Издалека донёсся звенящий шум лопастей.

Андрей покрутился-повертелся:

— Уснёшь тут. Что так тарабанит?

— Вертушка, — сказал Максим, глядя в окно.

Над лесом летел красно-белый вертолёт. Винты взрезали и лохматили воздух, создавая завихрения.

Андрей подхватился, прильнул к стеклу носом:

— Военный?

— Спасательный.

— На таком ты летал?

— Нет. Такие только в региональном поисково-спасательном отряде. У нас вертушки попроще.

Андрей выгнул шею, чтобы не выпустить вертолёт из вида:

— Наверное, случилось что-то.

— Или начальство нагрянуло с проверкой, — предположил Максим.

— Не по твою ли душу? — прошептал Олег.

— Да прямо. Из-за таких, как я, не прилетают.

Послышался вой сирены. По встречной полосе мчались машины скорой помощи с включёнными мигалками. Пронеслись мимо на большой скорости. От столкновения потоков воздуха «Патриот» качнуло, как лодку на волне. Пролетел второй вертолёт, оглушив рокотом винтов.

— А я что говорил? — произнёс Андрей довольным тоном. — Видать, что-то серьёзное.

— Глупый ты, Андрюха, — проворчал Олег. — У людей горе, а ты от радости из штанов готов выпрыгнуть.

— Я не радуюсь. Просто моя догадка оказалась верной.

Повинуясь крутому изгибу дороги, Олег повернул руль и нажал на тормоз:

— Ну вот и здрасте.

Впереди тянулась вереница автомобилей. Голова колонны скрывалась за очередным поворотом. Водители фур курили возле кабин. Пассажиры легковушек выглядывали из открытых дверных проёмов. Кто-то прохаживался среди росших на обочине деревьев.

Максим вышел из УАЗа. Пообщался с одним водителем, с другим. Двинулся вдоль тянучки из легкового и грузового транспорта.

— Ещё один убитый день, — вздохнул Андрей, наблюдая за Максимом.

— Я тебя звал? Нет. Вот и сиди молча, — рассердился Олег.

— Ничего у него не получится.

— Ты слышал, что я сказал?

— Воспоминания о последних событиях, которые предшествовали избирательной амнезии, почти никогда не возвращаются.

— Ты врач?

— Так в интернете написано. Вот вы, дядя Олег, знаете, что такое избирательная амнезия? Не знаете. А я, пока вы слушали «классику», шарился на медицинских сайтах.

Молчание затянулось. Не сумев побороть любопытство, Олег спросил:

— И что ты вычитал?

— Вы же велели мне сидеть молча.

— Говори уже! — прикрикнул Олег.

Андрей расплылся в улыбке. Втиснулся между спинками передних кресел и заговорил, обдавая ухо Олега тёплым дыханием:

— Человек живёт обычной жизнью, а потом вдруг происходит нечто такое, что вызывает у человека сильнейшее потрясение. Мгновенно срабатывает защитный механизм: мозг ставит блок, стену, которая запирает воспоминания об этом происшествии. Вдобавок к этому человек забывает, что он делал до и после шока. Из памяти пропадают от нескольких минут до нескольких часов.

— Это я знаю. Максим забыл пять минут.

— А знаете, почему так ведёт себя наш мозг? Чтобы мы не сошли с ума от переживаний или страха. Эту стену не разрушить, потому что мозг стоит на защите человека. Иначе человек вспомнит, заново переживёт потрясение и свихнётся. Вот такая штука наш организм.

— Так написано в интернете? — засомневался Олег.

— Там много чего написано. Амнезии бывают разные. И причины разные. Чаще всего амнезия — это следствие тяжёлой болезни, алкоголизма, наркомании, отравления снотворными или физической травмы. Много причин. Избирательная амнезия всегда связана с шоком, потрясением, психической травмой.

— А нервный срыв?

— Это типа психанул? Нет, про нервы ничего не написано. А теперь думайте, дядя Олег. Правильно ли мы поступаем, помогая вашему Максиму вспомнить?

Олег постучал пальцами по рулю:

— Ты же сам сказал, что воспоминания почти никогда не возвращаются.

— Ключевое слово «почти». Видимо, есть малюсенький шанс. Если к нему вернётся память и он сойдёт с ума — что мы будем делать? В лесу! Вокруг никого! А вдруг он станет буйным?

