— Что? Сдаться врагу! Да, я женщина, но не забывайте, что я из кшатриев и кровь кшатриев течет в моих жилах! — воскликнула гневно рани. И, повернувшись к своему сенапати, продолжала:

— Я буду бороться, а если потребуется, то умру, сражаясь, как подобает кшатрию, но ни за что не уступлю врагу даже маленького клочка земли. Разве не бежали вы все с поля боя? Скажите мне, разве муж бежал? Он храбро сражался и умер на поле боя. Если вы боитесь, то можете уйти и спрятаться в своих домах. Я же иду на поле боя продолжать сражение. Если никто из вас не пойдет вместе со мной, то пусть все знают, что я, женщина, пойду одна на борьбу против Кхурды.

Затем рани еще добавила:

— Мне нужны только те, кто не боится смерти. Объявите это мое решение народу!

Эти смелые слова женщины вселили мужество в сердца людей, и они заявили:

— Как мы можем прятаться в домах, если вы собираетесь идти на поле боя? Мы не можем отпустить вас туда одну. — И добавили:

— Мы просили о помощи раджу Бадамбы, и, может быть, помощь придет с этой стороны.

Бесстрашие рани, ее храбрость воодушевили воинов, и вскоре войско с рани во главе двинулось против Кхурды.

А раджа Кхурды тем временем праздновал победу. И когда до него дошла весть о новом наступлении, он не мог поверить этому.

— Это невозможно, — сказал он, — рани Банки идет на нас с войском? Как это вдова отважилась на такую затею и к тому же так скоро после смерти мужа? Это невозможно!

Но тем не менее он повелел своему сенапати готовиться к войне.

Велико же было удивление раджи, когда он увидел Шуку Деи во главе войска. И вскоре жестокая битва разгорелась вблизи границы. Необычайная храбрость рани вдохновила ее солдат, и они храбро сражались. Много подвигов было совершено на поле боя, и в конце концов сенапати Кхурды был пойман и убит воинами Банки. В стане Кхурды началась паника, а вскоре раджа Кхурды был взят в плен воинами рани.

Закованный в цепи и под охраной солдат Банки, раджа предстал перед рани Шукой Деи. Ему было мучительно стыдно предстать пленником перед женщиной, тем более перед той, чьего мужа он недавно сразил.

«Не лучше ли тысяча раз смерть на поле боя, чем этот позор? Несомненно, в сердце рани живет месть и она не пощадит моей жизни», — думал раджа.

Рани посмотрела на своих воинов и повелела:

— Снимите цепи и освободите раджу.

Затем, взглянув на него, она произнесла спокойным тоном:

— Теперь вы можете возвратиться в свое государство. Никто здесь не причинит вам зла.

Раджа был потрясен таким неожиданным поворотом судьбы. «Что же это такое? — подумал он. — Она, кого я считал своим врагом, жаждущим мщения, теперь предоставляет мне свободу!»

С опущенной головой он униженно сказал:

— Я никогда не мог представить, что вы проявите ко мне такую милость.

На это рани ответила:

— Ваше величество, вы мой пленник, и, если бы я того пожелала, вы были бы обезглавлены. Но что в этом хорошего! Я вдова. У меня женское сердце. Мой муж мертв, и горе мое слишком тяжело. Как я могу причинить такие же страдания другой женщине? Нет, нет, я не могу так поступить по отношению к рани Кхурды. Я сражалась с вами только из-за того, чтобы вернуть утраченную честь Банки, а вовсе не из мести!

Ошеломленный, глубоко растроганный, стоял перед нею раджа. Помолчав, он смиренно произнес:

— Рани, сегодня вы одержали победу надо мной на поле боя, а теперь вторично победили меня, проявив такое великодушие. Что может выразить мое преисполненное благодарности сердце или что оно может дать вам? Я навечно останусь у вас в долгу и в знак благодарности уступаю вам группу деревень — Кусапала, входящую в Кхурду. Я клянусь, что никогда больше меч Кхурды не поднимется против государства Банки.

А позднее в Кусапале воздвигли колонну в память о героизме и благородстве рани Шуки Деи. Это колонна стоит до сих пор.

