— Видел я одного такого, — понимающе кивнул я, — Каем звали. Кажется, он сюда меня и приглашал.

— И ты очень зря отказался! — беззаботно улыбнулся Макс, — тебе тут самое место!

— Эх, красивая была машинка, — погладив по белоснежней дверце, сказал я с тоской.

— Эй… в каком смысле была⁈ — подорвался парнишка и панически замахал руками, — ТЫ НЕ ПОНЯЛ! НЕ ПОНЯЛ! Я НЕ ЭТО ИМЕЛ В ВИДУ!

В этот момент я уже покручивал на указательном пальце крошечную черную сферу, молча ожидая дальнейших слов Макса.

— Князь! — выпалил парнишка, — у Клана Теней нет Князя! Вся их внутренняя иерархия построена исключительно на личной силе! При этом официально, они все же являются Кланом со всеми причитающимися им привилегиями благородных! В том числе освобождение от налогов на добычу в Порталах, возможность участвовать в аукционах и еще сотню привилегий, гарантированных пактом каждому Клану! Будучи Стражем-простолюдином в нашем мире нихрена не добьешься! — закончил свою пламенную речь Макс и замер в ожидании моей реакции.

Исчезнувшую из моей руки черную сферу он воспринял с облегчением. Занятно, что при этом Макс даже не готовился защищаться. Наивно с его стороны так слепо доверять малознакомому простолюдину.

— Почему не сказал об этом раньше?

— Я знал, что ты бы все равно не принял приглашение стать слугой Клана Природы, — честно ответил парнишка.

— А еще твое приглашение будет звучать убедительнее на контрасте с остальными перспективами, — улыбнулся я.

— Каюсь, — не стал отрицать вновь расслабившийся Макс, — я встретил тебя на площади не по доброте душевной, Маркус. Клан Молнии решил предложить тебе место боевого стихийника. Не Ратник, конечно, но и не слуга. Тебе широкая свобода действий, нам талантливый одаренный. Возможно, ты не знаешь, но мы единственный Клан из Десятки, который не состоит ни в одной из коалиций и качественных кадров нам не хватает.

— Несмотря на очевидную манипуляцию, твой подход мне нравится больше, — хмыкнул я, — по крайней мере, ты говоришь в лицо чего хочешь.

— Но? — со вздохом спросил Макс.

— Но широкая свобода не является полной свободой. Приняв твое предложение, я сразу стану кому-то что-то должен. Мне это не подходит.

— А получать от реестра лишь объедки и отдавать налог в 80%, как Страж-простолюдин значит, подходит? Или же ты правда надумал стать частью отребья, которое все ненавидят?

— Ты сам меня сюда привез, Макс, — напомнил я, выкидывая свой чемодан из спорткара.

— Я не думал, что ты согласишься! — разочарованно выкрикнул парнишка, — Конечно, там есть люди, которым просто некуда податься, но и всякой швали там хватает! То, что ты задумал, Маркус, может оказаться не по зубам даже тебе!

— Не попробуешь, не узнаешь, — пожал я плечами и побрел в сторону арки.

Это даже забавно, что судьба привела меня именно сюда. Видимо, убежать от общественной ненависти мне не суждено и спустя семь сотен лет. Пусть и теперь она будет обращена не совсем на меня.

Плевать. Ненависть долго была моей боевой подругой, и я знаю, как ее ублажить.

Мое решение расстроило Макса настолько, что он уехал даже не попрощавшись. Как ребенок, ей-богу.

Визуально Теневой квартал оказался мощеной из камня дорогой, которой не было видно конца. Вдоль дороги сплошными рядами шли пятиэтажные здания с небольшими крылечками, широкими пешеходными тротуарами и тусклыми вывесками, которые было не разглядеть из-за почти севшего солнца.

Фонари же были редкостью, ближайший виднелся лишь метрах в ста впереди, из-за чего освещение квартал получал только от редких окон с включенным светом.

— Заблудился, туристик? — вышагнул из темноты крепкий старик в рубахе с закатанными рукавами.

— Да нет, — беззаботно улыбнулся я, — адресок верный.

— Ты бе перепроверил, парень, — окинул меня скептичным взглядом старик, — пока тебя не заметил кто-нибудь более… кхм… хищный.

— А ты значит травоядный?

— Скорее сытый, — усмехнулся старик.

