Мигрень полностью уступила свое место ярости и круги ураганного ветра вихрем развивались по округе, подгоняя черные как смоль грозовые тучи.

— Гагарина, — принудительно переключил я свои мысли, чтобы не потерять контроль окончательно.

— Гагарина? — переспросил Антон.

— Фамилия той, с кем у тебя все получится, — пояснил я, с трудом угомонив ярость, — я обещал.

— С-спасибо, — бросил Аничков и на короткий миг его лицо стало таким же беззаботным и веселым, каким я его видел в день поступления в лицей.

— А теперь будь ей хорошим будущим мужем и доживи до свадьбы, — добавил я и толкнул блондина в сторону распахнутой двери внедорожника.

— Я-я… же ей признался… — недоумевал Антон, — а она… она…

— А разве она сказала тебе нет? — резонно спросил я и затолкал, наконец, упирающегося Аничкова внутрь машины и захлопнул дверцу.

Устало выдохнул и перевел взгляд на Звереву.

— На пару минут этого хватит, — поспешил пояснить я, — далее делай что хочешь, но Антон должен выжить не смотря на свои мстительные порывы. Он крайне ценный свидетель.

— И что мне его силком держать⁈ — недовольно фыркнула Зверева.

— Можно запереть в безопасном месте, — предложил я другой вариант и лицо моей телохранительницы чуть-чуть смягчилось, — есть такое?

— Есть, — поморщилась Зверева.

— Вот и отлично, а еще немедленно свяжись со всеми нашими союзниками и теми, кого недавно награждал император.

— Что передать? — посерьезнела Зверева.

— Что они в опасности. Если их еще не убили конечно.

— Ты думаешь Рюриковичи посмеют устраивать масштабный геноцид⁈

— Уже посмели, — кивнул я в сторону внедорожника, в котором сидела чудом уцелевшая жертва.

Эфириал Подчинения не сторонник полумер. Если он атаковал своими марионетками все свободные кланы, которые посмели приблизиться к императору, то наверняка сделал это повсеместно. Фронт его атаки шире столицы. Шире Тобольска. Ему доступна вся империя…

— И Сомова предупреди, — вдруг добавил я, осененный неприятной догадкой.

— Я думала ты разобрался с проблемой в Тобольске…

— Не этого Сомова, — отмахнулся я, — Деда его. Тот сейчас в Корее без двух тысяч своих солдат.

— Он Богатырь воды на берегу моря! — вскинула руку Анна Зверева, — что ему эти две тысячи…

— Предупреди! — жестким тоном повторил я, — его в первую очередь!

— Л-ладно… — тут же замялась Зверева и отшагнула назад.

В отражении от тонированного стекла внедорожника я заметил свое лицо и внутренне усмехнулся. Отцу бы сейчас точно понравился мой взгляд.

С этой мыслью я взмахом левой руки открыл шлагбаум, а правой отодвинул внедорожник в сторону.

Старенький седан тотчас подскочил ко мне и распахнулась дверца пассажирского сидения. За рулем молчаливо сидел Алекс, которые вместе с Эмилией слышали весь наш разговор.

— А ты куда? — донесся в спину чуть запоздалый вопрос.

— Спасать того, кого предупреждать уже поздно, — ответил я и сел в машину.

По моему «кровожадному» виду, который Зверевой лицезреть еще не приходилось, моя телохранительница поняла, что спорить со мной бесполезно. И даже упрекнуть в безрассудстве не могла, ведь на этот раз я был не один.

Стоило дверце седана захлопнуться, как Алекс вжал педаль газа в пол и машина с визгом покрышек сорвалась с места.

После всего услышанного и пережитого за сегодня мне нужно было подумать. К счастью, Эмилия и Алекс это понимали и с расспросами не лезли. Даже Мин что проснулся из-за моего всплеска внутренней ярости и тот предпочитал молчать.

Сначала сложности в бою с тхагом, а теперь это. Ярость не отступала и продолжала давить на меня изнутри вместе со злостью.

Ведь чтобы я сейчас не сделал, я запаздываю на один шаг.

