— Думаю, ты прав.

Склонив голову набок, я смотрю на нее. Действительно смотрю на нее. Она все такая же красивая, какой я ее помню, но впервые становится очевидно, насколько она молода при дневном свете по сравнению с тусклым освещением в баре и гостиничном номере. Ее макияж сегодня тоже не такой густой.

— Харпер, сколько тебе лет?

— О… э-э-э…

Я наблюдаю за ней, пока она ставит стакан на стол. Мои мышцы подергиваются, когда она откашливается и прикусывает губу.

— Ммм, моложе тебя?

— Ты знаешь, сколько мне лет?

Она кивает.

— Тридцать пять.

Легко найти информацию в Интернете, так что я не удивлен.

— Насколько моложе? — Мой тон резче, чем предполагалось, и ее глаза расширяются.

Она быстро берет себя в руки, и огонь, который я заметил в ее глазах на Новый год, разгорается с новой силой.

— Мне двадцать четыре.

На этот раз я хрустнул костяшками пальцев, и громкий звук разносится по тихой комнате.

Я на одиннадцать лет старше ее.

Харпер вздергивает, подбородок слегка дрожит, в ее блестящих голубых глазах читается тихий вызов.

— Это будет проблемой?

Я не могу сказать, о чем думает Райан. Это может быть что угодно: от того, что Харпер — сумасшедшая, и я собираюсь сейчас же вышвырнуть ее из дома, до простого "вау, она намного моложе меня".

Думать о том, чтобы прийти сюда и сказать Райану, что мы сделали ребенка, и перебирать в уме все возможные реакции — это одно, но на самом деле сделать это и сидеть напротив него — это совершенно другой сценарий.

Хотя я не могу отрицать, что он все еще так же красив, как и тогда, когда я впервые встретила его. Если у нас будет мальчик, я надеюсь, что он будет похож на него. Генетика, похоже, сильна в его семье, по крайней мере, если судить по его брату. Он как более молодая версия Райана.

Мой нос дергается, а на глаза наворачиваются предательские слезы. Глядя на свои колени, я пытаюсь отключить этот нежеланный поток. Я уже знаю, что эти чертовы гормоны сотворят для меня нелегкий день.

До этого еще целая жизнь, но одна мысль о том, чтобы на самом деле увидеть и подержать на руках своего ребенка, каждый раз вызывает у меня эмоции.

В поле моего зрения появляется салфетка, и диван рядом со мной прогибается.

— Мне очень жаль. Я не хотел показаться идиотом.

Между моими всхлипываниями вырывается раздражение, и это немедленно сказывается на небольшом весе, который поселился у меня в груди с тех пор, как я узнала о беременности.

После того, как я высмаркиваюсь очень не по-женски, снова контролирую свое дыхание, то смотрю на Райана. Он близко, достаточно близко, чтобы я могла ощутить его пьянящий аромат, который я сразу узнаю по тому времени, когда мы были вместе в последний раз. С той ночи, которая вызвала этот хаос. В ту же ночь он подарил мне оргазм, который, как я думала, бывает только в любовных романах, а потом прижал меня к своей груди, все еще находясь глубоко внутри меня.

Мягкий свет проникает через окно, подчеркивая маленькие морщинки вокруг его глаз. Хотя я не знала тогда, сколько ему лет, то, что я увидела его сейчас при более ярком освещении, ничего не изменило. Он все еще до смешного горяч и весь такой мужчина.

Почему так много парней становятся сексуальнее с возрастом?

Несмотря на миллион мыслей, проносящихся в моей голове, вздох, слетающий с моих губ, кажется немного легче.

— Ты не был похож на идиота, я клянусь. Просто из-за этих сумасшедших гормонов я выгляжу как полная размазня. Если тебе от этого станет легче, я тоже не осознавала, что ты настолько старше, пока не увидела твой возраст.

Уголки его рта подергиваются, и он устраивается на диване. Райан молчит, и я даю ему столько времени, сколько ему нужно. Это не то, что вы просто бросаете в кого-то, и он так же безмятежно продолжает свой веселый путь. Я чувствую, что существует двадцатишаговый процесс принятия неожиданной беременности с незнакомцем или что-то в этом роде.

Он громко выдыхает и трет лицо руками.

