Он взмахнул рукой и сотня зло взиравших на них учеников тут же атаковала. Никто не ожидал, что как только они выскочат из леса, с неба на нападавших обрушится огненный смерч, и взрывной волной всех учеников Палаты Цзяндун откинет на несколько метров назад.
Изумленный Наньгун Сы спросил:
— Брат Мо?
Нежданным «гостем» и впрямь оказался Мо Жань. Сжимая в руке полыхающую алым огнем ивовую лозу, он стоял на верхушке дерева напротив Хуан Сяоюэ и очень пристально смотрел на него не предвещавшим ничего хорошего холодным взглядом.
Не ожидавший появления Мо Жаня Хуан Сяоюэ переменился в лице. Ему потребовалось довольно много времени, чтобы собраться с мыслями и произнести, растягивая слова:
— Почему образцовый наставник Мо спустился с горы? Неужели, чтобы посмотреть на наше веселое состязание?
— Об этом вам лучше спросить не этого образцового наставника Мо, а своих учеников. Хорошие люди не будут прятаться в лесу и мяукать, чтобы скрыть свое присутствие.
Лицо Хуан Сяоюэ помрачнело еще больше, а кожа от прилива желчи стала такой же желтой, как его фамилия[198.4]:
— Что образцовый наставник Мо имеет в виду? — возмущенно воскликнул он.
— Может, лучше почтенный Хуан сам расскажет, что я имею в виду, — ответил Мо Жань. — Атакуя гостей Пика Сышэн на его территории, почтенный Хуан считает, что дорога, ведущая к воротам нашего ордена, слишком спокойная и чистая, поэтому решил нарушить покой этих земель и пролить тут немного крови?
— Раз уж все происходит за воротами вашего ордена, то вас это никак не касается. Я здесь ради мести за погибшего брата, и образцовому наставнику Мо не стоит вмешиваться!
— Почтенный Хуан, конечно, прав, за нашим порогом ваши личные обиды действительно не касаются Пика Сышэн, — сказал Мо Жань.
Хуан Сяоюэ надменно хмыкнул:
— Так почему образцовый наставник все еще стоит у нас на пути?
Мо Жань даже не подумал уходить и лишь повыше поднял еще ярче заполыхавший Цзяньгуй. Исходившее от божественного оружия сияние с каждой секундой становилось все более насыщенным, каждый листочек на ивовой лозе, казалось, налился кровью и трепетал от предвкушения:
— Но что, если я сам хочу вмешаться? — спросил Мо Жань.
— Ты!..
Хуан Сяоюэ не мог не слышать о мощной духовной силе Мо Жаня, но так жаждал воздаяния, что не в силах был смириться и отступить, поэтому ему оставалось только злиться и сыпать угрозами:
— Неужели образцовый наставник Мо и в самом деле решил стать врагом Палаты Цзяндун?
— У меня нет такого намерения. Я лишь хочу расчистить дорогу, чтобы уважаемые гости нашей школы могли благополучно покинуть Сычуань, и мне абсолютно безразлично, кто встанет у меня на пути — Палата Цзяндун или Палата Цзянси.
Хуан Сяоюэ прищурился. В этот момент в его карих глазах было столько ненависти, что если бы это яростное пламя могло вырваться наружу, то оно вмиг сожгло бы дотла Мо Жаня вместе с зеленым кипарисом, на котором тот стоял.
— Вы намерены до конца покрывать этих недобитков ордена Жуфэн?
— Что еще за недобитки? — холодно спросил Мо Жань. — Я хочу задать вопрос почтенному старшему Палаты Цзяндун: разве в том досадном инциденте с вашим орденом были замешаны барышня Е и молодой господин Наньгун?
— …
— Это они устроили переворот в Палате Цзяндун? А может, они распускали скандальные слухи о вашем ордене? — Мо Жань в упор посмотрел на Хуан Сяоюэ. — Возможно, это они убили предыдущего главу или спланировали его убийство?
— Нет, и что с того?! — гневно закричал Хуан Сяоюэ. — Долг отца переходит на сына! Это непреложная истина[198.5]!
— Вот как? Значит «непреложная истина»?! — холодно сказал Мо Жань. — Ладно, по-моему, нет никакого смысла дальше что-то обсуждать с почтенным Хуаном, пусть за нас говорит наше оружие. Нападайте!
Разозленный Хуан Сяоюэ вспыхнул в бессильной ярости:
— Мо Вэйюй! Ты совершенно безрассудный!
