— Полный, полный, полный! Хватило бы спеть про его жирноту дважды, но ты решила повторить и в третий раз. Думаешь, этот князь не понял, что своей песенкой ты хочешь публично унизить его достоинство?! Слишком уж ты дерзкая, наглая тварь!
Хотя демоны-носильщики и выглядели мужественно, но все же никто из них не осмелился погнаться за беглецами. Они стояли, повинно склонив головы перед оскорбленным Четвертым Князем до тех пор, пока самый находчивый и сметливый из них не сказал:
— Наш князь так ловок и силен телом. Если он не смог угнаться за этими людьми, где уж нам их догнать?
Четвертый Призрачный Князь, наконец, справился с одышкой, и, оставив мысли о немедленном преследовании нарушителей, повернулся к своим слугам:
— Хм… а в твоих словах есть смысл… Хорошо, что вы трезво оцениваете свои силы. Ладно, тогда сделаем так, слушайте мой указ и передайте его другим: закрыть все ворота, опечатать барьерными чарами все стены резиденции, чтобы даже муха не вылетела отсюда.
Он сплюнул застрявшую между зубами виноградную косточку и голосом, в котором звучала затаенная обида, сказал:
— Вот и посмотрим, как далеко сможет убежать эта парочка.
Мо Жань и Чу Ваньнин были очень проворны, а внутри княжеской резиденции было очень много галерей и переходов, представлявших собой настоящий лабиринт, поэтому очень скоро преследовавшие их призраки остались далеко позади. Тогда они спрятались в узком темном проулке, чтобы перевести дух. Так как Чу Ваньнин был душой, он не чувствовал усталости после долгого бега, но Мо Жань был человеком из плоти и крови, поэтому, тяжело прислонившись к стене, он попытался отдышаться.
Выглянув из переулка, Чу Ваньнин удрученно сказал:
— Они опечатали всю резиденцию.
Мо Жань сделал глубокий вдох и беспечно помахал рукой:
— Это не важно, Учитель. Как только ваша душа войдет в духовный фонарь, мы сразу же вернемся в мир живых, и этот князь никак не сможет воспрепятствовать этому.
Чу Ваньнин еле заметно кивнул головой, но почему-то морщинка беспокойства между его бровями так и не разгладилась. Однако Мо Жань не обратил на это внимания. Поспешно вытащив фонарь из мешочка цинькунь, он про себя прочитал заклинание. Золотой свет внутри духовного фонаря пару раз вспыхнул и сразу угас, а вторая земная душа Чу Ваньнина так и осталась стоять перед ним.
— В чем дело? — испугался Мо Жань. — Почему ничего не случилось?
Чу Ваньнин еще сильнее нахмурился. Печально вздохнув, он сказал:
— Я так и думал. Внутри магического барьера дворца заклинания перемещения не действуют. Боюсь, только покинув стены этой резиденции, мы сможем вернуться в мир живых.
Выслушав его слова, Мо Жань прикусил губу. В его взгляде горела все та же решимость и упрямство. Помолчав немного, он хрипло сказал:
— В любом случае я вытащу вас отсюда.
Чу Ваньнин взглянул на него:
— Не стоит слишком спешить. Территория резиденции огромна, призрачной страже нелегко будет найти нас, но здесь нет ни еды, ни воды. Мне это без надобности, но тебе так долго не продержаться.
Улыбнувшись, Мо Жань сказал:
— Я могу и поголодать, с детства привык.
Спустя время, дождавшись, пока в окрестностях все утихнет, они вышли из переулка и пошли по пустынной дороге из серо-голубого известняка. Погрузившись в холодный свет луны, словно два утопленника в прохладную воду, они шли плечом к плечу: у одного была тень, у другого — нет.
Мо Жань вдруг сказал:
— Учитель.
— …
— Только что там, у ворот, я был оскорбительно груб. Простите меня!
Чу Ваньнин на секунду застыл, словно громом пораженный, а затем, быстро спрятав холодный блеск в глазах за ресницами, безучастно ответил:
— Ничего страшного.
— Сложившаяся ситуация вынудила меня говорить непочтительно… я преступил границы допустимого. Простите меня!
