Сердце трепетало в груди, ладони вспотели.

Чувствуя себя загнанным в тупик, смущенный и злой, он страстно желал прямо сейчас сесть на постели и громко рыкнуть: «Да, блять, так и есть! Я втайне хранил тот парчовый мешок! Ты мне нравишься! Доволен? А теперь катись отсюда, дай мне спокойно поспать!»

Он томился и одновременно боялся, его сердце охватил нестерпимый зуд.

— Учитель?

— …

— Правда спишь?..

Спустя мгновение Чу Ваньнин услышал, как Мо Жань тихо вздохнул.

Спрятанное в темноте его взбудораженное сердце томилось и трепетало. Сладость и горечь, смешавшись со множеством других вкусов эмоций, переполнили его сознание, грозясь перелиться через край. Мысленно Чу Ваньнин убеждал себя успокоиться и взять эти чувства под контроль, но в итоге его щеки заполыхали еще ярче, и, не удержавшись, он все-таки пнул ногой одеяло.

Автору есть что сказать:

Баллы Храбрости, начисленные Сукину Сыну — 100, шкала прогресса [500/800]

Психологическая подготовка Учителя завершена на [60/100]

Маленькая зарисовка: «Если бы Мо Жань имел WeChat, как бы все были подписаны».

[WeChat Мо Жань 0.5]

Ши Мэй (самый талантливый красавец в мире).

Сюэ Мэн (мудила[177.2]).

Чу Ваньнин (хе-хе-да[177.3]).

Сюэ Чжэнъюн (дядя по отцу).

Госпожа Ван (жена дяди по отцу).

Мэй Ханьсюэ (член банды мудилы).

Е Ванси (лучшая девица Духовной школы Жуфэн).

[WeChat Мо Жань 1.0]

Ши Мэй (мой лунный свет от полнолуния до новолуния).

Сюэ Мэн (тупой баклан).

Чу Ваньнин (Учитель).

Сюэ Чжэнъюн (дядя).

Госпожа Ван (тетя).

Мэй Ханьсюэ (председатель женской ассоциации).

Е Ванси (лучшая сестрица из Духовной школы Жуфэн).

[WeChat Мо Жань 2.0]

Ши Мэй (брат-наставник).

Сюэ Мэн (младший двоюродный брат).

Чу Ваньнин (маленькое золотце [баобэй-эр] [но это не для посторонних глаз]).

Сюэ Чжэнъюн (дядя).

Госпожа Ван (тетя).

Мэй Ханьсюэ (самый опытный игрок на поле профилактики венерических заболеваний).

Е Ванси (бедная девочка).

Наньгун Сы (наконец увидел его живым).

Рано утром Чу Ваньнин поднялся с темными кругами под глазами. Он не выспался, поэтому его и без того вечно мрачное и холодное лицо теперь словно покрывала ледяная корка.

Он толкнул дверь, вышел наружу и увидел Мо Жаня, стирающего во дворе свою нижнюю одежду.

… И чего это он спозаранку надумал устроить стирку?

Разве вчера вечером уже все не перестирал?

Заметив, что он вышел из дома, Мо Жань вдруг проявил некоторое смущение. Поспешно стерев со щеки брызги мыльной пены, он, повернувшись к Чу Ваньнину, вежливо поприветствовал:

— Учитель.

— Да?

— Третья госпожа Сун, получив деньги, держит свое слово и с раннего утра прислала домашнюю еду нам и всем беженцам. Я поставил вашу порцию на маленький столик во дворе. Учитель, поешьте скорее.

— А ты?

— Я уже поел, — сильные руки Мо Жаня в мыльной воде привлекли его внимание. Разглядывая перекатывающиеся под медовой кожей крепкие мышцы, Чу Ваньнин никак не мог отвести взгляд. — Когда Учитель позавтракает, мы сразу же отправимся продавать бабочек и цветы.

Еда, которую передала третья госпожа Сун, была пресновата, но ее оказалось достаточно много, целых три булочки на пару.

Чу Ваньнин сидел в маленьком внутреннем дворике и неторопливо жевал выпечку. Свет восходящего солнца пробивался сквозь обвитую пожухлой виноградной лозой плетеную изгородь, отбрасывая на маленький столик узорчатые тени.

Обернувшись, Чу Ваньнин искоса взглянул на мощную фигуру стирающего Мо Жаня вдалеке, и в его сердце тут же поднялась волна спутавшего мысли темного жара.

