Вот и сейчас, завидев его на качелях, мы решили не связываться, и пойти гулять в другое место, но было поздно, Денис нас уже заприметил. Он спрыгнул с качелей и поспешил к нам, мы замерли. Обойдя нас вокруг и усмехнувшись, он сдёрнул с Валерки шапочку, и, оторвав от неё помпон, кинул шапку ему в руки, а помпон запустил в заросли репейника за сараюшкой.

– Иди, пожалуйся мамочке, мелюзга! – усмехнулся он, обнажив свои жёлтые зубы и дохнув на нас вонючим запахом.

Мы поморщились.

– Мы пойдём, – сказал я, – Идём, Валерка.

Я потянул друга за рукав куртки, но тот стоял, как вкопанный. Я непонимающе уставился на него, и тут увидел в его глазах уже знакомый мне голубой лёд, блеснувший, и тут же пропавший в глубине его зрачков.

– А ты был когда-нибудь в заброшенном доме, Денис? – внезапно спросил он у хулигана вкрадчивым голоском.

– В котором это? – нахмурился тот.

– В том, – Валерка кивнул в сторону дома, где обитал Ута.

– Что я там забыл?

– Ха, – неожиданно усмехнулся Валерка, – Я так и знал.

Я стоял молча, поражаясь такой дерзости со стороны Валерки, и в то же время понимая друга, зная, как Денис его достал, ведь Валерке доставалось больше, чем мне, они жили в одном доме. И тут вдруг меня словно окатило ледяной водой, я начал понимать, куда клонит Валерка и чего добивается.

– Что ты знал, придурок? – наехал на него Денис.

– Что ты трусишь!

– Кто? Я?!

– Ну, не я же, – спокойно ответил Валерка, – Мы-то с Генкой каждый день там бываем.

– Врёшь!

– А вот и нет, хочешь, идём с нами, мы как раз туда собирались. Или боишься, что мамочка наругает?

От такой неслыханной дерзости Денис впал в ступор и даже не пытался по своему обыкновению нагрубить или врезать, он стоял оцепенев от такого обращения, и лишь смотрел на нас, ещё никто не осмеливался так с ним разговаривать. Он переводил взгляд с одного на другого, и думал. В его злых, глуповатых глазёнках шёл тяжёлый мыслительный процесс. Наконец, он выдохнул и, схватив Валерку за грудки, прошипел:

– Идём, придурок. Я тебе докажу, что я не трус.

И, сплюнув нам под ноги, он развернулся, и зашагал к заброшке. Мы последовали за ним.

Я шёл и думал, как же мне всё исправить, да, Денис был не лучшим представителем человечества, но ведь он был человеком, и мы не вправе были вот так, как скота, вести его в жертву шаману. Шаман говорил о том, что переведёт болезнь в того, кого мы приведём, и тогда мы с Валеркой получим только чистую силу, так сказать, без побочных эффектов. Но мы не хотели этой силы. Мы буквально десять минут назад договорились о том, что больше не пойдём в этот дом, и тут Валерка выкинул такое. Я не знал, что мне сделать, и какие слова подобрать, чтобы мы вернулись назад.

– Валерка, – шепнул я другу, – Ты что творишь? Нельзя же так. Давай повернём обратно, пока ещё не поздно.

– Уже поздно, – ответил Валерка, – Всё. Он меня достал. Я больше не буду терпеть унижения и не хочу, чтобы он мучил животных. Однажды он утопил в бочке во дворе моего котёнка. Понимаешь?

Валерка остановился.

– Я ненавижу его больше всех на свете, и считаю, что если кто и заслужил наказание, так это Денис. Так что ты можешь оставаться, а я доведу его до конца.

И Валерка тихо рассмеялся.

– Чего вы там ржёте? – обернулся к нам Денис.

– Да так, мы о своём, – ответил Валерка.

– Ну-ну, смотрите мне, – сунул он нам под нос кулак, и продолжил ход.

Наконец, мы подошли к дому. Дверь легко открылась, и мы вошли в тёмные сени. Сегодня здесь было темнее, чем обычно, наверное, из-за пасмурного вечера, а может и ещё почему, не знаю. Темнота обволокла нас влажным колючим войлоком.

– Да тут не видно ничего, – психанул Денис.

– Ничего, ничего, сейчас увидишь, – улыбнулся Валерка, – Идём, сюда, в чулан, ага, вот сюда. Здесь самое интересное.

