— Почему на территорию не загнали?

— А как я выезжать буду? Мне пропуска для личного транспорта не давали.

— Почем личного? — удивился тот.

— Так на меня оформлена. Кстати, вот моя «Газель».

— Не понял. Мне подпоручик Салов сообщил, что вы трофейную машину гоните на базу.

— Что за бред? Вас неправильно информировали. Я двигался на своей личной машине в Донецк. Сейчас машина встала на учёт в Госавтоинспекции и находится на стоянке.

— Машина, это украинский «Новатор»?

— Так точно.

Я уже понял, что происходит, похоже младший Салов сдал старшему мой трофей и тот решил прибрать его к рукам, как я приеду.

— Подождите, а как вы оформили её?

— Легко, два час заняло. По личному приказу главы ДНР Пушилина, этот автомобиль становится наградным, коим меня и наградили за бой с механизированной бригадой, о чём и был выдан действующий приказ. Чуть позже табличку выдадут, закреплю на приборной панели. Машину оформили. Номера получил.

— Ясно. Идёмте, примите третий взвод, он полностью укомплектован, только командира нет.

Похоже младший Салов и должен был принять этот взвод, да вот проблема, тот собирались направить на место прорыва, усиливать наши части, а потери у наступающий стороны, в этом случае, имеются. Долго ли провоюет салага-офицер? Вот тот и отправил его в Запорожье, где пока тихо, а меня сюда, в самое пекло. Ха, майор, устроившись за столом, порвал документы у себя в кабинете. Я глянул Виденьем, что там за клочки в корзине для мусора, оказалось по ним мой «Новатор» числится его штабным автомобилем. Мне эти братья Саловы начинают нравится всё меньше и меньше. Неприятные личности. Ну бывает такое, антипатия начала ширится. Хотя раньше нормально к обоим относился. Ладно, меня быстро оформили, майор сопроводил к стоянке, личный состав третьего взвода уже тут стоял, и представил меня как командира. Даже указал где командирский танк. А то я не понял, у него два члена экипажа стояли. Около часа потратил на знакомство, узнавал, что с техникой, вполне неплохо, воевать можно. Вообще взвод завтра с утра покидает место стоянки, и мы двигаемся в сторону передовой. Куда, пока до меня не довели, хотя старший Салов обмолвился, что он останется тут, так как было принято решение в его роте сформировать и четвёртый танковый взвод. Также мне придавались два грузовика. «Шишиги» бортовые. Видать недалеко идти. Я скатался домой, вещи на базу привёз, всё в танке разместил. Вечером получил все приказы, дорожные, боезапас в танках разместили, грузовики тоже присели от груза, и в семь утра третьего апреля мой взвод покинул парк танкового батальона «Дизель», и направился в сторону Курахово, где и было место прорыва для окружения. Я как раз и вхожу теперь в ту группировку, что замкнёт котёл. Тут и наши, и российские подразделения, сборная солянка, но штаб тут один, они командуют, и довольно твёрдой рукой. От него и поступил приказ моему ротному усилить моим взводом батальон резервистов.

Да, их на передовой, где идут активные бои, со стороны сжимающегося будущего котла, не держат, они как раз стоят со стороны блокирующих дороги в сторону Днепропетровска, подразделений ВСУ. В данном месте те сидят в обороне, им главное нас не пустить, наши тоже встали в оборону, создали опорные пункты и ожидают, пока другие части двигаются вперёд, защищать фланги мы будем. Атаковать не их задача, резервисты силы сдерживания, чтобы в спину не ударили тем войскам, что создают котлы. Медленно, стараясь обойтись без потерь, но создают. На этот батальон резервистов почти двадцать километров передовой, и приходится держать в меру сил. Те имеют некоторое усиление, вот ещё взвод танков им дали. Это направление считается важным и укрепить его обязательно нужно. Куда двигаться, к какому населённому пункту, где штаб батальона разместился, меня известили, вот и шли. А коптер в небе, я постоянно там глаза имею. Ещё и спутник свой английский сюда перегнал. Второй на Деда работает, им нужен он. А пока шли, я размышлял о своём взводе. Похоже всех опытных собрали в первом и втором взводах, молодых там мало, хоть и были. Тут практически все молодые, не воевавшие, с курсов обучения. Из ветеранов, только я, считай так и есть, да мехвод в танке сержанта Сумова. Вообще оба сержанта с одного выпуска и прислали их сюда. Ротный мне так и объяснил, ставить к ним молодого взводного, считай погубить подразделение, тут опытный нужен, поэтому тот на меня и подумал. А ветераны-танкисты поднатаскают подпоручика Салова, майор не говорил, что это его брат, темы этой не касался и я, и хоть опыта наберётся. В принципе, тот был прав, я лично не возражаю, тут действительно салаги зелёные. Даже водилы на грузовиках, пацаны, что недавно за баранки сели. Мой танк под номером «601», имел свои особенности, каждый танк свои черты характера имел, я уже освоил и понял какие у этого, Виденье помогло. Мехвод у меня рядовой Кубарев, двадцать лет. Наводчик-оператор, рядовой Асланов. Казах в этот раз. Второй танк взвода, сержанта Сумова, бортовой номер «623», мехвод младший сержант Зайцев, год как служит, но механиком-водителем эвакуационной машины в ремроте. Сюда перевели. Под обстрелом и на передовой бывал, это весь его опыт. Считается опытным бойцом.

