— Кстати, — продолжал без остановки молоть языком Рон, — родителям твоим уже сказали, так что скоро приедут.

— Это вряд ли, — пессимистично заметила Майя.

— Майя, а Тайлеру рассказать? Не поймет и не простит ведь, если умолчим.

— Да. Только сразу скажи, что все хорошо.

— Угу, — кивнул парень. — Доктор велел не утомлять тебя. Мы пойдем.

— Я догоню, — с намеком выдал, Ульв не глядя на парня.

Намек Рон уловил и шустро свалил из палаты, дав оборотню побыть хоть секунду с любимой наедине.

— Спасибо, что вытащили меня из автобуса, мистер Мэван, — первой заговорила Майя после ухода одноклассника.

— Я, не задумываясь, сделал бы это снова и снова, — поддался эмоциям Ульв, но вовремя опомнился. — Но лучше, конечно, совсем в подобные ситуации непопадать.

— Согласна. И зря я вышла из машины. А еще я хочу извиниться за ту пощечину. Мне почему-то хочется верить, что вы не думали о плохом.

— Я сам виноват, что дал повод так думать, — мужчина поднялся и вернул стул к стене. — Что же пусть вчера у нас не получилось выпить кофе с пончиками, очень надеюсь, такая возможность еще представится. Поправляйся, Майя.

Девушка молча кивнула, а когда за оборотнем закрылась дверь, наконец, расслабилась и недовольно проворчала, натягивая тонкое одеяло до подбородка:

— Как гладко стелет, хитрец! Ничего у него на уме не было. Как же. Лучше держать с ним ухо востро. Интересно, когда вернется Тайлер?

Тайлер вернулся, когда Майя уже была дома. И столкнуться с Ульвом нос к носу в больничной палате ему не пришлось. А таскался туда оборотень в течение двух недель каждый день, принося то фрукты, то сладости. Майя, скрипя зубами, принимала подарки и прятала в тумбочку, раздавая потом медицинскому персоналу. И безумно радовалась, когда ее выписали домой. Ведь туда он точно прийти не осмелится. Что-то по-прежнему смущало девушку в этих встречах. Хотя ни с какими признаниями в вечной любви тренер не лез и лишних прикосновений себе не позволял, но смотрел так, словно насмотреться не мог. Находиться под таким пристальным вниманием было неуютно. Серые глаза мужчины смотрели не то с тоской, не то с благоговением.

Но не только это удручало Майю. При том, что мужчина слово свое, что без разрешения не дотронется, нарушил только раз, когда из автобуса выносил, руки его, крепкие и горячие, обнимавшие на коврике “твистера”, помнила хорошо. И мурашки на шее от дыхания, и скольжение губ по щеке. Но разобраться в себе и признать, что противно-то и не было, не хотела. Рон тоже навещал подругу вместе с наставником, и каждый раз этот гадкий мальчишка умудрялся хоть на пару минут оставить их вдвоем. А толку. Посидят, друг на друга посмотрят молча да распрощаются. Вот Тайлер совсем другое дело. Все оставшиеся летние дни и развлекал девушку, и помогал всячески: на улицу выводил и обратно до комнаты доводил, книги и диски с фильмами носил.

— Майя, когда тебе снимут гипс? — спросил Тайлер, усаживая подругу на скамейку возле дома.

— Надоело нянчиться? — улыбнулась девушка.

— Нет, конечно. Но через три дня в школу. Давай я за тобой заезжать буду.

— Зачем? Меня Рон будет возить. Ему для этого и лишний круг делать не надо. А гипс снимут только через неделю.

На все отговорки подруги Тайлер только глубоко вздохнул. То, что Майя держит его на расстоянии, делая вид, что не улавливает намеков и избегая любых щекотливых тем, понял давно. Потому и не переходил к более напористым действиям. Но надежду завоевать сердце одноклассницы не терял.

В отличие от приятеля, Майя к любым отношениям с противоположным полом, будь это Тайлер или кто-то другой, не стремилась вообще. Какой смысл завязывать их, если через год им придется разъехаться по разным учебным заведениям. Уж лучше потратить это время с пользой и сосредоточиться на учебе. Вот, например, до теста для поступления в университет осталось всего два месяца. В общем, пока два поклонника без особых успехов пытались взять крепость по имени Майя, девушка глухо держала оборону.

