— Мне же влетит дисциплинарное! — не шла на уступки медсестра.

— Очень прошу. Всего несколько минут.

— Пять, — уступила все же девушка. — Пять минут, пока я вызываю дежурного врача.

— Мы успеем! — пообещал Рон.

— Ульв, что ты делаешь в обличье волка? — спросил юноша, стоило медсестре выйти из палаты, плотно прикрыв дверь.

Оборотень, соскочив с койки, сразу обернулся и прежде чем начать что-либо объяснять пацану, достав из-под стула одежду, проворно оделся.

— Сейчас девушка приведет доктора. После я все тебе объясню, — торопливо произнес мужчина, едва успев застегнуть рубашку до того, как в палату вошли и врач, и медсестра, и еще люди в белых халатах в количестве трех человек.

Врачебный мини консилиум с интересом облепил пациента. Параллельно  с осмотром задавались вопросы о самочувствии, назначались на утро все возможные анализы и новое полное обследование. Отбившись от врачей, Рон свободно выдохнул, но ненадолго. Ульв отбросил с койки одеяло и, стягивая с парня больничную пижаму, скомандовал:

— Оборачивайся!

— Что я должен сделать? — срывающимся шепотом переспросил юноша, не веря своим ушам.

— Совершить полный оборот. Сначала в волка, затем обратно, — невозмутимо повторил наставник.

— А если в палате опять застанут животное?

— А ты не тяни. Как у вас говорят. Одна нога там, другая тут.

— Зачем все это?

—- Чтобы запустить ускоренную регенерацию. Или хочешь полежать на больничной койке пару месяцев?

— То есть, чтобы обойтись без врачей, лекарств и длительного лечения оборотни, выкидывают подобный фортель? Круто, конечно. А что, на Фаркасе совсем нет докторов?

— Они нам просто без надобности.

— Что совсем-совсем? — удивился юноша.

— В каждом клане есть свой лекарь. Или несколько. Но они не то, что людские врачи этого мира, — не вдаваясь в подробности, пояснил Ульв. — Давай, Рон. Сделай это сейчас.

Рон разочарованно скривился и попытался расслабиться. Но не тут-то было. Мало того, что все  тело дико болело, так еще и гипсовые шины сковывали движения. Едва кости начинали деформироваться, как острая нестерпимая боль прошивала от макушки до самых пят. Чтобы не кричать, юноша стискивал зубами полотенце.

— Ничего не получится, — измученный и в испарине заявил Рон.

— Получится, — отрезал наставник. — Собери волю в кулак и не вой, как щенок!

Обида и злость придали сил для новых попыток. Не меньше часа промучился парнишка, прежде чем сумел обернуться волком. Обратный переход оказался тоже не совсем легким и безболезненным. Когда обороты были завершены, Рон лежал абсолютно без сил, с ощущением, что его несколько раз переехал автобус.

— Трудности закаляют, мой мальчик, — подбодрил Ульв, по-отечески похлопав ученика по плечу. На что тот только недовольно промычал в ответ, уткнувшись в подушку.

— А теперь отдыхай.

— Ты уходишь?

— Увидимся утром. Для нас всех выдалась бессонная ночка. Помочь одеться?

— Нет уж, я сам! — фыркнул юноша.

Во избежание столкновения с больничным персоналом оборотень предпочел покинуть палату самым коротким путем. Через окно. Рон уже не удивлялся необычному пристрастию наставника уходить таким образом. Хотя со второго этажа он и сам бы спрыгнул без проблем.

Хоть Ульв и озвучил вслух планы на отдых, только отдыхать в действительности он не собирался. На место намеренного наезда на парня мужчина добрался минут за сорок. Кто-то покушался на Рона, и наставник собирался выяснить, кто и зачем. Ждать долго было нельзя. Следы к утру перебьют горожане, спешащие по делам. Да и после полицейских разобраться оказалось не просто. Но на то он и оборотень с особыми способностями, которым позавидует любая служебная собака.

