"Не могла бы ты? Воспользоваться шансом выйти замуж за кого-то вроде твоего брата?

Ее черты напрягаются, улыбка сползает с ее лица. — Мы говорим не обо мне. Резко вставая, она подходит к окну, ее спина напряглась, когда она смотрит на далекие вершины.

Сбитый с толку, я подхожу к ней. Я понятия не имею, что ее расстроило, но явно что-то расстроило. Осторожно прикасаюсь к ее плечу. "Эй я.."

Она поворачивается ко мне лицом, ее черты снова собраны. — Послушай меня, Хлоя. Ты права, что сходите с ума. Если мой брат скажет, что ты выходишь за него замуж сегодня, так и будет. Я точно не знаю, как, но он изобретателен. Если ты действительно этого не хочешь, лучше всего отложить свадьбу.

"Задерживать? Но.."

— Задержись, — твердо говорит она. — Прямой отказ не сработает — он только сделает его более решительным, — так что ты должна сказать «да», а затем придумать способ поставить какие-то условия. Может быть, ты всегда мечтала о конкретном месте проведения свадьбы, или об особенном платье, или о том, чтобы твои подруги из колледжа были подружками невесты. Он может уважать это, а может и нет. В любом случае, попробовать стоит».

Я смотрю на нее, мой пульс учащается. Она права: я поступила неправильно. Прошлой ночью, пока я не сказала Николаю правду — что я не думаю, что это может работать между нами в долгосрочной перспективе, — он казался послушным разуму, более заинтересованным в том, чтобы убедить меня, чем подчинить своей воле.

Может быть, если я соглашусь выйти за него замуж в какой-то момент в будущем, мы сможем вернуться к более разумной динамике, восстановить все как было.

«Извини, я не могу быть более полезной», — говорит Алина, и я могу сказать, что она искренна. «Все, что я ему скажу, приведет только к обратному результату. Будет лучше, если ты сама подойдешь к нему.

«Нет, это было очень полезно, спасибо». Я поворачиваюсь, чтобы уйти, когда мне приходит в голову мысль. Надеясь, я оборачиваюсь. — У тебя случайно не было таблетки наутро, не так ли? Прошлой ночью у нас случился небольшой… провал в памяти.

Она замирает, моргая. Когда она говорит, у нее странный голос. — Нет, боюсь, у меня ничего подобного нет. И, Хлоя… ты могла бы подумать о очень, очень хорошей тактике проволочек. Помнишь, что я говорила тебе о моем брате и несчастных случаях? То же самое касается провалов в памяти».

Я смотрю на нее, и мой желудок сжимается. "Ты имеешь в виду…"

— Мне кажется, он твердо намерен связать тебя с собой — и уже делает все возможное.

27

Николай

Я просыпаюсь с тревожным чувством дежавю. Еще до того, как я переворачиваюсь и чувствую прохладные, пустые простыни рядом со мной, я знаю, что Хлои здесь нет.

Я чувствую ее отсутствие глубоко внутри.

Логика подсказывает мне, что она не могла снова сбежать — охранники получили строгий приказ не выпускать ее за территорию, — но мое сердце все еще сильно стучит о грудную клетку, когда я спрыгиваю с кровати и одеваюсь с военной скоростью.

Я должен найти ее. В настоящее время.

Прежде чем я успеваю выйти из комнаты, мое внимание привлекает какое-то движение снаружи. Я подхожу к окну, и меня накрывает волна облегчения.

Это Хлоя и Слава стоят вместе на краю проезжей части, вглядываясь в группу деревьев сбоку. Приглядевшись, я замечаю перед ними серо-коричневый комок меха — дикий кролик. Я также мельком замечаю длинную тощую морковь в руке моего сына.

Облегчение сливается с новым, чисто раскаленным ощущением, сияющим теплом, заполняющим каждую щель моей груди. Быть моим сыном и моей женой — это кажется таким правильным, таким идеальным.

Так совсем заебался.

Я не заслуживаю этого. В глубине души я это знаю. Человеку вроде меня не суждено испытать такого рода счастье, какое-то время купаться в настоящей радости. И Хлоя определенно не заслуживает меня. Кровь, текущая по моим венам, — чистый яд, моя природа безжалостна насквозь. Лучший мужчина давно бы отпустил ее, защищая от самых темных частей себя, вместо того, чтобы схватить этот мираж счастья обеими руками.