Лето получилось насыщенным, как никогда. Но два месяца каникул остались позади, Майе сняли гипс, и жизнь вошла в привычную колею. И для каждого начинался свой важный отрезок времени. Последний учебный год и выбор университета для всех школьников. Последний год, чтобы провести время с родителями перед расставанием - для Рона. И последний год, чтобы влюбить в себя истинную - для Ульва.

Письмо в Йельский университет Майя подготовила давно и с нетерпением ждала первого дня приема анкет. Оставалось, по сути, немного: сдать тест SAT, получить по нему отличные баллы и дорога в другую, лучшую жизнь будет открыта. Она уже сдавала пробный тест в одиннадцатом классе и в этом году рассчитывала на еще более высокие результаты. Именно подготовкой к очередной волне тестов и пыталась заниматься девушка, но привычная обстановка в доме никак этому не способствовала.

— Мать! У меня бухло закончилось. Тащи еще, — раздался снизу хриплый голос отца.

Он любил сидеть в большой комнате с телевизором на первом этаже, с банкой пива в одной руке и пультом в другой. Оторвать свой зад от кресла и дойти до холодильника он считал неприемлемым. Раз он единственный, кто зарабатывает хоть какие-то копейки в семье, а жена сидит дома, то она и должна следить, чтобы в холодильнике всегда было холодное пиво и приносить его по первому зову. Правда, мужчина не всегда ограничивался пивом и не брезговал чем покрепче. Видимо, сегодня был именно такой день.

— Пьянь, ты хоть закусывай! — отозвалась миссис Эванс из кухни, гремя бутылками.

Мать частенько огрызалась, пытаясь поставить деспота, по ее словам, на место, и частенько получала за это. Потом они мирились и пили вместе. Сейчас как раз начался второй этап этих высоких отношений. Разъяренный мистер Эванс ввалился на кухню:

— Ты меня учить вздумала, дрянь! Иди сюда. Я тебя ща научу уважать мужа.

— Не смей меня трогать, скотина! — взвизгнула женщина.

Майя с хлопком закрыла учебник.

— Достали! —- прорычала девушка и вышла на улицу.

Сентябрьский вечер встретил холодным ветром и моросью. Толстовка спасала от холода, но, если сильно намокнет, толку от нее будет не больше, чем от панамки зимой. Но возвращаться за курткой нельзя. Еще на дай Бог, попадется на глаза родителям во время ссоры. Вывод напрашивался сам собой. Гулять как есть, и желательно подальше от дома. Оборудованная детская площадка в паре кварталов подходила для этого идеально. Просидев на качелях часа три, Майя, увы, перестала быть единственным человеком на площадке. Двух парней, худого и здоровяка, чем-то тоже привлекло это место. Благоразумнее всего было уйти, и девушка тут же встала с качели и быстрым шагом, насколько позволяла недавно зажившая лодыжка, направилась в противоположную от них сторону. Худой дернул головой в направлении Майи и, получив кивок от приятеля, потянулся следом за ней. Здоровяк, сверкнув зубами в неприятной ухмылке, выбрал другой маршрут.

Предчувствие слежки заставило девушку оглянуться. Так и есть, худой парень шел за ней след в след. Сердце ускоренно забилось о ребра, и Майя сорвалась на бег, игнорируя неприятную отдачу в ноге. Преследователь тоже побежал. Пробежка получилась короткой и оборвалась, когда здоровяк выпрыгнул прямо перед испуганной девушкой, заставив ее вскрикнуть и попятиться.

— Попалась, куколка! — обнажил зубы худой в довольной улыбке.

— Зачем вы меня преследуете? Что вам нужно? — дрожащим голосом пропищала Майя, переводя затравленный взгляд с одного парня на другого.

Наивность девушки рассмешила приятелей, но рычание ощетинившегося зверя, появившегося из ниоткуда, оборвало все веселье.

— Морис, это что волк? — уставился на хищника здоровяк.

— Откуда в городе волк, тупица? Обычная бродячая псина, — пробурчал худой и, подняв камень, швырнул его в зверя. — А ну пшел отсюда.

Разозлившись от удара булыжником в бок, волк бросился на обидчика и, повалив его на спину, ухватил зубами за руку, бросившую камень.