И в этот момент в квартал на скорости залетел левитирующий фургон без номеров и резко тормознул в метре от нас.

— Слышь, Пахом, — донеслось из фургона, — это че за перец?

— Дорогу спросить подошел, — закуривая сигарету, ответил мой собеседник.

— Так давай я это! Покажу! — повеселел водила фургона.

— Едь куда ехал, Малой, — зло зыркнул Пахом, — не отпугивай мне клиентов.

— Да какой же это клиент? — не сдавался водила, — это же турист! А туристы что? Правильно, сюда никогда не возвращаются. А раз не возвращаются, то почему бы им не оставить хотя бы свои вещи? Для сохранности, так сказать.

С этими словами за спиной скрипнула дверца фургона, и земля вздрогнула от приземлившихся на нее тяжелых ног.

— Эх, говорил же, парень, — покачал головой Пахом, — ошибся ты адресом.

— Сомневаюсь, — улыбнулся я, отпуская ручку чемодана.

Резкий разворот и уже замахнувшийся на меня железкой жирдяй получил ребром ладони в кадык и свалился без сознания.

Я же подобрал тонкий металлический прут и с любопытством покрутил в руке.

— Стихийный, — констатировал я.

— Малой на металлодобыче подрабатывает. Целыми партиями привозит, хороший товар, — меланхолично выдохнул дым Пахом, — спасибо, что не убил его. Мать у пацана больная. Ради нее горбатится, а ты чужак, что на нашу территорию зашел в сумерки. Сам виноват.

— Интересные у вас в Клане порядки, — усмехнулся я, подметив тусклый серебристый осколок у старика на браслете, — подскажешь, с кем о сотрудничестве могу поболтать?

— О сотрудничестве, значит, — затушил сигару Пахом и указал пальцем вперед, — иди прямо до самого конца. Дойдешь, тебя выслушают. А коль нет, то и пользы от тебя Клану никакой. И сразу дам совет, убивать крайне нежелательно.

— Но меня пытаться убить будут, — предположил я.

— Скорее ограбить, но и твой вариант не исключен, — усмехнулся Пахом, заботливо подложив толстяку под голову свою куртку, — но с каждой попытки можешь брать репарации в разумных пределах.

— И кто устанавливает разумность? — уточнил я.

— Если захотят отомстить и ночью прирезать, то переборщил, — пояснил Пахом.

— Ясно, — улыбнулся я и передал ему металлический прут, — с Малого мне хватит этой палки.

— А мне она на кой хрен? — опешил Пахом.

— Лавка разве не твоя вон там? — кивнул я за спину старику, где на ветру покачивалась неприметная вывеска «У Пахома».

— Моя, — охотно кивнул Пахом.

После чего старик получил от меня еще и чемодан с просьбой перебрать и оценить содержимое к моему возвращению. Пахом без проблем согласился и утащил все в свою лавку.

Ха. Еще бы он отказался. Если меня убьют на этой теневой тропе, то и возвращаться за моим добром будет уже некому.

Себе я оставил только деньги, и сложив руки в карманы, пошел вверх по вымощенной дороге.

— Э, Геныч, ты знаешь его? — спросил Андрон, перебирая своей трофейной монеткой между пальцами.

Пара мужиков сидела на уличной веранде местного кланового кафе. Сумерки едва-едва наступили, и жизнь в теневом квартале начала просыпаться.

— А? Кого? — завертел башкой Геныч, пока его хмельной взгляд не остановился на мужике в черном костюме.

Незнакомец беззаботно шел по самому центру дороги и с любопытством глазел на клановые постройки словно на достопримечательности какие. Гнев на наглеца вместе с отрыжкой вырвался из Геныча, и он поднялся на ноги, засучив рукава.

— Первый и последний раз его вижу! — грозно шмыгнул носом Геныч, намереваясь вышагнуть вперед.

Но Андрон по кличке «Вепрь» его опередил. Со звериным оскалом на лице он пулей сорвался с места, подбросив свою счастливую монетку в воздух. Все в теневом квартале знали, что еще до того, как монетка упадет на землю, жертва Андрона будет уже мертва.

В отличие от большинства членов Клана Теней, Вепрь двадцать лет был капитаном боевого крыла в настоящем Клане и его изгнали за излишнюю жестокость к подчиненным.