Поскольку дипломатия не дала результата — в ход пошла грубая сила.

Чистый меланхолично кивнул и начал действовать. Без сомнений, без вопросов, без раздумий.

Он «поплыл» вправо, чтобы зайти с фланга. Плавно, но невероятно быстро. Слишком быстро! Никогда раньше я не видел, чтобы кто-нибудь двигался столь стремительно.

Интуиция вопила, что тратить время на предварительные ласки не стоит. Нужно бить наверняка.

Уверен, Чистый мог уклониться даже от выстрела из пистолета. Но в моём арсенале имелось кое-что побыстрее пули. У меня был страх.

Разогнав сознание до максимума, я на мгновение нырнул в омут памяти. Волна ужаса разошлась в стороны, накрыв весь бордель целиком.

Зацепило всех.

Девчонок и посетителей на других этажах — их крик громом ударил по ушам.

Марка и Барталомею — они не успели убраться из кабинета и застыли рядом с дверным проёмом.

Клопа и Вилли — первый чуть не грохнулся со ставня прямо на каменную мостовую, а второй завизжал громче всех и повалился на пол, разбив лицо в кровь.

Зацепило и Чистого. От страха он уклониться не сумел и «завис» на месте — всего на миг, но восприятие, работающее на пределе, позволило этим воспользоваться.

Клинок со свистом рассёк воздух. Метательный нож устремился к цели.

Злая металлическая «пчела» вот-вот должна была укусить жертву, но ничего не вышло. Страх не смог полностью парализовать Чистого — в последний момент он сбил нож ладонью. Сталь зазвенела по полу…

— В тебе тоже есть зло, — протараторил Чистый. Он говорил так быстро, что отдельные слова удавалось разобрать с большим трудом. — Почему я сразу этого не заметил?

Я перепрыгнул через полосатую софу, чтобы между мной и Чистым была хоть какая-то преграда. Отвечать на подобные вопросы не имело смысла.

Чистый замер напротив. Я чувствовал смертельную угрозу, исходящую от этого странного старика. Возможно, он был самым опасным противником из всех, с кем мне пока довелось столкнуться. Даже опаснее Кербера — тот обладал только силой, а здесь к силе прилагался ещё и разум.

— Прикончи его! Убей! Скорее! Прошу! Мне стра-а-а-а-ашно! Я бою-ю-ю-ю-юсь!

Принц визжал совершенно не по-королевски. Он одновременно вопил, рыдал и всхлипывал, не забывая ползти в направлении приёмной. Извивающаяся кровоточащая тушка оставляла за собой красный след — плевать, далеко ему всё равно не уйти.

— Во имя Пречистого Камня и Праведного Зверя! — Чистый прогудел какую-то ахинею. — Я сотру зло в порошок!

Он качнулся вперёд. У меня оставались только одно мгновение и последний козырь — магия.

Хольд говорил, что колдовать пока нельзя, но после схватки с Кербером прошло уже больше недели. Надеюсь, этого срока хватило для восстановления духовных «чакр». Ну или что там внутри меня отвечало за чародейство?

Я не хотел разлететься на куски из-за взбунтовавшегося дара, однако выхода не было. Без магии Чистый порвёт меня на части. Куда ни кинь — всюду клин…

Уска-паткар-банду!

Заклинание сработало почти мгновенно и стало для противника полной неожиданностью. От колдовства Чистый увернуться не сумел.

Четыре огненно-алых кольца загорелись вокруг его тела. Они сжимались, будто бы пульсируя, но не могли раздавить человека так же, как давили камни или лёд.

Хольд говорил, что моё заклинание плохо подходит для воздействия на живых существ, поэтому я был готов к такому результату. Главное, кольца сумели лишить этого шустрика подвижности.

Чистый замер на одном месте, будучи не в состоянии пошевелиться. Не стоило тратить время впустую — силы утекали столь стремительно, что уже кружилась голова.

Я бросил последний метательный нож.

Чистый не мог воспользоваться своей невообразимой скоростью, но всё равно остался жив. На его стороне сыграл случай — клинок со звоном ударился об одну из магических полос и отлетел в сторону. Похоже, сама судьба решила показать, что с моей кармой что-то не так…

У меня оставался ножик, который я отобрал у Клопа, но он годился только для чистки овощей. И то, если они не сопротивлялись.

