Лера в ужасе кинулась к нему, чтобы забрать ребёнка, но тот вдруг, с неожиданной для трупа прытью, отскочил в сторону и уставился своими жёлтыми, такими же, как у всех остальных, глазами на Леру. Мысли Леры судорожно заметались:

– Что делать?

Одно немного успокаивало её, на Еве была защитная рубашка, эти твари не смогут её снять, только если…

– Снимай с неё рубаху, – раздался громкий приказ Галины, и тут же Гена послушно принялся распеленовывать малышку.

– Нет! – закричала во весь голос Лера, – Не смей! Не делай этого! Гена, она же твоя дочь, остановись! Опомнись!

Но жёлтые глаза её мёртвого мужа смотрели в её сторону равнодушно и безучастно. Лера бросилась к нему, и тут же чьи-то руки подхватили её сзади, множество рук, холодных, очень холодных… Она кричала и рвалась к дочери, но её держали крепко, она брыкалась, исходила рыданиями и кусалась, но всё было напрасно, ей на голову накинули какую-то ткань, и в тот же миг всё потемнело в её глазах…

Лера очнулась на кровати в спальне. Шкаф вновь был придвинут к окну. Галина сидела в кресле напротив и держала на руках малышку Еву.

– Отдай мне мою дочь! – закричала Лера во весь голос, и рванулась к соседке, но тут же её запястья и лодыжки прорезала жгучая боль. Лера бросила взгляд на руки и увидела, что она привязана к спинке кровати длинными полосами ткани. Она узнала в узоре на ткани свою простыню.

– Твари! – выплюнула она в лицо Галине.

Та лишь насмешливо улыбнулась в ответ. Ева почему-то молчала.

– Что ты с ней сделала? – снова закричала Лера.

– Ничего. Девочка просто спит, – ответила Галина, – Скоро мы начнём обряд.

Лера вновь попыталась высвободиться, но у неё ничего не вышло.

– А что будет со мной? – она решила тянуть время, быть может, ей удастся усыпить бдительность Галины и как-то выпутаться из удерживающих её пут.

– Да ничего, – равнодушно отмахнулась та, – Мы уйдём сейчас в лес, а после того, как вернёмся, я вызову полицию и скажу, что слышала какой-то шум и крики из вашего дома, и, что у вас, кажется, что-то произошло. Приедут сотрудники, решат, что было ограбление. Вот хозяин дома, убитый вором при нападении, вот несчастная жена, которую вор привязал к кровати, и затем вынес всё ценное. А девочка… она будет обнаружена мёртвой в перевёрнутой ненароком грабителем кроватке. Ой, да у нас даже и грабитель имеется – ваш специалист, возомнивший себя супергероем.

– Дмитрий? Он тоже мёртв?

– Пока нет, но дело нехитрое, – ухмыльнулась Галина.

– Но ведь в доме ничего не пропало, как вы инициируете кражу?

– О, это самый незначительный момент! Мы об этом позаботимся, утопим некоторые, самые ценные, вещи в озере. Кто их там станет искать? Концы в воду, как говорится.

Галя ухмыльнулась своей остроумной, как ей самой показалось, шутке.

– Но ведь тут будет и множество ваших следов, ведь вы же не призраки! – возразила Лера, – Как вы это объясните?

– Не призраки, – согласилась Галина, – Но и не обычные люди, мы многое умеем. В том числе не оставлять после себя улик.

– Это ты была на тех фото, – неожиданно сказала Лера, – Не было никакой бабушки, в честь которой тебя назвали.

– Я отлично сохранилась для столетней бабки, правда? – Галина расхохоталась, запрокинув голову назад.

Лера с отвращением поморщилась, продолжая смотреть в змеиные жёлтые глаза соседки, и при этом пальцами одной ноги потихоньку шевелила и растягивала путы на лодыжке другой ноги.

– Подожди, – вдруг сказала она, – Что значит, малышку найдут в перевёрнутой кроватке? Ты же хочешь забрать её для Аму?

Лера чувствовала, как от этих слов у неё сводит скулы и ей хочется вцепиться зубами в пульсирующую жилку на шее Галины, но она терпела, терпела и ради дочери, и потому, что была связана и безоружна сейчас. Она должна быть хитрее этих тварей. Она должна быть спокойной, как питон.

– О, – разоткровенничалась Галина, понимая, что жертва уже в её руках, – Мы знаем, как напустить морок. Это будет лишь образ Евы, её тульпа, а сама она будет уже далеко отсюда.

