— Не разбогатеем, но хотя бы повеселимся, — улыбнулся я, материализуя своего Кота.

Я ему выдал ровно столько энергии сколько и в прошлый раз, чему мой привыкший к иным мощностям фамильяр явно был не рад.

Котенок вальяжно вышагнул из облака Тьмы и, не оборачиваясь, побрел к сразу примеченному углублению в стене.

Гордое создание всем своим видом демонстрировало, что отказывается сражаться пока не закончит гигиенические процедуры, нагло прерванные мной в прошлый раз.

А еще он знал, что мне это не понравится, поэтому нарочно не смотрел мне в глаза и отошел подальше.

Ловким прыжком Кот залетел в углубление в стене пещеры, потоптался вокруг себя, и только он хотел начать вылизывать хвост как вдруг замер.

Его маленькие ушки навострились, котенок подобрался и, наплевав на весь показной пафос, резко высунул свою подозрительную мордочку из углубления.

И в этот момент с него слетела вся напускная вальяжность и непосредственность.

Дикие глазищи округлились, не вылизанная шерстка вздыбилась, хвост встал торчком, а из пасти донесся приглушенный рык.

На своих естественных врагов Кот отреагировал именно так, как я ожидал и ровно в тот момент, когда котенок сорвался в атаку, я поймал его за шкирку и поднял перед собой.

Возмущенный моим наглым вмешательством в его праведную охоту Кот начал извиваться как удав, пытаясь вырваться из моей хватки. Силенок у него не хватало, поэтому он попытался потянуть их из меня и, разумеется, ничего не получил.

Совсем отчаявшись, Кот выпустил блеснувшие в темноте когти, но потом зачатки разума возобладали над кошачьими инстинктами, и он перестал брыкаться.

Вместо этого котенок поднял на меня свои просящие глубоко-черные глазки и жалобно выдавил:

— Мрррря?

Даже мурчало свое включил, паразит мелкий, отчего тело обдало неслабой вибрацией. Неподготовленному человеку мурчало даже в этой форме легко сломает руку. Все же фамильяр — это прежде всего машина для убийств.

— Прям на все-все готов? — улыбнулся я, — Хм… ладно, давай начнем с простого. Я тебя отпускаю, но взамен ты вырвешь у них зубы и не будешь их жрать! Понял?

— Мрря⁈ — недоуменно вытаращил передо мной маленькие лапки Кот.

— Ах, лапки у тебя… Ну ты ведь убивать их как-то собирался? — усмехнулся я, на что котенок недовольно засопел.

— Ладно-ладно, — примирительно улыбнулся я, — давай так. Я тебе накину еще энергии, а ты вырываешь им зубки бережно, нежно и без царапин, после чего складываешь в этот рюкзак. С остальными частями их тел можешь делать все чего душеньке твоей угодно. Идет?

— Мррря! — радостно откликнулся Кот, приземляясь на четыре лапы.

Мгновением спустя, я перелил в него все остатки энергии, что у меня были, из-за чего котенок подрос вдвое, пасть стала шире, тонкие клыки вытянулись, а шерстка потемнела.

Ощутив прилив сил, Кот вытянул острые как лезвия когти и для проверки полоснул ими по стене пещеры, оставив там неглубокие черные борозды.

От его привычной силы это было очень далеко, но для вскрытия шкурок Крысюков хватит.

— У тебя сейчас все запасы энергии, что я накопил почти за неделю, приятель, — напомнил я, пока фамильяр не сорвался в атаку, — если увлечешься и умудришься сдохнуть, будешь снова ждать следующего вызова целый год. Ты меня понял?

— Мрррря! — гордо хмыкнул Кот и занял низкую позу для прыжка.

Нетерпеливые виляния жопой для более точного расчета траектории и, пятью мощными прыжками спустя, поголовье Крысюков в этой пещере начало стремительно сокращаться.

Проголодался я уже через пять часов. Странное дело, работал в основном Кот, а есть захотелось мне.

Непривычно.

Хотя стоит отметить, что я тоже не совсем бездельничал.

Крысюков было так много, что иногда и мне приходилось махать копьем. Правда, одержимому Коту это не нравилось, ведь он не просто ненавидел Крысюков всей своей кошачьей сущностью, но и становился сильнее после каждого убитого.

