— Почему твой телефон не доступен? — злится Волков. А в глазах проскакивают искры страха. Не понимаю, что случилось, он обычно себя так не ведет.

— На зарядку поставить забыла. А что? Что-то с бабушкой случилось? — начинаю нервно искать свой телефон. Вдруг звонили из больницы. Стас просто так среди ночи не сорвался бы ко мне.

— Соня, не мельтеши, пойдем на кухню, — игнорирует мой вопрос и строгим тоном приказывает, что мне делать. Послушно повинуюсь и иду вслед за ним. Стас включает свет и усаживает меня за стол. Достает аптечку из верхней полки навесного кухонного шкафа, который мы с бабушкой купили в прошлом году. Что-то там ищет и находит. За его широкой спиной не вижу, что происходит дальше.

— Пей, — ставит на чистую поверхность стола мою любимую кружку, до половины наполненную водой, от которой несет валерьянкой. Хочу возмутиться, однако ловлю его требовательный серьезный взгляд и понимаю, что лучше выпить. В три глотка поглощаю всё содержимое кружки и недовольно морщусь от неприятного привкуса настойки. Не переношу этот аптечный препарат.

— Соня, послушай меня внимательно. Сейчас ты собираешь вещи и на некоторое время едешь жить ко мне, — удивляет который раз за один вечер незваный посетитель.

— Зачем? Что происходит? Ты можешь мне нормально объяснить?

Любимый тяжело вздыхает и садится на стул рядом со мной. Берет мои холодные ладошки в свои горячие руки и крепко сжимает. Его лицо выражает одновременно гамму эмоций: боль, страх, безысходность. Копирую их. Интуитивно понимаю, что случилось что-то страшное. И Стас всего несколькими словами, сказанными шепотом куда-то сквозь меня, разбивает сердце на сотни осколков.

— Аглая Тимуровна умерла сегодня вечером.

Похороны проходят как во сне. Не понимаю, куда бреду, что мне делать, как жить дальше. В голове нет ни одной ясной мысли. Всё размыто, разбросано, уничтожено. Ничего не осталось, кроме бесконечной боли и тоски, которые огромными лапами зажали меня в плотные тиски и высасывают остатки моей никчемной жизни.

Стас всё время рядом. В ту же ночь забрал к себе. Надолго одну не оставляет. Слушает мои судорожные рыдания по ночам на своей груди и бесконечно утешает.

Всю подготовку к похоронам взял на себя Виктор Александрович, за что я ему безмерно благодарна. Сама не в состоянии что-либо сделать. Бабушку хоронят рядом с мамой.

На кладбище собралось много людей. Мы со Стасом и Настей приехали последние. Не хотела видеть, как родного человека закрывают в гробу и погружают в вечную тьму. Подруга была согласна со мной.

Среди столпившегося народа замечаю Дмитрия Пономарева, правую руку и друга Стаса, одного из его лучших ищеек. Они со Стасом одного возраста, в прошлом вместе работали в полиции. Дима найдет кого угодно и где угодно, добудет любую информацию. Так получилось, что мы с ним сблизились и стали хорошими товарищами.

Никого больше не узнаю, кроме соседей и бабы Тони, лучшей подруги бабушки ещё со времен юности. Родственников у меня больше нет. Среди собравшихся в основном её бывшие ученики и их родители.

Кругом скорбные лица и горькие рыдания. Я же стою молча. Не осталось ни единой слезы. За прошедшие три дня всё выплакала без остатка. Осталась лишь пустая оболочка.

Люди начинают расходиться. Кто-то подходит и приносит свои соболезнования. Через силу киваю в знак благодарности за поддержку. Правда лучше от этого не становится. Никакие слова не залечат боль души.

В какой-то момент со Стасом остаемся одни. Вместе подходим к могилам, кладем на черную землю белые хризантемы. Стас дает время попрощаться с бабушкой и мамой, уходит в сторону выхода.

— Ба, прости меня, — единственное, что могу вымолвить в данный момент. Не могу забыть наш неприятный последний разговор.

— Прости, что наговорила всяких глупостей, заставила нервничать. Повела себя как дура, — изливаю слова, которые она должна была услышать при жизни. Если бы знала, что такой конец нас ждёт. Каждое необдуманное действие несет за собой наказание. Моё же — испытывать вину до конца жизни за брошенные в порыве гнева фразы, которые ранили её и так больное сердце.