В кромешной тьме, я всё же смог разобрать, как Денис вошёл вслед за Валеркой в открытую дверь чулана, и тут же из темноты раздался влажный, чавкающий звук, словно гигантский слизень пополз навстречу к ним.

– Ута, – подумал я.

В этот момент раздался ужасающий вопль. Это орал Денис. Но крик его продолжался недолго, всего каких-то пару секунд, затем он сменился бульканьем, словно утопающий пытался вынырнуть на поверхность, захлёбываясь водой, а в следующее мгновение смолкли и эти звуки, и дом погрузился в тишину.

Из чулана вышел довольный Валерка:

– Ну, вот и всё. Всё оказалось намного проще! А мы ещё думали, кого можно привести к шаману. И как же я сразу не подумал об этом уроде.

Валерка зло сплюнул:

– Ненавижу его, пусть получит по заслугам, гад!

– Ты уверен, что шаман поймёт, что это от нас? – сомневаясь, спросил я.

– Поймёт, – протянул Валерка, и рассмеявшись, добавил, – Ута знает своё дело.

Мы шли по скользкой от дождя тропинке к дому, уже темнело, моросил холодный осенний дождь, и ледяной ветер сдувал с ног.

– Валер, может зря мы так? – спросил я, мне было страшно, – Сейчас начнут его искать.

– И? – ответил Валерка, – Ну, начнут, и что? Мы скажем, что не видели его.

– А если нас кто-нибудь видел? – снова спросил я.

– Да никто нас не видел! – разозлился Валерка, – Слушай, тебе что, жалко этого тупорылого Дениса? А зверей, которых он мучил и убивал, не жалко?! А ребят наших, которых он задирал, тоже нет? Ну, иди тогда и спасай его, а я домой.

Валерка резко завернул в свой двор, даже не подав мне, как обычно, руки на прощание. Мы впервые с ним поссорились. Я ещё немного постоял под дождём, который расходился всё сильнее, и побежал в сторону своего дома.

В эту ночь я не спал, лишь под утро, когда за окном уже разлилась мутная серая пелена тумана, я забылся коротким сном, и мне приснился кошмар – Денис, лежащий на полу перед шаманом, и пламя костра, Ута, нависший над кедрами громадной чёрной тенью, похожей на тучу, и Валерка, почему-то в такой же маске, как у шамана, радостно прыгающий вокруг Дениса. Он что-то кричал и пел, а затем шаман вложил в его руку что-то острое и блестящее, и показал на Дениса. Валерка поднял руки, взмахнул и… Я проснулся. Вся подушка была мокрой от пота. На тумбочке зазвенел будильник.

– Сынок, вставай, – позвала с кухни мама, – Я на работу побежала, завтрак на столе. Не опоздай в школу!

Она забежала ко мне в комнату, уже одетая в плащ и беретку, поцеловала меня, и хлопнув дверью, ушла.

В школе, перед уроками, ко мне подошёл бледный Валерка.

– Слыхал, что случилось-то?

– Что? – спросил я, холодея.

– Я утром проснулся от разговора родителей. Они обсуждали, как вчера мама Дениса нашла его во дворе возле качелей.

– Возле качелей?! Но…

– Постой, – перебил меня Валерка, – Я сам не знаю, как он там оказался, если мы его оставили в заброшке. Может он как-то там выбрался, я не знаю. Но, дело даже не в этом.

– А в чём? – я чувствовал, как мои руки и ноги немеют от страха.

– Дениску парализовало. Он не может шевелить ни руками, ни ногами, и говорить тоже не может, только мычит. Его отвезли в больницу и с ним сейчас его мама. А мои родители с утра расспрашивали меня, не видели ли мы чего такого? Ну, может кто-то чужой заходил в наш двор или ещё что. Пытались узнать, не в курсе ли я, что могло приключиться с Денисом.

– А ты?

– А что я? Я молчу, как партизан. И ты тоже, смотри, не проговорись, иначе я тебя побью.

Я глядел на Валерку во все глаза, не понимая, что происходит с моим другом, всегда таким весёлым, добрым и отзывчивым. В кого он превращается? Это всё сила. Это всё шаман. С этим пора кончать. Вечером всё расскажу маме. Точнее завтра. Сегодня она ушла на сутки. Вот вернётся с дежурства и я всё ей расскажу, как есть. Пусть выпорет, но я так больше не могу.