Чу Ваньнин: — …
— Еще неправильнее было утверждать, что мы женатая пара. И все же, надеюсь, вы простите меня!
Чу Ваньнин вдруг остановился и голосом, что был холоднее льда, сказал:
— Сколько еще ты собираешься извиняться? Неужели твоего хваленого красноречия не хватает ни на что другое?
— Другое? – сердце Мо Жань забилось чаще, он серьезно задумался и через какое-то время, осторожно подбирая слова, сказал. — Тогда… я правда очень сожалею?
— …
Раздраженно взмахнув рукавом[116.8], Чу Ваньнин пошел вперед.
Бедный Мо Жань так и не понял, чем опять мог навлечь на себя его гнев, однако не стал настаивать на продолжении разговора, боясь разозлить Учителя еще больше. В недоумении почесав затылок, он просто послушно пошел следом.
— Учитель.
— Хм?
Мо Жань не смог долго молчать и не удержался от вопроса:
— А в прошлом вы… не переживали предопределенной судьбой встречи[116.9]?
Чу Ваньнин остановился и повернул голову:
— Почему ты спрашиваешь?
— Здесь, в Призрачном Царстве, я нашел еще одну вашу земную душу. Я хочу сказать, что у вас на одну душу больше, чем у других людей… До этого в Шатре Шуньфэн я лично встретился с Чу Сюнем и спросил, как это возможно. Он ответил, что если у человека более, чем три души, возможно, одна из душ ему не принадлежит, — немного поколебавшись, Мо Жань все же нерешительно продолжил. — Но все четыре души, что я видел, внешне выглядели как Учитель, так что я думаю… Возможно, ранее в жизни Учителя случилось что-то, изменившее его судьбу…
Чу Ваньнин какое-то время молчал, задумавшись о чем-то. В какой-то момент, казалось, в его глазах вспыхнула догадка, но он тут же отвел взгляд и ответил:
— Нет, ничего такого не припомню.
Казалось, внутренние сомнения все же не оставили его. Поразмыслив, он все же спросил:
— У меня правда четыре души?
— Да.
— …
Чу Ваньнин видимо тоже не знал, почему так получилось, поэтому вздохнул:
— Так или иначе сейчас найти ответ на этот вопрос мне не по силам, кроме того, это ни на что не влияет, так что оставим данный вопрос на потом.
Сохраняя меры предосторожности и постоянно оглядываясь, они шли вдоль стены резиденции, пытаясь найти лазейку в чарах, наложенных Четвертым Призрачным Князем.
— Все без исключения магические барьеры обязательно имеют свое слабое место, — сказал Чу Ваньнин. Он вплотную подошел к стене и погладил пальцами грубую каменную кладку. Отливающие синевой полупрозрачные барьерные чары покрывали стену, как водная гладь. Закрыв глаза, Чу Ваньнин гладил камни стены, по которым тек магический поток, но лишенный своей духовной силы, так и не смог ничего почувствовать. В конце концов он расстроенно опустил руки, признавая поражение, и покачал головой:
— Моя душа не полна. Из-за того, что мне не хватает духовных сил, я не уверен, что мы успеем найти брешь в этом барьере за такое короткое время.
— Учитель, может, вы скажете мне, что нужно делать, и я попробую?
— Не получится. Техника работы с магическими барьерами довольно сложна, так что потребуется не день и не два, чтобы обучиться ей.
Мо Жань настаивал:
— В таком случае может объясните, как найти слабость в барьерных чарах? Тогда, проверив все стены, одну за другой, мы сможем найти уязвимое место.
— ...У каждого магического барьера слабое место выглядит по своему, поэтому определить его, не изучив всю поверхность, невозможно. Но если мы будем, как ты предлагаешь, проверять все стены одну за другой, то просто потратим время впустую.
— Дайте мне хотя бы попробовать, — рассмеялся Мо Жань, — а вдруг мне повезет?
Чу Ваньнин уже открыл рот, собираясь что-то ответить, когда краем глаза заметил белую тень, быстро скрывшуюся за углом. Нахмурив брови, он по привычке вытянул руку, собираясь призвать Тяньвэнь, но, естественно, божественное оружие не откликнулось на его зов. Переменившись в лице, он раздраженно крикнул:
— Кто там?!
