Кроме того, у выбранного мной кабинета был ещё один козырь — тайная комнатушка, которая пряталась за огромной, почти во всю стену, картиной. Из этой комнатушки открывался прекрасный вид на всё помещение. Мечта вуайериста, по-другому не скажешь.

Страшно представить, сколько извращенцев побывало там за долгие годы…

— Всё готово, — ответил Марк. — Барти… Барталомея уже там.

Я улыбнулся про себя. Похоже, последние дни не прошли даром для отношений разведчика и синекожей дамочки.

— Тогда действуем по плану, — сказал я, сделав вид, что не заметил оговорки. Ни к чему лишний раз смущать Марка. — Подадим этому Чистому вина с сонным снадобьем, а потом, когда он уснёт, возьмём Вилли.

— Не выйдет, милый мой, — ехидно сообщила Жаннет. — Чистые ничего не едят и никогда не пьют…

— По крайней мере, на людях, — добавил скептически настроенный Марк. — Считается, что их питает высшая справедливость. Но я думаю, что это полная ерунда.

— Однако ни есть, ни пить он здесь не станет? — на всякий случай уточнил я.

— Нет…

Что же, ерунда или нет — какая разница? Не насильно же вливать вино ему в глотку.

— Пусть так, — я пожал плечами. — Но в койку-то Вилли, надеюсь, собирается прыгнуть без Чистого?

Именно в этом заключалась главная прелесть борделей для людей моей профессии. На столь интимные встречи клиенты обычно приходят без охраны.

Марк нахмурился — ему не понравилась даже мысль о том, что Барталомея окажется в объятьях «принца». А вот Жаннет, наоборот, радостно засмеялась.

— Думаю, Вилли был бы не против, — с хохотом сообщила она. — А вот сам Чистый точно не согласится… «Мне тяжело дышать в этом смрадном воздухе, пропахшем грязью и развратом!»

Последнюю фразу она произнесла с издевательскими интонациями, подражая грубому мужскому голосу. Видимо, это были слова Чистого.

Зря он так — работа телохранителем не для брезгливых. Впрочем, в данном случае это было нам только на руку.

— Разделим их, — подвёл итог я. — Чистого запрём в приёмной. Двери там крепкие, а через окно он уйти не сможет — слишком высоко.

— И долго он будет там сидеть? — недовольно спросила Жаннет.

— Недолго. Займёмся им после того, как разберёмся с Вилли.

Я не стал уточнять, что это может произойти через несколько дней. Ни к чему женщине знать такие подробности.

Мы ещё раз пробежались по деталям плана, обсудили некоторые моменты и разошлись по своим делам.

Жаннет занялась последними приготовлениями, а Марк по моей просьбе должен был погрузить тело Лома в карету, где уже «отдыхал» кучер.

После, когда «принц» окажется в наших руках, мы вывезем его за границу города. Ни к чему оставлять его в пределах досягаемости Короля нищих — пусть отдохнёт на природе вместе с Фольки.

Уверен, северянин будет рад такой приятной компании.

Я же поднялся к Цимии. Сестра Марка встретила меня молчаливым кивком и передала свёрток с одеждой, которую она изготовила уже несколько дней назад. Сшитые по фигуре шмотки были куда удобнее — в драке, когда всё решают доли секунды, это могло спасти мне жизнь.

— Береги брата, — напоследок произнесла Цимия своим хриплым голосом. — Я знаю, ты сильный. А он только начал жить по-настоящему…

Я поморщился. Не люблю такие напутствия перед операцией.

Цимия, которая использовала весь запас слов на ближайшую пятилетку вперёд, склонилась над шитьём. Что же, пора уходить.

Спустя четверть часа все участники грядущей операции собрались на третьем этаже.

— Как только они окажутся в кабинет, ты выйдешь в коридор и закроешь дверь в приёмную.

Бик, который слышал это наставление уже двадцать пять раз, с тяжёлым вздохом кивнул. Ничего страшного, мой опыт показывал, что дополнительный инструктаж никогда не бывает лишним. В прошлой жизни я частенько наблюдал, как люди забывали буквально обо всём, когда оказывались в стрессовой ситуации.

