— П-прости, — прошептал он. — Я... Я не хотел этого делать. Я не хотел заставлять тебя страдать, мам. Оно... Оно как-то само. Я виноват. Очень виноват. Пожалуйста, прости, это больше не повторится. Никогда. Я... Я не буду поднимать людей. Да. Никогда больше. Я поступил плохо. Очень плохо. Это больше не повторится. Только прости меня, прошу. Я испугался.

Лишь спустя полчаса Тулас успокоился и продолжил путь. По хорошему теперь идти к диким землям, а там уже держаться границы Херришкайта, а затем по степям кочевников напрямую в Кселант и его горы. Путь не близкий, да и впереди зима. Но это даже немного прибавляет веры, ведь в холодную пору года, наверное, некоторые угрозы диких земель будут в спячке.

Азек с Эмилией проделали долгий путь, длиной в несколько недель, чтобы наконец добраться до пункта назначения. При этом ландшафт мало изменился по сравнению с тем, что они видели на полуострове. Разве что у некоторых рек берега крутые, что напоминает о родных краях. У большинства островов как раз было практически вертикальное каменистое возвышение, и мало где берег позволял спуститься по нему к воде.

Наследник престола с наёмницей вышли из леса к небольшой деревушке. Она расположена не так далеко от топи, которая уходит так далеко вперёд, что конца не видно. И там, на горизонте, видно серое пятно, судя по всему, городских стен.

В деревню заходить не стали, ведь просто нет причин этого делать. Еды и так хватает, да и до вечера успеют дойти к Тренцо, наверное.

— А раньше это болото было поменьше. Что-то этой весной оно сильно разрослось, — заговорила полукровка. — Пойдём напрямик или в обход? — посмотрела на нанимателя, у которого на плече тихо сидит Анлаки.

— На самом-то деле болото сейчас не является проблемой. Давай подойдём ближе.

— Тогда подожди, я вернусь в лес. Четыре лапы лучше, чем две ноги, — она начала снимать рюкзак.

— Это лишнее. У меня есть идея, — парень пошёл вперёд. Сейчас он чувствует себя более уверенно, нежели в первые дни их знакомства. Да и после того случая в домике в лесу, когда они чуть не умерли, лиса начала вести себя более сдержанно, что поначалу казалось странно, но к этой перемене оказалось легко привыкнуть.

— Магия?

— Ага. Всё же в реалиях островного государства манипуляции с водой это основа всех основ. А на болоте очень много этого добра.

— Помнится, ты говорил, что пройти сквозь болота на дикой части полуострова было проблематично.

— А ещё я говорил, что у меня не было сил для применения магии. А сейчас мне некуда её девать, так что это даже лучше. Много маны это тоже плохо. Тогда развивается манная болезнь, симптомы которой индивидуальны для каждого.

— И какие у тебя? — поинтересовалась Эмилия.

— Не знаю. Я никогда себя до неё не доводил. Всё же за мной следили многие, и в том числе Августин.

— Ладно, но примеры знаешь? Мне стало интересно, что у вас, “одарённых”, происходит во внутренних кругах.

— Да какие внутренние круги, — Азек вздохнул и посмотрел на собеседницу то ли с грустью, то ли разочарованием. — Странные у вас порядки, раз о таких мелочах не говорят. А насчёт симптомов, то можно пересчитывать вечность: тошнота, головные боли, слабость, затруднённое дыхание, помутнение зрения, навязчивые мысли, паранойя, помутнение рассудка, апатия, материализация кошмаров.

— Материализация? Это как? — перебила наёмница. Если поначалу она просвещала спутника, то теперь они просвещают друг друга.

— Сложное явление, но ничего о нём не знаю. Мне на момент нападения нежити было всего-то четырнадцать лет. Почти пятнадцать. По идее, это что-то связанное с иллюзиями и оно не имеет физического влияния на мир, если сам маг не сделает ничего такого.

— Ещё что происходит с вами?

