Начинается государственная регистрация, которую успешно прослушиваю, внимательно сосредоточившись на женихе.

Стас не выглядит счастливым, хоть и старается улыбаться. Он может обмануть кого угодно, только не меня. Прекрасно знаю, как выглядит его искренняя улыбка. Не понимаю, что здесь происходит, но всё похоже на фарс.

Пробираюсь вперед, ближе к нему. Регистраторша просит жениха и невесту подтвердить намерение заключить брак согласием.

— Прошу ответить вас Екатерина, — врывается в мой лихорадочный разум противный голос работницы ЗАГСа. Понимаю, что она ни в чем не виновата, но в данный момент ненавижу её не меньше невесты.

— Да, — ни секунды не сомневается без пяти минут официальная жена.

Подбираюсь ближе к жениху и прожигаю его взглядом. Он будто нутром чувствует меня и поворачивается в нужную сторону. Наши глаза встречаются. Смотрю жадно, впитываю, как губка его образ. Удивление на его лице сменяется на обреченность и сожаление.

— Прошу ответить вас, Станислав, — продолжает грузная тетка.

Неотрывно смотрим друга на друга. Качаю головой, прося сказать нет. Молю его. Если бы могла, упала бы на колени. Жених отводит глаза и произносит утвердительно:

— Да.

Порой не замечаешь, в какой миг оказываешься на краю пропасти. Понимание приходит слишком поздно, когда уже летишь молниеносно вниз. Жизнь перед глазами не пролетает. Прекрасные воспоминания не сопровождают в последние минуты. Только ожидаешь смертельный удар, который поставит жирную точку в несчастной истории.

Ко мне подходит встревоженный шафер и быстрым шагом уводит из регистрационного зала в холл.

Успеваю кинуть прощальный взгляд на чужого мужа, пропитанный жгучей ненавистью, ревностью и разочарованием. Я чертова мазохистка, раз сюда пришла. Ожидаемое облегчение не наступило.

— Пойдем. Незачем тебе на это смотреть, — решает за меня друг печальным жалеющим голосом.

Мне настолько становиться плохо, что начинает тошнить. Приходится немедленно бежать в уборную. Дима спешит за мной и без стеснения заходит в дамскую комнату. Успеваю добежать до раковины и опустошить два дня не видевший еды желудок. Наружу выходит только жидкость.

— Может в больницу тебя отвезти? — предлагает не на шутку встревоженный друг.

— Всё в порядке, просто я ничего не ела, — успокаиваю ослабшим голосом. Даже стоять нет сил.

— Давай отвезу тебя домой.

— Нет. Я сама доберусь. Иди к Стасу, — без раздумий отказываюсь. Никого не хочу больше видеть.

— Это он попросил тебя отвезти, — произносит Пономарев, вызывая во мне вспышку гнева.

— Передай ему, чтоб катился к черту! — шиплю, как ядовитая змея, готовая наброситься в любую секунду.

— Соня, живи дальше. Он сделал свой выбор, — вздыхает человек, который не понимает, что Стас и есть моя жизнь.

Ухожу из ЗАГСа под недовольный ропот надоевшего за пять минут мужчины. Беру такси и еду в спасительные объятия родной квартиры.

Время беспощадно летит вперед, не замечаю, как пролетает ещё один месяц. Близится апрель, а с ним и годовщина смерти бабушки. Обязательно нужно сходить на кладбище. Не была там со дня похорон.

Порой кажется, что и моя жизнь превращается в кладбище. Каждый день хороню частичку себя, счастливые воспоминания, прожитые вместе со Стасом. И тот единственный раз, когда я могла свободно его любить, могла прикоснуться и не быть отвергнутой.

Каждую ночь прошлое отравляет мои внутренности. Едкий яд сжигает, оставляет лишь прах.

Как робот делаю то, что необходимо ежедневно выполнять, но от этого не становлюсь живым человеком. Это только набор функций, алгоритм, который заставляет двигаться.

О Стасе ничего не слышно. Виктор Александрович перестал со мной делиться обстоятельствами личной жизни женатого сына. Родители всегда на стороне своих детей. Попросил не лезть в сложившуюся семью, хоть сам и был против его женитьбы на Кате. Как отец он, наверное, прав. Принимает любые решения своего ребенка и не мешает делать собственные ошибки.