— Всё будет сделано в лучшем виде, господин Феликс, — произнёс мужчина, поправив кружевной воротничок. — Дверь запру и подопру её комодом. Он сохранился ещё со старых времён, а тогда мастера знали толк в своей работе — надёжнейшая и тяжелейшая вещь…

Я ещё раз проверил помещения и осмотрел пустую ночную улицу через открытые окна. Всё готово, можно начинать.

— Ничего не бойся, — сказал я, посмотрев на Барталомею. — Всё будет хорошо.

Сегодня женщина выглядела куда лучше, чем в первый день. Она явно приноровилась к платьям, посвежела, а из взгляда ушла злость. Думаю, это было заслугой Марка.

— Я знаю, — спокойно ответила Барталомея и даже слегка мне улыбнулась.

С ума сойти. Ещё неделька в борделе, и мы станем лучшими друзьями.

Разведчик не произнёс ни слова. Он только пожал узкую лазурную ладошку, а затем мы скрылись в потайной комнатушке.

Сухо щёлкнул запорный механизм, нас окружила темнота, которую разрывали только редкие отблески света, проникавшие через отверстия для наблюдения.

Весь кабинет был как на ладони. Справа — вход из приёмной, слева — выход в соседнее помещение, напротив — распахнутое окно.

Кровати в комнате не было. Только массивный стол, несколько шкафов, невысокая софа, оббитая красной тканью в белую полоску, и парочка стульев в том же стиле. В расставленные по углам канделябры были вставлены длинные свечи.

Над ними вился дымок, наполнявший воздух цветочно-мускусным ароматом.

Через несколько минут послышались шаги. На огонёк наконец-то заглянул тот, кого мы так долго ждали.

«Принц» зашёл в кабинет и по-хозяйски осмотрелся. Невысокий, субтильный, одетый в какой-то попугайский костюм, он выглядел, скорее, как подросток, а не как сорокалетний мужик. Возраст выдавала только шикарная лысина на макушке.

Следом показался высоченный — больше двух метров — дедок, облачённый в белоснежный балахон. Длинные седые волосы, брезгливое выражение на мучнисто бледном, но не по возрасту гладком лице и прозрачные, словно вода, глаза. Чистый, никаких сомнений.

Оружия видно не было, однако это ничего не значило — под балахоном можно спрятать целый арсенал.

— Где кровать? — спросил Вилли писклявым голоском.

Барталомея ничего ответила. Она сидела за столом, напряжённо глядя на гостя.

— Где кровать, Жаннет⁇ Я тебя спрашиваю! — взвизгнул Вилли, но не получил ответа. Не удивительно, хозяйки «Нежной розы» здесь не было. — Где я эту кралю драть должен? На столе, что ли? Хотя…

Марк напрягся. Я слегка пихнул товарища плечом. Не стоило так реагировать — это всего лишь слова.

— А ты действительно хороша, — с похотливым придыханием сообщил Вилли, уставившись на Барталомею. — Но тебе придётся постараться, чтобы отработать каждый золотой…

— Позвольте, мессир, — прогудел Чистый. Казалось, голос шёл из бочки, а не изо рта живого человека. — Прежде чем вы приступите к отдохновению от забот и трудов, я должен убедиться, что здесь не скрываются силы премерзкого зла.

Вилли благосклонно кивнул. Судя по лицу, единственной его заботой в жизни было то, как бы поинтереснее пристроить «дружка», прятавшегося в попугайских штанцах. А про труд он, наверное, вообще никогда не слышал.

Чистый обошёл кабинет, посмотрел в окно, заглянул в соседнюю комнату и вернулся к своему хозяину. Он двигался так, словно под его ногами был не твёрдый пол, а раскачивающаяся на волнах палуба корабля. Выглядело это очень странно — никогда раньше не сталкивался ни с чем подобным.

Закончив осмотр, Чистый поклонился хозяину и двинулся к проходу, ведущему в приёмную. Телохранитель собирался оставить «принца» наедине с Барталомеей.

Я сжал в руке заранее подготовленный деревянный клинышек. Забью его под дверь, чтобы быстро её заблокировать. Удобное средство — оно не раз выручало меня в прошлой жизни.

Сердце ускорило ритм, кровь понеслась по венам, в ушах слегка зашумело. Ещё секунда и я стану эпицентром управляемого хаоса — вокруг меня закрутится водоворот действий, движений и событий.

В мышцах появился зуд — тело готовилось к рывку.