— Бессонница, временные метаморфозы, самовоспламенение, выделение огромного количества воды, резкое снижение температуры окружающей среды, кашель с какими-то выделениями магического характера. Это то, что точно могу вспомнить. Брал у папы книги и читал. Не всегда это было полезно, как в этом случае. Вообще, вариантов очень много и всё в меру того, что умеет сам маг. Это непроизвольное применение магии или её побочное влияние на организм. По идее, это не приводит к смерти больного, но чревато неприятными последствиями, как, например, самовоспламенение.

— Да уж, а некроманты, наверное, случайно поднимают нежить.

— Да кто их знает. Убить бы всех. Мир тогда станет куда лучше, без нежити-то.

— В этом я с тобой согласна. И без них работа найдётся.

— А тебе лишь бы работа была, — чародей остановился перед болотом.

— И что теперь? Просто идём? — спросила авантюристка.

— Когда-то каталась на коньках? — внезапно спросил человек.

— Это вообще что? — полукровка о таком впервые слышит.

— Грубо говоря, сапоги с одним... Лезвием внизу. Да, наверное, так можно выразиться.

— Не-а.

— Значит, будем добираться дольше, — Азек пошёл вперёд, и вода под его ногами начала мгновенно замерзать. Прежде, чем всё становится льдом, сапоги успевают немного углубиться в воду или же кочку, после чего фиксируются в ней, и нужно приложить небольшие усилия, чтобы оторвать их. Впрочем, это не даёт просто взять и поехать. Но сделав несколько шагов, маг остановился и обернулся к спутнице.

— Так вот что за идея, — лиса улыбнулась на одну щеку и аккуратно пошла следом.

— Да. И это... — голос парня стал тише и каким-то стеснительным. Он начал неловко сжимать указательный палец. — Можешь дать руку? — чародей отвернул голову. — Неприятно будет, если ты упадёшь на скользком льду.

— И всего-то? — наёмница едва подавила смешок и взяла за руку нанимателя.

— Всего-то, — подтвердил тот.

Они оба пошли напрямик к городу, обходя особо высокую растительность. Как только человек делает шаг, вода промерзает на несколько сантиметров вперёд, а назад до тех пор, пока не соединится с другим льдом. Точнее, это Азек так контролирует магию. Когда нога ступает вперёд, то он вокруг неё совсем немного замораживает воду, и одновременно с этим за задней усиливает своё влияние, так что лёд куда быстрее распространяется, пока не прикасается к тому, что спереди, и не фиксирует его. При всём этом ощущается холод в полуметре от земли. А позади остаётся дорожка изо льда. И она начинает неспешно таять.

— До этого весь лёд, который ты создавал, быстро превращался в воду, а сейчас нет, — Эмилия посмотрела назад.

— Потому что это совсем другой аспект магии, не связанный с водой, — пояснил парень.

— Не поняла. Ты делаешь почти то же, что в прошлые разы.

— Совсем не видишь разницы? Понимаю. Изначально я так и планировал. Создавать лёд и просто проехать побыстрее на коньках по местам, где нет травы. Но пришлось действовать иначе ради экономии маны, а то так можно остаться совсем пустым прежде, чем мы дойдём до города.

— И что же ты делаешь?

— Буквально замораживаю воду, — Азек пожал плечами. — Понижаю температуру так, как могу, и вода сама замерзает. Эффект напрямую отражается на воде и это является конечной целью, но при этом не является манипуляцией с ней. Магия удивительная. Можно различными способами получить один и тот же результат — лёд.

— Понапридумывают себе классификации и спорят потом, что входит в одну, а что во вторую, — пробормотала девушка.

— Нет, здесь совсем другой принцип, да и теории я мало знаю. Дело в том, что именно я делаю. То, что я сейчас делаю, сильно отличается от того, что раньше, самим путём. Мой способ взаимодействия с миром при помощи магии это формирование и изменение нитей. И сейчас приходится делать совершенно другие сплетения, хотя есть и похожие. Магия это как.. Язык? У меня есть условный набор букв, из которых я могу формировать невероятное множество слов.