— Максим? Буйным? — Олег натянуто рассмеялся. — Не-е-ет. Это не про него. И вообще, с чего ты взял, что в интернете пишут правду? А ну, покажи, где это написано.

— Сейчас найду. — Андрей уткнулся в телефон. — Вы ему верите?

— О чём ты?

— Ну то, что у него проблемы с памятью? Вы не думали, что он и взаправду болен?

— Чем?

— Чем-чем… Он вышел из психушки. Так просто туда не попадают. — Андрей протянул Олегу телефон. — Тут целая статья. Написал не студентик, а настоящий профессор. — Взглянув в лобовое стекло, прошептал: — Опаньки… Идёт!

Олег оттолкнул его руку с телефоном:

— Спрячь. Потом почитаю. И рот на замок. Понял?

— Рот на замок, — заверил Андрей и, выскользнув из проёма между креслами, растянулся на сиденье.

Максим подбежал к автомобилю, открыл багажник, порылся в рюкзаке. Усевшись на своё место, разложил на коленях карту.

— Что там случилось? — поинтересовался Олег.

— На ж/д переезде ЧП. Состав сошёл с рельсов.

— Жертв много? — подал голос Андрей.

Олег скривился:

— Помолчи.

— Значит, так, — проговорил Максим. — Возвращаемся в Боярку. Через неё проходит объездная дорога. Ну а там до заповедника рукой подать.

— Сказано — сделано, — кивнул Олег и завёл двигатель.

«Патриот» сдал назад, проехал немного вперёд, снова назад и наконец вырулил из колонны.

Автомобиль катил по просеке. Над кустарниками роилась мошкара. Из зарослей вспархивали пичуги, потревоженные рокотом мотора. Еловые лапы поглаживали с тихим скрипом дверцы и окна. Солнечные лучи пронзали сплетённые кроны деревьев и, подобно косым струям дождя, разбивались о запылённое лобовое стекло.

Андрей спал на заднем сиденье, свернувшись калачиком и заложив ладони между коленями. Приоткрытый рот, усеянное веснушками лицо и маленькие, как пельмешки, уши придавали ему по-детски беззащитный вид. Максим, погружённый в раздумья, смотрел вперёд немигающим взглядом. Упрямый подбородок напряжён, губы застыли в жёстком изгибе. Брови словно крылья чёрного лебедя, бегущего по воде.

У Олега взмокла спина: не от духоты — хотя и она внесла свою лепту, — а от нешуточных переживаний. Из головы не выходили слова Андрея. Что делать, если малец окажется прав? Максим не станет буйным — об этом Олег не допускал даже мысли, но изнутри грыз червячок беспокойства: не подвергает ли он опасности приятеля? А ну как вспомнит Максим нечто ужасное — хотя что такого ужасного могло произойти за пять минут? — да забудет всё, что помнил раньше. Кто может поручиться, что очередной удар по психике не приведёт к обострению болезни? Или ещё хуже — к серьёзному психическому расстройству. Тогда психлечебница станет ему родным домом.

Из памяти исчез крошечный отрезок жизни — не год и не месяц, а всего лишь несколько минут. Велика печаль… Люди нередко забывают, чем занимались вчера, но по этому поводу никто не страдает.

— О чём думаешь? — спросил Олег.

Вынырнув из размышлений, Максим моргнул:

— Думаю, как жить дальше.

— Хорошо жить. Возьми ещё один отпуск; тебе не откажут. Съезди куда-нибудь, да хоть к морю. Смени обстановку. О деньгах не переживай, я помогу. Всё наладится, вот увидишь.

— Меня попрут с работы.

— Да ладно, — усомнился Олег.

— Вопрос только в том, по статье или по состоянию здоровья.

— Это на комиссии решат?

Максим кивнул.

— Ну и ну. — Олег потёр занемевшую шею. — Кстати, а человека, которого ты видел с вертолёта, нашли?

— Его не искали.

— Почему?

— Пилот не заметил ничего подозрительного. О пропаже человека никто не заявил.

— Хоть это радует. Твой командир осмотрел эту злополучную поляну?

— Зачем?

— А как же без этого? — удивился Олег. — Он проводит служебное расследование, значит, обязан выяснить все обстоятельства и понять, почему ты потерял память.

Максим усмехнулся:

— В причинах моей амнезии должен разбираться врач, а не командир.