– Погоди, тварь, – думала про себя Лера, – Я тебе покажу морок, гадина.

Ещё чуть-чуть, ещё немного, полоска ткани, держащая её ногу, уже совсем ослабла.

Заплакала Ева. Галина поморщилась:

– На, покорми её, не выношу детского плача.

– Но как? У меня руки связаны.

– Одну руку я тебе освобожу, и покормишь. Только не мешкай. Скоро рассвет. Нам нужно будет уходить.

– Я не могу так…

– Как так?

– При посторонних.

Галина фыркнула, но, видимо, решив, что может оказать Лере напоследок такую милость, кивнула:

– Хорошо. Я выйду. Заодно можешь попрощаться со своей дочерью.

– Что вы сделаете с ней? – спросила, дрожа, Лера, – Вы скормите её Аму?

Галина посмотрела на неё, сощурившись:

– Нет. Она станет одной из жриц Аму. Таких людей всего несколько. После обряда мы будем воспитывать её, каждый день она будет видеть Аму и учиться служить ему. Аму щедр и великодушен, он дарует своим избранным долгую жизнь, многие способности и таланты. Твою дочь он выбрал сам, указал нам на неё, едва только вы сюда приехали. Она была ещё в твоём чреве, а судьба её уже была предопределена. Ты просто глупая баба, коль не понимаешь счастья своей дочери – это большая честь, коей удостаиваются немногие.

Галина обвела взглядом комнату, и, видимо, убедившись, что Лере отсюда не сбежать, вышла и притворила неплотно дверь. Лера быстрым движением сорвала с себя путы, и дала малышке грудь. Накормить её следовало в любом случае, иначе своим плачем она выдаст их, а если Ева будет сытой, то, скорее всего, сладко уснёт. Малышка жадно чмокала, молоко, к счастью, прилило снова. Немного, наверное, но достаточно для одного раза. А там Лера доберётся до города и купит в аптеке смесь. Она остановится в гостинице, а потом… Потом она решит, что делать, сейчас главное – выбраться отсюда. Интересно, где все остальные? Ждут на улице, окружив двор? Или находятся где-то в доме? Ладно, Ева кажется насытилась, начинаем…

Лера схватила ребёнка и кинулась к окну, она с трудом протиснулась за шкаф, загораживающий проём окна, и осторожно выглянула из-за шторы. За окном стояли они – твари. Сколько же знакомых лиц было среди них. Лера поразилась, она и представить не могла, что эти люди, её соседи, которых она встречала каждый день во время своих прогулок с Евой, уже вовсе и не люди. Что ж, значит, здесь пути нет. Что же делать? Внезапно что-то мохнатое коснулось её ноги, Лера вздрогнула, зажала рот, чтобы не крикнуть, и посмотрела вниз – никого. Что же это было? Она метнулась к двери, припала глазом к небольшой щели – Галина стоит в коридоре и ещё несколько из этих с нею рядом. Она что-то оживлённо объясняет им, а те внимательно слушают. Как же ей выбраться? В глазах затуманилось. Нет, не время плакать, надо действовать. Но что это? Небольшой шерстяной клубок качался в воздухе перед её глазами. Лера вытаращилась на него, и тут словно услышала голос внутри своей головы:

– Я отвлеку их, а ты беги…

– Кто ты? – так же мысленно спросила она.

– Тот, кого ты уважила, подарками одарила, провизию оставляла.

– Домовой?! – ошеломлённо прошептала Лера.

– Некогда знакомиться. Да и знакомы мы уже. Беги. Я помню добро.

Лера кивнула, и клубок, сделавшись почти прозрачным, выкатился за дверь. Спустя минуту послышался оглушительный звон разбитого стекла и грохот. Шум доносился из кухни, окна которой выходили в сад. Раздались крики людей, топот, видимо, все они ринулись в ту комнату, и Лера поняла задумку Домового. Она одним прыжком подскочила к комоду, на котором лежали ключи от машины, затем к окну, рывком отодвинув шкаф, она перелезла через подоконник и устремилась к воротам. Вот и машина. Лера быстро пристроила Еву в люльку-переноску и завела двигатель. В доме в это время что-то рвануло, и полыхнул огонь. Сердце Леры болезненно сжалось – Домовой… Как же он? Где он станет жить? На дом ей было уже плевать, возвращаться сюда она не собиралась. А вот доброго Хозяина было очень жаль. Машина никак не заводилась, Лера начала нервничать.