А еще я тащил рюкзак, да. И с каждым шагом он становился все тяжелее. А идти приходилось много и не по натоптанной тропинке.

Тоннель был скользким, узким и постоянно забирал вверх, словно поднимаешься в бесконечную спиральную горку. Да еще и Крысюки постоянно лезут то снизу, то сверху.

Откуда они берутся снизу я так и не понял. То ли падают со скрытых нор, то ли со дна озера вылезают. Хрен знает.

Радовало, что на их убийство не требовалось тратить стихийной энергии. Они тупы как пробки, единственное оружие — это зубы, а копье с успехом крошило их мягкие черепушки.

Немного расстраивало, что энергии с них сыпались жалкие крохи. Примерно по одной единице на десяток убитых. Но зато Коту было весело.

Меня же помимо залетных Крысюков развлекали ловушки. За пять часов внутри Портала я их встретил около двух десятков.

Самые разнообразные. От простейших капканов до более сложных ловушек в виде полившегося в один момент с потолка горячего масла.

В последнем случае досталось Коту, который с яростным шипением приспустил наказывать Крысюков.

Говорить Коту, что все эти ловушки дело рук человека я не стал.

Зачем?

Ему и так было весело. Вон как задорно он рвет одного Крысюка передними лапами и одновременно перекусывает шею другого.

Держащие этот Портал теневики неплохо постарались, чтобы его никто не смог закрыть. Большинство ловушек располагались рядом с гнездами и особо крупными скоплениями Крысюков.

Специально ли эти уроды так подгадали, или это твари сориентировались, где нападать на людей выгоднее всего, но факт оставался фактом. Человеческих костей в этом тоннеле было дохрена.

Верхний выход из тоннеля мы в итоге увидели на исходе седьмого часа.

К этому моменту острые крылышки давно закончились, а рюкзак был практически под завязку набит окровавленными зубами. Копье слегка затупилось, но в целом показало себя вполне неплохо.

Кот же весь в кровавых ошметках, взъерошенной шерстью, но довольной мордой притащил мне очередной трофей.

— Привал, — скомандовал я и сбросил рюкзак на землю.

Энтузиазм Кота немного поубавился за эти часы, поэтому он без пререканий растянулся на ближайшем булыжнике.

Впереди виднелся узкий выход из тоннеля с голубыми отблесками, от которого немного фонило Стихийным Огнем.

До этого воздух в Портале не содержал в себе никаких стихийных частиц. Сейчас же впереди нас ждал сам источник этой огненной энергии, ставший причиной наличия стихийного ответа у этого Портала.

Огонь — Стихия непредсказуемая, поэтому я решил оставить рюкзак здесь. Он у меня не огнеупорный и я просто не представляю, как мне тащить две сотни зубов без рюкзака, если он вдруг сгорит.

Поразмыслив еще пару секунд, я снял с себя толстовку, которая осталась абсолютно целой и испоганить ее в последней битве мне тоже не хотелось.

— У тебя что-то в зубах застряло, — усмехнулся я, глядя на торчащий из пасти Кота кусок плоти.

— Пфффрррр, — недовольно тряхнул мордой фамильяр и принялся умываться.

То, что он больше размазывал по себе крысюковые внутренности, его особо не напрягало. Либо он просто гордо делал вид, что так и задумывалось.

Десять минут я не тревожил Кота и молча насвистывал, глядя в потолок.

— Давай, погнали заканчивать, — наконец, скомандовал я, когда окончательно убедился, что Крысюки перестали лезть снизу и удара в спину не последует.

Кот для проформы скорчил недовольную гримасу, но я услышал его вздох облегчения. Такими темпами вымывался бы он от въевшихся в шерсть вонючих ошметков часов десять.

Выйдя из туннеля, мы оказались перед чашеобразным каменном плато, расположенном под самым потолком центральной части пещеры. К нему вела узкая тропа-мостик, с которой открывался прекрасный вид на голубое подземное озеро в ста метрах под нами.

Здесь оказалось ощутимо жарче, чем в тоннеле, а воздух был пропитан едким дымом. Его источали тлеющие угли, аккуратно уложенные в центральное углубление в самом центре. Когда-то давно здесь горел Стихийный Огонь, а сейчас осталось только ядовитые остаточные пары, выдающие ничтожный стихийный ответ.