Он яростно вгрызся в булочку, отхватив кусок побольше, и принялся остервенело его жевать.

На деревенском рынке острова Фэйхуа, где годами ничего не менялось, появление золотистых цветов яблони и алых духовных бабочек вызвало огромный ажиотаж. Даже рыбаки, которым уже пора было выходить в море, побросали лодки и поспешили на рынок, чтобы своими глазами увидеть это чудо…

— Смотри, какие цветы!

— И что в них такого удивительного? Я что, цветов раньше не видел?

— Это золотые цветы яблони! Они созданы из духовной силы и не вянут круглый год! А еще с их помощью можно передавать сообщения!

— Да ладно?! Где? Где?!

Толпа стала похожа на колышущееся море.

— Взгляни на этих бабочек!

— Красивые, но если они тебе так нравятся, то налови себе весной.

— Они алые! Созданы из духовной силы и могут отгонять мелкую нечисть! Мало того, что эти бабочки красивые, так еще и послушные: не сбегут и всегда будут летать рядом!

— Ого! Где? Где?!

На рынок накатила новая волна из любопытствующих.

Когда новость о необычном товаре дошла до третьей госпожи Сун, та, не зная чем себя занять, возлежала на высоких подушках в своем особняке. Прихватив с собой несколько слуг, женщина тут же направилась на рынок. Уже издалека она увидела золотое и алое сияние, видимое даже сквозь плотное кольцо столпившихся вокруг людей, которые непрерывно охали и ахали, выражая свое искреннее восхищение.

Внутри нее тут же все зачесалось от любопытства. Расталкивая селян, третья госпожа Сун начала протискиваться вперед лишь для того, чтобы увидеть, что в центре всеобщего внимания были двое прибывших вчера бессмертных. Один из них с ослепительной улыбкой на губах показывал фокусы с бабочками и громко зазывал покупателей, а другой, скрестив руки на груди, с каменным выражением лица молча стоял под деревом и безразлично наблюдал.

— Продаю бабочек, продаю бабочек… — улыбчивый красавец повернулся к мужчине с пресным лицом и со смехом сказал, — Учитель, почему вы не зазываете покупателей?

Чу Ваньнин не знал и знать не хотел, даже как пишется это слово. Зазывать? Нет уж, увольте. Не может же он как этот бесстыжий и невоспитанный Мо Вэйюй у всех на виду громко орать: «Продаю цветы[178.1], продаю яблоневые цветы!»

Пусть выбросит из головы эту дурную идею!

— Сколько стоит бабочка? — думая, что такая магическая вещь должна быть очень дорогой, окружающие долго не решались узнать цену, но, в конце концов, кто-то набрался храбрости и спросил.

— Всего лишь десять золотых за одну, — ответил Мо Жань.

Чу Ваньнин громко кашлянул за его спиной, и Мо Жань тут же поправился:

— Три медяка за одну.

— Так дешево? — люди были изумлены и один за другим стали выходить вперед, чтобы купить диковинку. Теперь обе руки Мо Жаня оказались заняты: левой он передавал бабочек, правой — цветы. Вдруг его взгляд случайно зацепился за одетую в лохмотья маленькую девочку, стоявшую в стороне от толпы. Малышка держала во рту палец и жадно смотрела на царившее вокруг них радостное оживление.

Улыбнувшись ей, Мо Жань, не говоря ни слова, сложил пять пальцев и создал очень красивую бабочку-парусника, похожую на маленького феникса. Он легко подул, и бабочка, вспорхнув над людским морем, перелетела толпу и опустилась девчушке на косу.

Она замерла, на лице отразилось недоверчивое изумление. В нерешительности малышка сделала несколько шагов, потом остановилась и покачала головой.

У нее не было денег…

Не было даже одной монетки, не говоря уж о трех медяках…

Мо Жань помахал ей рукой и беззвучно, но четко произнес «дарю тебе». Он широко улыбнулся, подмигнул изумленной девочке и, отвернувшись, продолжил усердно трудиться.

Третья госпожа Сун смотрела, как раскупаются эти сверкающие багрянцем и золотом чудесные вещи. Одна из модниц, купив цветок яблони, сразу же украсила им свою прическу, и в одно мгновение иссиня-черные волосы начали ярко сиять и переливаться, придавая ее облику неземное очарование. Конечно же, третья госпожа Сун тоже не смогла удержаться.