Рассвет не торопился разгонять ночную тьму, что было весьма кстати. Следы шин успело слегка припорошить запоздалым снегопадом, но это являлось препятствием только для человеческих глаз. Нюх зверя уловил тонкий слабый запах резины, оставленный автомобильными колесами. Этот запах привел волка к воротам трехэтажного дома элитного района города. На бежевом почтовом ящике белой краской была выведена аккуратным почерком фамилия Янг. Ульв обошел дом по кругу. Высокий глухой забор не позволял увидеть даже двор, не говоря уже о проживающих в доме людях. Покружив еще немного, оборотень ушел. Адрес теперь он знает и обязательно наведается сюда чуть позже.

Утром в палате уникального пациента состоялся очередной врачебный консилиум. Поводом для возмущения и споров докторов стали сразу несколько моментов. Во-первых, гипсовые фиксаторы были сняты пациентом самостоятельно, а некоторые даже разломаны на части. Во-вторых, в них, как оказалось, уже не было необходимости. И в третьих, внутренние повреждения уже не являлись угрозой жизни и здоровью. А про внешние и вовсе говорить было нечего ввиду их частичного исчезновения. В одном все врачи были единодушны - процесс заживления шел на удивление быстро и составлял уже одну треть.

Пока юношу изучали чуть ли не под микроскопом, его родители с нетерпением ждали встречи с сыном. О том, что он пришел в себя ночью, им сообщили на ресепшене и подсказали, где искать палату. А следом за четой Нолан в плату вошел вернувшийся с ночной прогулки Ульв.

— Как ты себя чувствуешь? — вцепившись в руку отпрыска, допытывалась Холли.

— Как будто меня пожевали и выплюнули, — улыбнулся Рон.

— Если шутит, значит, поправляется, — подбодрил Дилан и обратился к Ульву: — У тебя получилось. Спасибо, — и первым протянул руку.

Оборотень пожал, не отвечая. Слова тут лишние. Все было сказано делами и поступками. Или не все. Кое-что еще он все же намеревался провернуть, но знать об этом семье Нолан, включая парня, пока не нужно.

— Доктор Морриган сказал, что при таком темпе выздоровления тебя выпишут уже через неделю, — радостно поделилась информацией с сыном Холли.

— Я бы забрал тебя домой уже сегодня, — не разделяя оптимизма супруги, заявил Дилан. — Если это был не случайный наезд, где гарантии, что попытка не повторится? Ведь мы даже не знаем, кто это совершил и за что. А полиция все равно ничего не найдет, помяните мое слово!

— Дилан, ты меня пугаешь! А что, если попросить включить Рона в программу по защите свидетелей?

— Ну, какая программа, милая? Никаким свидетелем Рон не является.

— Пап, не преувеличивай, — возразил юноша. — Кто я такой, чтобы за мной охотиться? В этом мире, — уточнил он, видя выражение скепсиса на лицах родителей.

— Не переживайте, миссис Нолан. Мы во всем разберемся, — вмешался Ульв.

— Мы? — удивилась Холли.

— Полиция и мы с Диланом, — пояснил оборотень.

Заявление Ульва не сильно успокоили женщину, и приглядывать за парнем решили по очереди.

— Ульв, почему ты избегаешь разговоров о моих настоящих родителях? — спросил Рон, когда настал черед наставника охранять.

— Потому что чем меньше ты знаешь, тем в большей безопасности находишься. Я расскажу тебе все и даже если смогу, сведу с другими оборотнями, близко знавших Асгримов, когда будет подходящее время, — отмахнулся мужчина и напряженно уставился на дверь. — Твои друзья идут навестить тебя.

— На каком же расстоянии ты можешь чувствовать свою истинную? — восхищенно удивился парнишка.

— Однажды сам ответишь на свой вопрос, — усмехнулся Ульв.

Дверь аккуратно отворилась, и первой просунулась голова одноклассницы, убедиться, что не помешает приятелю. Увидев на койке бодрого Рона, смело шагнула в палату. За ней хвостом вошел и Тайлер.

— Здравствуй, Майя, — тихо поздоровался Ульв и все равно заставил девушку вздрогнуть от неожиданности и полоснуть недружелюбным взглядом.

Не то чтобы мужчина прятался или был настолько незаметен, но когда все внимание направлено исключительно на пострадавшего друга, перестаешь замечать  присутствие кто-то третьего.