— Интересно, кто это тут безрассудный? — дерзкий голос донесся до них из леса, после чего на горную тропинку вышел Сюэ Мэн, в руке которого сиял обнаженный Лунчэн. Отражаясь от лезвия его сабли, солнечный свет так слепил глаза, что некоторые из нападавших были вынуждены прищуриться. — Явились под двери моей семьи, чтобы устроить разборки и кровавую резню? А может в Палате Цзяндун решили, что Пик Сышэн вымер? Смерти ищете?
Пока Мо Жань был один, Хуан Сяоюэ планировал, воспользовавшись численным перевесом, отвлечь его, чтобы выбрать момент и убить своими руками. Но сейчас, когда появился этот Маленький Феникс Сюэ Мэн, ситуация в корне поменялась. В конце концов, это ведь был Любимец Небес, тот самый легендарный фехтовальщик, который выиграл соревнования в Линшане. Кто же не знает, как смертельно опасен обнаженный Лунчэн в его руках?
Сейчас, когда оба брата плечом к плечу встали перед горными вратами своего ордена, так явно намереваясь защищать Наньгун Сы и Е Ванси даже ценой своей жизни, Хуан Сяоюэ не смог бы изловчиться и найти лазейку в их обороне.
Лицо Мо Жаня, увидевшего Сюэ Мэна, наоборот, вдруг стало очень серьезным. Вместо приветствия, он сказал:
— Возвращайся.
— Давай я помогу тебе...
— Это дело никак не касается Пика Сышэн — это мое личное желание помочь, так что тебе не нужно вмешиваться, — Мо Жань нахмурился, мысленно проворчав: «и почему этот мелкий хуй[198.6] такой дурень?». Несмотря на то, что Палата Цзяндун уже не так сильна, в конце концов, худой верблюд выносливее лошади, и это все еще одна из девяти крупнейших школ Верхнего Царства. Кроме того, племянница бывшего главы Палаты Цзяндун является даосским партнером старшего наставника Дворца Хохуан, так что эти два ордена довольно близки. Если Сюэ Мэн сейчас вмешается и поможет ему, то это однозначно будет расценено как вмешательство Пика Сышэн и публичный разрыв отношений сразу с двумя крупнейшими духовными школами мира совершенствования.
Конечно, нельзя было допустить, чтобы до этого дошло, поэтому Мо Жань повторил:
— Возвращайся сейчас же.
Но Сюэ Мэн был настолько простодушным человеком, что не мог разобраться в этих деликатных политических нюансах, наоборот, он тут же задохнулся от гнева из-за того, что Мо Жань отказался от его помощи, однако даже с места не сдвинулся. Вдруг вдалеке показались клубы пыли, а потом в поле их зрения появился белоснежный рысак, который нес всадника в белых одеждах с четырехструнной лютней[198.7] за спиной. Когда конь поравнялся с ними, стало понятно, что это прекрасная бессмертная дева[198.8] из Куньлуньского Дворца Тасюэ.
— Срочное донесение! Срочное донесение!.. — громко и отчетливо выкрикивала бессмертная и, хмуря тонкие изогнутые брови, плетью подгоняла своего быстроногого скакуна.
Выскочив из-за поворота горной тропинки, она внезапно наткнулась на изготовившихся к бою людей и, резко натянув поводья, застыла, недоуменно моргая.
— Срочное... вы... эй... вы что здесь делаете?
В итоге из-за прибытия заклинательницы с приказом из Дворца Тасюэ битва Мо Жаня с Хуан Сяоюэ не только не состоялась, но Хуан Сяоюэ даже был приглашен Сюэ Чжэнъюном на Пик Сышэн. Пришлось вернуться и Е Ванси с Наньгун Сы.
Бессмертная дева из дворца Тасюэ вышла на середину Зала Даньсинь, быстро произнесла формальные слова приветствия, после чего сразу перешла к делу:
— Срочное донесение: обнаружено возможное местонахождение Сюй Шуанлиня.
Стоило Е Ванси услышать эти слова, как она переменилась в лице и побелела как полотно.
— Наш орден выпустил больше десяти тысяч яшмовых бабочек[198.9], чтобы найти магический след Сюй Шуанлиня. Этим утром, наконец, две из них вернулись. Было обнаружено, что на горе Хуан[198.10] установлен необычный магический барьер. Глава Дворца[198.11] считает, что именно там может скрываться Сюй Шуанлинь, поэтому нам было приказано передать это донесение во все крупные духовные школы, чтобы позже обсудить план совместных действий.