В этот момент я ощутила, что потеряла ещё одного близкого человека.

Осталась только Настя, но у неё своя жизнь, которая бурлит и изливается живыми потоками. Летом она собирается уехать к своему любимому, возможно, даже переедет к тетке.

Чувствую себя одиноким увядающим цветком, корни которого засыхают без дождя в пустыне. Любому живому организму нужно питание, а я все своё уже истратила и больше не получаю.

— Соня, очнись! Ты меня вообще слушаешь? — щелкает перед моим носом недавно забежавшая в гости рыжая бестия, отрывая от философских размышлений.

— Что? — переспрашиваю, глядя на подругу, которая зачем-то притащила с собой кучу экспресс-тестов на беременность, — опять какие-то эксперименты проводишь?

— Ага, только испытывать будем на тебе, — сообщает со всей серьезностью.

— Почему на мне? — искренне недоумеваю.

— Как будущий врач смело могу предположить, что ты беременна, — ошарашивает своим заявлением подруга.

— Бред, я бы заметила, — говорю с точной уверенностью, что не могла залететь.

— Тебя тошнит, у тебя периодическое головокружение и усталость, а ещё ты постоянно спишь, — Настя загибает пальцы один за другим, пытаясь меня убедить.

— Ты прикалываешься? А я думаю, что это из-за того, что Стас женился, — сарказм ядом сочится с языка.

— Вы предохранялись?

Вопрос застает меня врасплох, начинаю нервно дышать. Нам настолько снесло крышу от желания, что спроси, как зовут, не вспомнили бы. Наутро собиралась сходить в аптеку за таблетками экстренной контрацепции, но Стас исчез, потом вообще было не до этого.

— НЕТ.

— Я купила струйные тесты, на них нужно пописать. Одна полоска будет значить отрицательный результат, две — положительный, — Настя вручает в руки тесты и подталкивает к двери ванной комнаты с совмещённым санузлом.

Дрожащими от волнения руками забираю приборы, которые покажут дальнейшую судьбу.

Пребываю в легком волнении во время ожидания результата первого теста. Неужели судьба смилостивилась надо мной и решила подарить своё собственное маленькое счастье, частичку от любимого человека. Не собиралась становиться матерью в столь раннем возрасте, но сама мысль о том, что у меня может быть ещё одна родная душа, приводит в невероятный трепет.

Положительный. И последующие тесты тоже. Медленно оседаю на резиновый коврик и облокачиваюсь на холодную стену. Не могу поверить, что беременна. У нас с Волковым будет малыш. Неудержимая радость переполняет, словно поток живой воды приносит исцеление в сердце.

Наш ребенок — наше продолжение. Смысл дальнейшего существования.

Надежда, которая вдруг возродилась из пепла несбывшихся желаний, принесла с собой веру в лучшее будущее и любовь к новой зародившейся жизни.

От переизбытка эмоций не могу сдержать ливня горячих слез. Сижу, схватившись за колени, и громко плачу. На мой рев прибегает Настя и усаживается рядом со мной. Забирает положительный тест из моей руки.

— Что будешь делать? — слышу предсказуемый вопрос.

— Жить, — только сначала в больницу схожу. В голове лишь одно — забота о малыше.

— Срок беременности 10–12 недель. Диаметр плодного яйца 61 мм, размером с мандаринку, — сообщает радостную новость пожилой врач.

— Это мальчик или девочка? — задаю волнующий вопрос.

— Пол ребенка ещё рано определять. Дождитесь 18 недели для более точного результата.

Хочу быстрее дать ему имя, а пока пусть будет Мандаринкой, как сказал гинеколог.

— Доктор, а можно получить снимок УЗИ?

— Да, конечно.

Выхожу из больницы окрыленной и самой счастливой мамой на свете. В руках несу первую фотографию моего малыша и направления на различные анализы. С мандаринкой всё хорошо, развивается согласно сроку.

Не спеша иду домой вдоль бесснежного тротуара, оглядываю огни вечерних зданий и вновь замечаю черный тонированный джип, который уже видела на днях. Номера дурацкие — три шестерки. Только безбожники ездят на таких машинах, как сказала бы бабушка.