— Надеюсь, вы теперь вместе в лучшем мире, — бросаю последний взгляд на пристанище родных. Не могу больше здесь находиться.

Стас ждет около машины. Замечает меня и бросает сигарету в урну неподалеку от нашего места стоянки. Кидаюсь в родные объятия, которые дарят временное утешение. Самый лучший в мире мужчина крепче сжимает изнывающее тело, притягивает к себе.

Стас в последнее время мало о чем говорит. Прекрасно понимает, что не существует таких слов, которые могли бы меня утешить. Вместо этого молча дарит теплоту и внимание, просто находится радом со мной.

Садимся в автомобиль и едем домой. Настя и Виктор Александрович уже должны быть в столовой на поминках. Туда я тоже решила не ехать. Не хочу слушать трагические речи, как было на похоронах мамы.

Смотрю сквозь прозрачное стекло машины на хмурое серое небо, под стать сегодняшнему дню. Погода будто чувствует моё состояние, подстраивается под угнетающие эмоции.

Прокручиваю в голове события последних дней, и с новой силой накатывает боль утраты, которая не проходит безболезненно. Лгут те, кто говорит, что время лечит. Время не лечит, только заглушает боль, при этом оставляет глубокие шрамы.

Сегодня похоронила ещё одну часть моей души. Остался только Стас. Если и его не будет в моей жизни, израненное сердце перестанет биться.

— Стас, обещай, что никогда не оставишь меня, всегда будешь рядом?

— Обещаю, — уверенно говорит водитель, отрываясь на секунду от дороги и направляя всё внимание на меня.

С благодарностью смотрю в ответ. Нет больше на всем белом свете никого ближе, чем он. Этот мужчина настолько глубоко пророс в моем сердце, что придется меня убить, чтобы выкорчевать сильные чувства, которые испытываю к нему.

Держу в руках красный аттестат об общем среднем образовании и пытаюсь натянуть улыбку. Рядом стоит Настя с букетом цветов и позирует на камеру на фоне фасада школы. Вот и всё. Прощай, альма-матер. Позади успешно сданные обязательные экзамены и последний звонок.

Мой взгляд привлекает красивый мужчина у ворот школы в идеально выглаженном черном костюме в сочетании с темно-синей рубашкой. Не зря вчера целый час возилась с его вещами.

Стас несет два огромный букета алых роз и большого белого мишку. Ещё один в мою и так большую коллекцию, но я не против. Ищет нас в толпе. Машу рукой, чтобы облегчить ему задачу. Активные действия не остаются незамеченными.

— Привет, красавицы! Поздравляю с окончанием школы, — вместе с поздравлением Стас вручает нам по шикарному букету, а мне дополнительно достается большой пушистый друг.

— Спасибо, — шепчу в ответ. Настя же визжит от восторга и рассыпается в благодарностях.

— Сейчас же сделаю снимок и выставлю в VK, — с этими словами моя подруга куда-то исчезает.

— С тобой всё в порядке? — спрашивает Стас, замечая моё паршивое настроение.

— Нет, домой хочу. Увези меня из этого табора довольных и счастливых лиц, — с мольбой в глазах прошу выполнить мою просьбу. Чувствую себя белой вороной среди этого праздника жизни. Понимаю, что это неправильно. Но по-другому пока не получается. Привычная жизнь остановилась пару месяцев назад и ни как не запустится.

Стас без лишний слов уводит меня на стоянку, где припаркована черная Мазда. Мы садимся в машину и выезжаем с территории школы в сторону дома.

Пока едем, вспоминаю тяжелые два месяца после похорон. Не смотря ни на что, нужно было взять себя в руки и сдать экзамены, оформить социальную пенсию, сдать квартиру, оставшуюся мне от бабушки, потому что жить в ней стало не выносимо.

Хотела на полученные деньги снять другое жилье, но Стас был против и предложил переехать к ним, а деньги за квартиру оставить себе. Я согласилась только с одним условием, что за содержание буду платить сама. Не хотела обременять его ещё больше. Хорошо, что на тот момент мне было уже почти восемнадцать, и я избежала приюта.