Отслеживая действия фигур врага, я совсем упустил из внимания тот факт, что сам Эфириал Подчинения тоже может выйти на доску. И чтобы этот выход прошел максимально эффективно, он двинул одновременно все свои фигуры.

Ублюдок пошел ва-банк.

Каждую секунду «Око сокола» предоставляло мне все новую и новую информацию по тому, что происходит в столице и расклад меня не радовал. Я предугадал большинство ходов Эфириала Подчинения, но не увидел за ними общий замысел и позволил окружить своего короля.

И все на что я мог надеяться, что еще не поздно все исправить.

Поворот резко ушел влево и, с легким заносом, седан вынесло на широкую прямую. Вдалеке уже виднелись высоченные золотые ворота царского лицея, с которых начался мой путь в столице.

Зная, что Анна Зверева в этот момент тоже где-то находится за рулем, я задумчиво покосился на зеркало заднего вида и убедился, что самовольностью моя личная телохранительница больше не страдает.

Центральный въезд на территорию царского лицея был перекрыт блокпостом из двух бронетранспортёров и тремя десятками вооруженных людей, по центру которых легко угадывался статный силуэт моего отца.

Князь Соколов стоял с заложенными за спину руками прямо посреди дороги и даже не думал отходить. Военные за его спиной ощетинились щитами и вскинули магострелы. Краем глаза я заметил, как у Алекса дрогнула ладонь, но сбавлять скорость он не стал.

— Тормози, — велел я и, неохотно кивнув на приказ, парнишка остановил машину буквально в одном метре от стоящего с грозной аурой князя Соколова.

Бойцы за его спиной дернулись, но атаковать без приказа не осмелились.

Выждав пару секунд, я вышел из машины и мой взгляд встретился с пылающими кровожадной яростью глазами отца.

— Тебе туда нельзя, сын, — с ходу холодно заявил князь Соколов и вокруг его тела вспыхнул ветровой защитный покров, а мой затылок зачесался от пристального внимания «Невидимого сокола».

— Почему это нельзя? Я думал «Дамокл» существует чтобы защищать государя, — недоуменно произнес я.

В машине за спиной раздраженно задергались из-за заминки, но одного жеста рукой хватило чтобы Алекс успокоился. Этот блокпост не выглядит непроходимым, но он без сомнения является ключевым.

Именно от него зависит придется дальше прорываться силой или ехать по выстеленной дорожке сквозь открывающиеся двери.

— Мы и защищаем, — невозмутимо отозвался князь Сергей Соколов.

— «Мы», то есть «Дамокл»? — вскинул я бровь, — разве я уже не член этого отряда?

— Бунт уже подавлен, Артем, тебе внутри нечего делать, — жестко отрезал отец, даже не думая сдвинуться с места.

В ответ я лишь внутренне усмехнулся и часть меня уже намеревалась разыграть карту Тобольска.

Весть о том, что «великий планировщик» князь Сергей Леонтьевич Соколов допустил просчет в защите собственной семьи пошатнет эмоциональное состояние отца, но в последний момент я передумал.

Его «кровожадный режим» выглядел слишком странно. Вопреки всякой логике он только усилился в моем присутствии, а боевая вариация «Невидимого сокола» смотрела на меня как на потенциального врага.

Техника, созданная отцом с главнейшей целью защитить семью отчего-то не дрогнула угрожать родному сыну.

Да и просчет князя Сергея Соколова в Тобольске — это не совпадение.

Слишком не похоже это было на отца, который восемь лет держал под своим контролем жизни миллионов Омских подданых, безопасность южной границы империи, передвижения трех криминальных синдикатов и активность в Китае.

Одновременно с этим Сергей Соколов наблюдал за столицей и исполнял обязанности главы Расправной палаты.

И все это было расписано у отца по минутам и на месяцы вперед, а все построенные прогнозы и планы неизменно сбывались, словно он мог видеть будущее.

После всего этого просто так взять и позволить врагу атаковать семью⁈ Самое ценное что только было у князя Сергея Соколова⁈

Бред.

Отец мог это допустить только если его нарочно «ослепили».

— Бунт подавлен говоришь, — подозрительно сощурился я, — что ж, Аничков бы с тобой поспорил.