Но я схватываю это. Потому что я эгоистичный монстр. Потому что, когда прошлой ночью я, наконец, обнял ее, я знал, что ей самое место. И я знал, что недостаточно просто иметь ее там.

Мне нужно, чтобы мир знал, что она моя, что она принадлежит исключительно мне.

Я позволяю себе еще некоторое время наблюдать за ней и Славой, наслаждаясь незаслуженным счастьем, этими украденными мгновениями незамысловатой радости. Не знаю, как мне удавалось все это время сдерживаться, как мне удавалось сдержаться и дать ей двухнедельную отсрочку. Теперь, когда она снова у меня, я не могу представить, как проведу еще одну ночь без нее, не могу даже попытаться вернуть зверя на поводок.

Она не хочет выходить за меня замуж. Да будет так. Обжигающий ожог ярости и боли из-за ее отказа все еще здесь, но он немного остыл, превратившись в мрачную решимость.

Пора Хлое понять, с кем она имеет дело. Так или иначе, она будет носить мое кольцо на пальце.

Сегодня она станет моей женой.

28

Хлоя

Я переношу утро силой воли, иду на уроки со Славой с улыбкой, несмотря на то, что тревога разрывает мне нервы. Помогает то, что Николай не появляется на завтраке, а вместо этого запирается в своем кабинете с Павлом. На самом деле, я вообще его не вижу, разве что мельком в коридоре, когда он проходит мимо меня, лишь горячо окидывая взглядом и бормоча «извините, зайчик».

Как будто прошлой ночи не было, как будто мое тело не несет на себе отпечаток его владения, а мой желудок не скручивается, когда я пытаюсь набраться смелости, чтобы противостоять ему.

Только в одиннадцать появляется первый признак грядущих изменений. К тому времени у меня появилась надежда, что Николай передумал, и в конце концов его угроза была пустой. Но нет. Я иду в свою комнату, чтобы найти Людмилу в моем шкафу, хватающую десятки платьев вместе с вешалками и проносящие их мимо меня без единого слова.

"Привет!" Я спешу за ней, пока она быстро идет по коридору. "В чем дело?"

Она бросает на меня косой взгляд, когда я догоняю ее. «Вы переезжаете сегодня. В комнату Николая, нет?

"Что? Нет! Дай мне это. Я пытаюсь вырвать у нее одежду, но она оказывается на удивление проворной. Уклоняясь от моего движения, она врывается в спальню Николая, затем появляется через тридцать секунд и мчится в мою комнату.

Блядь.

Я бегу за ней. "Не. Просто оставь их».

Она не слушает, хватая очередную партию одежды и проталкиваясь мимо меня, ее личико матрешки лишено всякого выражения. — Если ты помешаешь мне, я попрошу Павла помочь.

Черт.

Переполненный гневом, я отступаю назад и позволяю ей делать свое дело. Альтернатива — физическая борьба с ней и ее горой мужей — была бы бессмысленной и глупой. Кого волнует, где находится моя одежда? Важно то, что означает этот ход.

Николай забирает мою комнату, мое личное пространство… мое единственное убежище от него.

Я больше не могу откладывать конфронтацию. Если я не хочу сегодня стать его женой, я должна действовать.

Предоставив Людмиле распоряжаться моим шкафом, я иду в кабинет Николая и решительно стучу в дверь.

"Да?"

— Это Хлоя. Мой голос низкий и яростный, мой гнев сжигает всякую осторожность.

Дверь распахивается, открывая крупное, широкоплечее тело Николая. Упершись мускулистой рукой в дверной косяк над головой, он скользит взглядом по моему телу. Когда его глаза возвращаются к моему лицу, они становятся ярко-золотыми хищными. — Что такое, зайчик?

"Нам нужно поговорить."

Он делает полшага назад, его чувственные губы изгибаются в мрачной усмешке. — Тогда входи.

Он все еще частично в дверном проеме, так что у меня нет другого выбора, кроме как протиснуться мимо него. Мое плечо касается его мускулистой груди, и я улавливаю слабый запах бергамота и кедра, смешанный с соблазнительным мускусом теплой мужской кожи. Знакомый жар обжигает мои вены, внутренности становятся мягкими и жидкими, несмотря на пылающую в груди ярость.