Я вырвал клевец из петли на поясе. Придётся идти в ближний бой. И плевать на карму, судьбу и прочую муть.

Сбоку мелькнула стремительная тень — это Марк рванул к врагу с кинжалом в руке. Разведчик быстрее всех справился со страхом и собирался поставить точку в этой короткой схватке.

Кончики пальцев Чистого загорелись голубоватым огнём. Он подцепил красную полосу и разорвал её с треском, словно ткань. Одна его рука оказалась свободна. На белоснежной одежде остались обугленные следы.

«Братья-инквизиторы, видимо, вообще мышей не ловили, — мелькнуло в голове. — Потому что если это не дикая магия, то я тогда вообще ничего не понимаю».

Чистый, правда, судя по всему, и сам не ожидал такого результата. В прозрачных глазах мелькнуло удивление, которое чуть не стоило ему жизни — Марк растянулся в длинном выпаде, едва не вбив кинжал в его грудь.

Чистого спасла только нечеловеческая реакция. Он отвёл клинок в сторону свободной рукой, а затем быстро схватил разведчика за горло. В прозрачных глазах мелькнуло торжество.

Я прыгнул вперёд, оттолкнувшись от спинки дивана. Клевец поднят над головой. Максимальная скорость, максимальная концентрация…

Разогнанное сознание «сканировало» окружающее пространство.

Клопа за окном уже не было. Пацанёнок успел куда-то свалить. Это радовало.

«Принц» почти заполз в приёмную. В проходе виднелись только его дёргающиеся ноги.

Барталомея замерла на месте. Руки были плотно прижаты к груди, изо рта рвался отчаянный крик — она смотрела на происходящее с бессильным ужасом.

Чистый и Марк встретились взглядами всего на долю мгновения. Губы старика искривились в едва заметной улыбке, а затем он бросил разведчика в окно. Одним движением — коротким, лёгким, не стоившим почти никаких усилий.

К нечеловеческой скорости прилагалась нечеловеческая сила.

Я не успел.

Время почти остановилось. Для всех, кроме Чистого — он продолжал двигаться как ни в чём не бывало и разорвал светящимися пальцами ещё одну полосу. Теперь обе его руки оказались свободны.

Марк «скользил» к окну и провалу, черневшему за ним. Я «завис» над Чистым с клевцом. Острый клюв почти коснулся макушки старика…

Восприятие позволяло наблюдать за происходящим, однако моё тело не поспевало за ним. Я не смогу ударить — Чистый был слишком быстр. Он уже праздновал победу. Во взгляде читалось предвкушение, не сулившее ничего хорошего.

Не спеши, дружок. Колдовство действует почти мгновенно, и для него не нужно быстрое тело — только быстрый разум.

Усилием воли я сжал оставшиеся две полосы в одну тонкую нить и передвинул её так, чтобы она сдавила горло Чистого. Прозрачные глаза налились краснотой. Противник решил, что сюрпризы на сегодня закончились, и очень ошибся.

В его взгляде не осталось ни торжества, ни предвкушения, ни скучающего ожидания очередной победы — всё это ушло под давлением страха. Даже Чистые бояться умирать.

Он подцепил тончайшую «удавку» самыми кончиками пальцев. Сияющая синева оставила ожоги на шее. В глазах Чистого загорелся слабый огонёк надежды…

Загорелся, чтобы сразу погаснуть. Его потушил клевец, который «медленно» вошёл в череп старика, отправив того на встречу с чистой справедливостью. Или прямиком в ад, не знаю.

Время возобновило свой бег. Тело Чистого, с торчавшим из седой башки клевцом, рухнуло на пол. Я приземлился рядом.

Марк уцепился кончиками пальцев за ставень и посмотрел на Барталомею. Если бы взгляд мог говорить, то сейчас было бы сказано очень многое.

Мгновение. Казалось, что разведчику удалось остановить падение, но нет — он тут же рухнул вниз, не сумев удержаться на весу.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

По ушам ударил сдавленный женский вопль.

«Береги брата, — в памяти зажглись недавние слова Цимии, — он только начал жить по-настоящему…»

Так и знал, что это напутствие не предвещало ничего хорошего…