Стас приучает дочь с детства самостоятельности. Меня в её возрасте на кухню не подпускали даже на метр. Хоть сейчас уже научилась вполне несносно готовить, но домохозяйка так себе. Мне больше нравится проводить время в тире, чем за готовкой.

— А кто тебя научил, — любопытные глазки смотрят на меня, ожидая ответа.

— Немного твой дедушка Виктор, немного мой лучший друг, — улыбаюсь, вспоминая, как терпеливо Кира относился в первое время к моим подгоревшим блинам.

— А мама не учила? — вопрос девочки ставит в затруднительное положение.

— Нет, мама не успела меня научить, — думаю, что причину не стоит озвучивать маленькому ребенку, не представляющему, что такое смерть.

Софи тяжко вздыхает, собираясь сказать что-то важное:

— Моя мама тоже не готовит со мной. Я её почти не вижу, — делиться своими переживаниями кроха. Сердце пронзает укол ревности. Не понимаю, как можно оставить собственного ребенка.

— Возможно, она занята, но я уверена, что мама тебя любит, — пытаюсь утешить расстроившуюся малышку.

Что за день сегодня? К кому не подойди, все плачут. Даже в этой маленькой семье нет счастья. Каждый из них страдает по-своему, лишенный любви.

— Аня, ты холошая, будешь моей мамой? — неожиданный вопрос застает врасплох не только меня, но и Стаса, поперхнувшегося жидкостью.

Девочка умоляюще смотрит на меня печальными глазками. Теряюсь, не знаю, что ответить. Взглядом прошу Стаса помочь мне. Но он лишь пожимает плечами. Вот ведь гад! С любопытством начинает ожидать, что я отвечу.

— Прости, малышка, не думаю, что правильно просить у меня о таком.

— Почему? — для ребенка не существует никаких условий. В их мире всё просто и понятно.

— Ну, во-первых, у тебя уже есть мама. Во-вторых, мы с твоим папой только старые друзья, понимаешь. Мы не вместе, — ожидаю, что девочка всё поймет и больше не будет задавать таких вопросов.

Софи надолго замолкает, переваривая услышанную информацию. Лицо хмурится, явно недовольное моим ответом. Успеваю за это время закончить с тестом.

— Но папа любит тебя.

Стас снова начинает кашлять, очередной раз поперхнувшись нескончаемым кофе. Так можно и умереть. Подхожу к раскрасневшемуся объекту и вырываю кружку из его рук. Выливаю остатки кофе в раковину и с шумом ставлю пустой сосуд обратно на стол.

— Захлебнешься ещё, — шиплю в лицо удивленному моей выходкой мужчине.

Наш неудачный спектакль прерывает машина, остановившаяся прямо у ворот дома.

Из знакомого автомобиля выходит Кира и уверенно направляется в сторону входной двери. Наконец.

— Почему ты мне не сообщил, что он должен приехать? — с упреком смотрю на Волкова.

— Не успел.

Направляюсь навстречу к другу, по которому безумно соскучилась. Стас в это время уводит Софи наверх.

Не успеваю дойти до двери, как звучит звонок. Открываю Киселеву и кидаюсь в родные объятия. Как мне его не хватало.

— Принцесса, — шепчет в волосы довольный Кира.

— Где ты был столько времени и почему не звонил?

— Так погоди, сначала накорми, потом вопросы, — останавливает мой напор друг. Только сейчас обращаю внимание на его помятый серый костюм и усталый вид.

— Пойдем, у нас как раз блины на подходе, — виновато заглядываю Кире в глаза. Усаживаю мужчину за стол. Сама иду допекать оставшееся тесто.

— Кира, обрадуй, пожалуйста, хорошими новостями, — не желаю больше и минуты находиться в этом доме.

— Свиридова поймали на границе, сейчас он в СИЗО.

Долгожданная новость обрушивается, как лавина. Не могу устоять на ногах. Кира подбегает и подхватывает меня за талию. Начинает шептать успокаивающие слова. Облегчение наполняет душу. Возмездие свершилось, всё закончилось.

На кухню возвращается Стас, уже без Софи. Замечая меня в объятиях другого мужчины, начинает пылать неправедным гневом.

— Убери от неё руки! — угрожающий голос заставляет вздрогнуть.

Кира лишь усмехается, но из объятий выпускает.

— Ладно, принцесса, я лучше поеду.