— У нас действительно будет ребенок?

Я повторяю его позу, складывая руки на коленях.

— Ага.

Он, вероятно, проходит через ту же фазу, что и я: фазу "это-не-может-быть-реальным". Правда, я не уверена, что полностью вышла из этого состояния.

Он пересаживается ближе ко мне.

— К этому нужно будет привыкнуть.

Я фыркаю и кладу голову на подушку.

— Хорошо, что у нас есть почти восемь месяцев, чтобы привыкнуть к этому.

Его глаза устремлены на меня, и я бросаю на него короткий взгляд.

Он близко, слишком близко.

— Ты сказала, что последовала за мной сюда после тренировки по плаванию, но как ты на самом деле нашла меня? И как ты узнала, где я тренируюсь? Мы не обменивались ни именами, ни номерами телефонов, ничего такого. — Его голос глубокий и странно успокаивающий.

Пламя пронзает мое тело и попадает прямо в щеки. Я надеялась, что он не вернется к какому-нибудь пикантному кусочку из нашей первой ночи. Как неловко.

— Я действительно сожалею обо всем этом. Ммм… Это был мой первый секс на одну ночь, а на следующее утро я запаниковала и сбежала, не обдумав все как следует.

— Я действительно хотел увидеть тебя снова.

На этот раз я наклоняю голову и смотрю прямо на него.

— Ты правда хотел этого?

Он кивает, его лицо находится всего в нескольких дюймах от меня.

— Я действительно хорошо провел время.

Уголки моего рта приподнимаются, и еще больше жара заливает мое лицо.

— Я тоже. Я думала о том, чтобы вернуться позже, но мне было слишком стыдно.

— Что ж, теперь ты здесь.

— Так и есть.

На мгновение воцаряется тишина, и он сглатывает.

— Так как же ты нашла меня? Мне любопытно.

Я фыркаю.

— Это была судьба.

Он поднимает бровь.

— Ах, да?

Я киваю и достаю телефон из сумочки, просматривая галерею.

— Это было на следующий день после того, как я узнала, что беременна. Я была в гостиной, смотрела, как падает снег, когда мне вдруг захотелось выйти на улицу. Я отморозил себе задницу, но в паре кварталов от дома ты внезапно оказался прямо передо мной на рекламном щите.

Наконец я нахожу нужную фотографию и поворачиваю телефон, чтобы показать ему.

Райан съеживается.

— Ах да, я никогда не устану видеть свои фотографии на рекламных щитах.

— Прекрати, ты выглядишь великолепно.

— Да?

Неужели здесь вдруг стало жарко?

— Определенно.

Он прочищает горло.

— Так ты увидела меня на рекламном щите? Дальше что?

Потом я увидела, что мой отец — твой тренер, и у меня чуть не случился сердечный приступ.

Но я этого не говорю.

— Ммм, потом я вернулась домой и поискала эту рекламную кампанию, чтобы найти твое имя. Как только нашла, погуглила тебя. — Я морщусь. — Боже, я надеюсь, это не звучит жутко. В любом случае, я узнала, где ты тренируешься, и спланировала приехать сюда, чтобы рассказать тебе.

Его глаза расширяются.

— Ты пролетела через всю страну ради меня?

Я ерзаю на своем месте, играя с попсокетом (универсальный держатель-подставка, который крепится сзади на телефон) на задней панели телефона.

— Ну, типа того. Ты заслуживал того, чтобы знать. И у меня здесь есть семья, так что я подумала, что смогу убить двух зайцев одним выстрелом.

Это не полная ложь, но моя тревога, похоже, думает именно так, наряду с чувством вины, которое оседает у меня в животе, как большой валун. Я не очень хорошо справляюсь с ложью, точнее никогда не справлялась, но это необходимо. Я на девяносто девять процентов уверена, что ничего хорошего не выйдет, если я расскажу Райану, кто мой отец. На данный момент это только все усложнило бы. Я планировала сначала поговорить с Райаном, прежде чем рассказывать отцу, но теперь, когда я не только знаю об их непростых отношениях, но и видела их своими глазами, не могу этого сделать. Каждый раз, когда я думаю о том, чтобы рассказать кому-нибудь из них, мне кажется, что не могу нормально дышать.