Трудно себе представить, что такое настоящий голод. Рассказывают множество историй об ужасах того великого голода, который разразился в Ориссе более ста лет назад.

Подряд три года не было дождя. Колодцы, ручьи и даже реки высохли. Земля была беспощадной и сухой, и урожай повсюду не уродился. Никто ничего же сеял и не жал. Рис стал роскошью, и все начали забывать, каков он на вкус. Люди ели траву и листья деревьев, но вскоре даже эта еда стала редкостью.

Проходили дни и месяцы, запасы риса и зерна, припрятанные богачами, также пришли к концу. И через некоторое время жидкой похлебки едва хватало им и их детям. Но даже и это у них было не каждый день. Голод косил людей. Повсюду слышались мольбы и крики страждущих и больных. Везде в деревнях и в каждом городе можно было увидеть нищих.

Голод и нужда доводили людей до того, что они вели себя подобно животным. Мужья оставляли жен, родители забывали о любви к детям и с жадностью поедали все то немногое, что могли достать, не давая им ни крошки. Люди убивали друг друга за горстку риса. Грабили дома богатых людей и расхищали их запасы риса. И всякий раз, когда становилось известно, что где-то готовят еду, группы молодых людей, вооруженных палками, появлялись там и все уносили.

Деревни опустели, так как крестьяне бросали дома и отправлялись в города, надеясь найти там еду. Но в городах было не лучше, люди умирали от голода и там.

Но даже и в это страшное время встречались благородные поступки, самопожертвование и героизм.

Поблизости от Кендрапара, расположенного в округе Каттак, находилась деревня. В ней жил старик с женой, сыном и дочерью. Старый человек был батраком и даже в старые добрые времена едва сводил концы с концами. Когда же наступил голод, никто уже не нанимал его, и он, как и многие другие, стал нищим. Его жена и дети тоже отправились выпрашивать милостыню. С утра до вечера они просили подаяние, но только изредка им удавалось получить горстку риса.

Как-то несколько дней они не могли ничего достать и питались листьями деревьев или травой, которые они варили. Часто семья подолгу оставалась без всякой пищи. Старик становился все слабее и слабее, заболел и умер от голода. Его жена и дочь стали слишком слабы, чтобы ходить за милостыней. Но у сына, которого звали Санатан, оставалось еще немного сил, и он понял, что теперь его долг кормить мать и сестру. Каждый день он ходил по деревне, собирая милостыню, и делился с матерью и сестрой тем немногим, что приносил домой. Но часто он возвращался с пустыми руками.

Жители деревни, которым самим было нечего есть, ничего не могли подать Санатану. Тогда он отправился просить еду в отдаленные деревни.

Санатан бродил из деревни в деревню, прося милостыню, но не получал ничего. Тем не менее он продолжал идти вперед. Он был очень слаб и едва передвигал ноги, но все время думал о голодающих матери и сестре, и это придавало ему силы, и он продолжал путь. После двухдневных странствий в поисках еды он подошел к дому, в котором был достаток. Добрая хозяйка, увидя иссохшее тело Санатана, пожалела его.

— Сынок, — сказала она. — Я не могу дать тебе достаточно риса, чтобы заполнить твой желудок, однако возьми и съешь столько, сколько здесь есть.

Санатан аккуратно разостлал кусок ткани на земле, и добросердечная женщина положила на него немного вареного риса.

— Съешь это, сынок, — сказала она.

Но Санатан, завязывая рис в узел, ответил:

— Как я могу съесть это? Моя мать и сестра ничего не ели уже два дня. Я возьму этот рис домой.

Ему предстоял дальний путь. Он чувствовал усталость, слабость и голод. Он шел, останавливаясь немного передохнуть, затем снова шел до тех пор, пока уже не смог идти дальше, и прилег в тени баньянового дерева, положив драгоценный рис у изголовья.

«Посплю-ка немного, — подумал Санатан. — Тогда я, может быть, смогу дойти домой до моей матери и сестры. О, как они, должно быть, голодны!» Он лег. Его утомленные глаза закрылись. Вскоре он крепко заснул, но больше не проснулся.