— А как же я, — недоумеваю, почему он меня оставляет.

— Заеду за тобой завтра в девять, на сегодня есть кое-какие незавершенные дела.

Хочу возмутиться, но дерзкий поцелуй друга в губы ошарашивает. И не меня одну. Стас накидывается на Киру, схватив его за ворот пиджака.

— Убью, — шипит с ревностью, заметной невооруженным глазом.

Встаю между двумя мужчинами. Инстинктивно закрываю собой Волкова и отталкиваю Киру в сторону двери.

— Дурак! — кричу хохочущему провокатору.

— Потом спасибо скажешь, — слышу на прощанье.

Поворачиваюсь к пыхтящему от злости Стасу. Устроили здесь цирк, хорошо хоть Софи пропустила взрослое представление.

— Что ты себе позволяешь? — недоуменно смотрю на мужчину, — ты не имеешь никакого права лезть в мою жизнь.

Стас не находит, что ответить. Ухожу в своё временное жилище собирать немногочисленные вещи, чтобы не оставаться наедине с ним.

Не выхожу из комнаты целый день. Дом погрузился в долгожданную тишину. Сальва сегодня решил остаться с Софи. Видимо, чувствует скорое расставание с новообретённым другом. Моё сердце тоже томится печалью. Незаметно маленькая девочка пустила корни в разбитом сердце.

С завтрашнего дня их не будет в моей жизни. В скором времени и на территории Российской Федерации. Закончу со всеми делами и покину эту проклятую страну. Прошлое, к сожалению, не перепишешь. Чернила глубоко въелись в сердце, но я попытаюсь всё забыть и начать с чистого листа. Найду в себе силы перевернуть страницу.

Перед сном иду в душ, расположенный прямо в спальне. Горячая вода уносит с собой всю усталость нервного дня. Расслабляюсь под тяжелыми каплями воды. Закончив все процедуры, накидываю на голое тело халат и выхожу из ванной комнаты.

Перед глазами предстает впечатляющее зрелище. В полутьме комнаты ожидает демон в белых спортивных штанах с оголенным торсом. Огонь в глазах заставляет понять, что он пришел выполнить обещанное.

От голодного волка не спастись, как бы сильно не старался бежать. Я и не собираюсь. Глупо отрицать, что моё тело жаждет прикосновений этого мужчины. Сегодня позволю Соне насладиться желанными ласками, но Анна завтра уедет, оставив после себя лишь горькие воспоминания.

Наша последняя ночь поставит точку в этих непростых отношениях. Мы оба получим, что хотим, и будем двигаться дальше, не оглядываясь назад. Навсегда похороним безвозвратное прошлое.

Уверенно подхожу к мужчине, по пути скидывая влажный халат на пол. Стас неотрывно следит за моими действиями. Останавливаюсь в миллиметре от его губ. Шумно дышу. Стас делает глубокий вдох, разглядывая стройное голое тело с ног до головы. Забываю о шрамах, находясь под его чарующим от возбуждения взглядом. Слегка царапаю выпуклости пресса, медленно веду руку вниз. Мужчина замирает. Смело забираюсь внутрь и плотным кольцом обхватываю восставший кол. Смотрим друг на друга, не отрываясь. Впитываю в себя каждую эмоцию любовника. Глаза Стаса обволакивает пелена возбуждения, когда я начинаю активно двигать руками. И отступаю от него, решив подразнить.

— Соня, милая — раздается недовольная реакция на мои любовные игры, — не в этот раз.

Завожусь от его угроз и падаю спиной на кровать, позволяя мужчине действовать. Стас не заставляет долго ждать, нависает надо мной уже раздетый.

— Обратного пути не будет, — предупреждает меня любовник.

— Меньше слов, трахни уже.

Два раза просить не приходится. Стас набрасывается на мои губы, как хищник на свою жертву. Целуемся, как изголодавшиеся звери. Раним друг друга, разрываем на части. Больше похоже на поединок, чем соитие.

Кусаем друг друга, оставляем метки, зализываем раны. Стас жадно начинает исследовать моё тело, оставляя болезненные засосы. Я не остаюсь в долгу, царапаю его спину. Добравшись до груди, поочередно начинает долго и мучительно посасывать затвердевшие соски, будто не может насытиться. Выгибаюсь ему навстречу. Безумное желание, как яд распространяется по всему организму. Я на грани смерти.