Вторая церемония прошла над свежевыкопанной могилой с надгробным камнем на небольшом кладбище, расположенном ближе к селению. Неровный ряд камней дополнился ещё одним. Пока У Син выполнял обязательные погребальные ритуалы, селяне похоронили охотника. Монах опустился на колени и трижды прочёл молитву о душе молодого воина Лохана, прося у него прощения. Этой смерти могло и не быть, если бы он не поддался своим чувствам.

«Не оставляй не отпетый труп за спиной, иначе он может прийти за тобой», — говорил его учитель.

Так и произошло.

Его прошлое настигло его здесь, когда он убедил себя, что забыл о нём, в другом государстве, отделённом высокими горами и долгими годами.

***

Староста поприветствовал его, когда монах вернулся в селение.

— Достопочтимый, несколько дней дороги в горах ещё будут небезопасны. Мы с радостью предоставим вам всё самое лучшее из наших скромных запасов. Когда дороги будут более пригодны для путника, наши проводники проводят почтенного господина. А пока примите этот скромный дар от нашей общины.

Небольшая резная шкатулка из кости как по волшебству появилась в руках склонившегося перед У Сином старосты. Вознаграждения за убийство монстров обычно платили чиновники империи, но и местные жители никогда оставляли без подарков монахов ордена.

— Хорошо, я пока останусь, — согласился монах, пряча в рукаве шкатулку.

— Замечательно. Тогда, если благородному мужу что-то понадобится, этот недостойный с радостью сделает всё от него зависящее. Дом, где благородный господин остановился, его устраивает?

— Да, я не собираюсь переселяться.

— Тогда нижайшая просьба от жителей нашей общины. Не мог ли благородный господин уделить немного своего ценного времени и обновить талисманы защиты в наших жилицах?

Староста постепенно начал раздражать У Сина. Жители дальних селений верили, что защитные заклинания монахов могут отвести злые души и изменённых монстров от селений, хотя чаще всего талисманы монахов действовали не больше суток.

Защитный массив ставить было слишком сложно, и это отнимало много сил, хотя монах знал, как это делается. Тем не менее, многие селения стремились получить ещё одну, хоть и ненадёжную защиту. И по возможности не платить или заплатить как можно меньше, но при этом не прогневать важного гостя.

— Я собирался посвятить это время медитации и исцелению от полученной травмы, а также восстановлению после боя.

— Благородный господин, мы не смеем обидеть вас просьбой!

Борьба страха и жадности на мгновение отразилась на лице старосты.

«Как он умудрился стать старостой? Не иначе по наследству получил этот пост», — раздражённо подумал У Син. Уровень старосты едва достигал шестой звезды заложения основ.

— Если благородный господин возьмётся за этот незначительный труд, мы будем очень признательны.

Староста вытащил небольшой рог длиной с пару ладоней. Слабая огненная аура силы исходила от него.

— Этого горного тапира наши охотники добыли прошлой осенью. Он был не слабей пика заложения основ и почти прорвался на Бронзовый уровень.

— Хорошо, — нехотя согласился монах. Кость могла сойти в качестве сырья на талисманы. — Я обновлю вашу защиту.

***

— Мяу! Мяу! — раздавалось в ночи.

Пятнистый котёнок, похожий на пушистый шар, в очередной раз обходил дом, стараясь попасть внутрь. Только защитные амулеты не давали ему пройти.

Весь день У Син провел в медитации, занимаясь самоисцелением. Тугая повязка на ребрах всё ещё ограничивала его движения. Почти весь следующий день ушёл на подготовку и нанесение талисманов на дома и загоны животных.

Чернила в походном наборе уже заканчивались, как и бумага для талисманов. Монах не предполагал, отправляясь в дорогу, что придётся поработать начертателем для всей деревни.

Данный навык не относился к его основным талантам. Работа требовала сосредоточения, и приходилось часто прерываться на медитации, восстанавливая запасы сил.