Что скажу по третьему танку, под номером «608»? Командир машины сержант Нургалиев, татарин, мехвод, рядовой Журов, и наводчик-оператор, рядовой Кислов, и всем им девятнадцать лет. Видно, что парни волнуются, поэтому успокоил их, сказал слушаться меня, быть на связи и делать то, что говорю. Когда освоятся, уже будут вести свой рисунок боя, а пока им рано, сожгут. Сами те тут четыре дня, пытаются узнать членов своих экипажей, научится совместно действовать, но до этого далеко. По сути парни ничем не лучше резервистов, разница, что на тяжёлой боевой технике, вот и отправили подразделение на более тихое место этой зоны боевых действий. Главное, освобождаем свои земли, и это очень радует. Между прочим, парни были высоко мотивированы, отлично работал офицер по воспитательной работе, особист в роте тоже появился, как и замкомроты, но я их не видел. Что по командирам танков, чему-то их научили за полгода курсов, дали сержантов и отправили принимать свои первые машины и первые экипажи. Замполит, работая со взводом, сказал, успокаивая, что к ним взводным идёт опытный офицер, награждённый Золотой Звездой Героя ДНР, который сжёг больше двадцати танков противника. Врал, у меня меньше. Парни ожидали этого чудо-богатыря, а пришёл обычный на вид невысокий, что характерно для танкистов, ополченец, с гипсом на руке, что удивительно, и возрастом не превышающим их. Правда, всё что обещал замполит сбылось, офицер им достался действительно опытный, настроил я взвод на работу, смог добиться уважения, так что парни слушались и бегом выполняли приказы.

Танк, порыкивая дизелем, шёл головным, грузовики замыкали, коптер в небе, окраины Донецка уже не видно, скорость пятьдесят километров в час. Шустро идём. Дорогу не ломаем, по ней грузовики, а мы двигаемся рядом с дорогой по обочине, тут уже колея набита. Сам я продолжаю размышлять. Сегодня с девчатами попрощался, хорошо, так Ирина и отвезла меня на «Газели» в часть, потом на ней же и вернулась. Машина стоит на парковке, пусть и стоит, мало ли пригодится. Вчера мы отдохнули ох и ах, хороших впечатлений море, и погода радовала, безветренная, солнце светило, на одеяле лежали, отдыхали, вкушали яства. Опробовали диван задний на бронемашине, скрипит чуть, но нам не мешало. Так что девчат снова меня проводили и живут дальше. По документам на гараж, то их в управлении по регистрации могут держать до месяца, так что успею вернутся, наверняка ведь снова дёрнут обратно, я уже понял систему, вот и заберу сам. Что по взводному-раз, он в госпитале. Подбили. Хорошо все живые. Взвод пополнили на месте, за счёт танка ротного, и замена взводному была из ветеранов. Тоже подпоручик, но прошлого года выпуска. Орденоносец. Командует пока. И только что Дед позвонил мне. Продолжая вести колонну, я услышал такую новость, что был изрядно шокирован. Младший Салов сгорел, в танке, «ПТУРы» сработали, с двух точек. Чётко так подловили. Детонация боеприпаса, выживших не было. Эх, дед Вито. И таджика жалко. М-да, отправил ротный брата в тихое место. Интересно, уже знает? Не-е, звонить не буду, пусть кто другой сообщит плохую новость.