровавыми руками в свои волосы и начала шептать себе под нос: “Спасибо, спасибо, спасибо”.

Артур едва дышал. Хоть мы и заставили его сердце биться, он потерял слишком много крови. Ему требовался врач, но кто поможет предателю в этом змеином логове.

— Что здесь происходит?!

Я и не заметил, как галерея наполнилась стражей. Ничего не замечал.

— Вот же дерьмо, это Артур? — пронеслось в толпе.

— Нам схватить их?

— Ничего не делать! Это приказ!

Сквозь застилающий глаза пот, посмотрел на того, кто отдавал приказы. Это был Даниэль. Он пристально осмотрел нас троих, затем перевел взгляд на мертвого Гектора.

— Вы с девушкой ранены?

— Нет… Нет, мы в порядке. Мы в порядке? — вопросительно посмотрел на Офелию. Она утвердительно кивнула.

— Задержать, а раненого отнести в лечебное крыло! — приказывал Даниэль и парни шли за ним.

Я не мог так просто сдаться. Но в глазах парней, мы были нарушителями.

— Даниэль, послушай, ты совершаешь ошибку. Эта девушка, она… — я не успел договорить.

— От-отпустите их!

На галерею вышла Императрица. Её щека была красная, словно она недавно получила пощечину, глаза испуганные, руки дрожали. Значит, она не с Кон де Валем была всё это время? Я перевел взгляд на Офелию. Та замерла и впилась глазами в Церею. Думаю, она не так себе представляла их встречу.

— Императрица, они убили наследного принца, – спокойно проговорил Даниэль. Офелия дрогнула при упоминании имени брата, но ни звука не подала.

— Вы собираетесь ослушаться приказа?!