К вечеру, перекрыв вход в жилища для всех призраков и не упокоенных душ, монах забрался на крышу одного из домов, выпил зелье Ночного Зрения и стал ждать. Награда, что ему предоставил за эту простую работу староста, была более чем достойной, и он не понимал, в чем подвох.

Момент, когда котёнок появился у домов, он пропустил. Пушистый молодой кот пытался войти в дом и оглашал округу воплями. Магическая защита его не пускала. Недовольно зашипев, он выгнул спину дугой и пошёл через кусты к следующему дому. Ветки при этом не шелохнулись.

— Мяу! Мяу! — снова раздался вопль, полный недовольства, только жители его не слышали.

Бывает, что не только души людей не могут покинуть землю. Животные, погибшие насильственной смертью, тоже иногда оставались в этом мире.

Разумеется, У Син не мог знать, что несколько лет назад охотники летом потревожили горного кота, воспитывающего котят у своего жилища. Кота удалось убить, но его дух, вселившись, начал мстить и почти уничтожил поселение, когда заклинатели прибыли на помощь.

Сейчас У Син наблюдал просто потерянного духа. Тот, похоже, не понимал, что уже умер, и почему люди не видят его. Скорее всего, кто-то из детей посёлка дал ему имя, и после смерти он раз за разом пытался вернуться в дом, где ему было хорошо, понемногу забирая у людей здоровье и являясь причиной ночных кошмаров.

Теперь понятно, почему плата за такую незначительную, хотя и кропотливую работу оказалась настолько большой! За убийство граама жители преподнесли ему корень двадцатилетнего Огненного Женьшеня — полезное для У Сина растение. А вот за наложение стандартных защитных заклятий награда была слишком хороша.

— Кс-кс-кс! Иди сюда, — позвал монах.

Кот насторожился, повёл ушами, а потом вспрыгнул на крышу и оказался рядом. Непуганый, похоже. Он истосковался по людям и сейчас доверчиво терся своей призрачной головой о ногу монаха.

— И что же мне с тобой делать, заблудшая душа? — вздохнул монах.

— Мяу!

Кот боднул его мордой, требуя ласки.

— Заблудшая душа, потерявшая дорогу между мирами, вернись назад на свой путь… — начал У Син читать строки заклинания, не прекращая гладить призрачное животное.

Заклинание предназначалась для заблудшим душ, помогая им вернуться в круг перерождений. Ведь далеко не все они старались причинить вред. Заклинание задавало ритм, следуя которому энергия проходила по меридианам организма и, завершив свой круг, потоком устремлялись на кота.

— Мяу!

Кот сердито ударил хвостом и принялся умываться. Похоже, процедура ему не очень понравилась, но покидать этот мир он почему-то не спешил.

— Ты же понимаешь, что я не могу тебя просто так оставить?

Прочитав заклятье, У Син посмотрел на развалившегося на крыше кота, который вылизывался в лунном свете. Сейчас казалось, что его пятна чуть-чуть изменили оттенок, и добавилось больше светлых и рыжих. Лунный свет проходил насквозь, меняя цвет пушистой шкурки.

Проще всего было уничтожить эту слабую душу, но монах раз за разом ловил себя на нежелании это делать. Подготовленное заклинание-ловушка так и осталось неиспользованным, и сейчас монах постепенно высвобождал накопленную в нём энергию.

— Ладно, — вздохнул он. — Но смотри, если ты попробуешь тянуть силы из людей…

— Ф-р-р-р…

Изобразить оскорблённого в лучших чувствах аристократа у кота получилось одним поворотом головы и движением уха. Слабая душа животного не понимала смысл слов, но могла улавливать эмоции. У кошек это получалось лучше всех.

Монах ещё раз прислушался к себе, потом спрыгнул с крыши и сказал, повернувшись к коту:

— Ну, пошли.

Лениво, будто по своим делам, призрак спустился и двинулся, не касаясь земли, чуть в стороне от монаха.

— Не мешай, немного осталось, — сказал У Син, когда кот в очередной раз попытался поймать лапой специальную кисть, предназначенную для нанесения знаков на призрачные сущности.