– Мне не трудно, я люблю за ней присматривать, – сказала Мэри, протянув ему поводок.

Флора переступила через порог, села на босую ногу Уилла и приветственно подняла лапу.

– Что бы она тебе ни рассказывала, она уже поела и погуляла. Я бы посидела с ней еще, но мне пора на встречу с Венди и Кейт. В новом итальянском ресторане в Ист-Финчли.

– Кто такие Венди и Кейт?

Мама почему-то считает, что он должен знать всех подруг, которых она завела за двадцать лет его отсутствия, плюс подружек Сейдж и клиентов. «Так, спокойно», – остановил он себя, чувствуя, что начинает раздражаться, и сделал глубокий вдох.

– Извини, я не помню, чтобы ты о них упоминала.

– Как не упоминала? – стояла на своем Мэри. – У Венди – рыжий сеттер по кличке Ориэл, а у Кейт – два цвергшнауцера, Сонни и Шер.

Кроме того, Мэри, как и Марго, была уверена, что Уилл знает всех собак, проживающих в радиусе трех миль.

– Не помню, – покачал головой он.

– Я ходила с ними в школу!

– Ты ходила в школу с цвергшнауцерами Сонни и Шер? Ого!

Мэри стукнула его по руке.

– Ты прекрасно меня понял. Я ходила в школу с Кейт и Венди, а теперь мы возобновили общение. Кого только не встретишь, гуляя с собакой.

– Ну, приятного вечера. Ты собираешься пить? Если хочешь, могу за тобой приехать.

Мэри поддернула сумку.

– Ян тоже предлагал, но я обойдусь. Сто второй автобус ходит от двери до двери, или вызову такси. Сейдж скачала мне «Убер». Не суетись. Мне шестьдесят два года, я не маленькая. Передавай привет Марго.

Мэри затопала вниз по лестнице. Флора сидела на пороге, с несчастным видом уставившись на Уилла: может, покормишь?

– Не надо на меня так смотреть. Ты можешь три недели жить на внутренних запасах, – сказал Уилл, отстегивая поводок. – Стой! Черт!

Флора пронеслась по коридору, влетела в спальню и с разбегу запрыгнула под одеяло. Марго взвизгнула. Флора появилась с другой стороны одеяла, положила голову на подушку и толкнула Марго лапой. Все ее поведение указывало на то, что постель Уилла вовсе не является для нее запретной территорией. Ни в коей мере.

Неудивительно, что Марго со страдающим выражением уставилась в угол комнаты, где скучала собачья лежанка – новая, с иголочки, точно ее сегодня доставили из магазина.

– Я бы спросила, почему постель Флоры выглядит совсем новой, но, по-моему, уже знаю ответ.

Марго с Уиллом знали друг друга уже шесть месяцев. Уилл видел ее разной. Не только в канун Нового года, одетую в мерцающее серебристое платье, не только раскрасневшуюся от прогулки в Хит по хрустящим осенним листьям. Он видел ее в прогулочном анораке, когда пришлось убирать за Флорой, маявшейся расстройством желудка, пользуясь пачкой салфеток, гигиеническими пакетами и средством для дезинфекции.

Это был стремительный разгон от нуля до шестидесяти километров в час. Нет, от нуля до тысячи. Они пропустили всю рутину: свидания, сомнения, и продолжали нестись вперед не разбирая дороги. Большую часть времени они проводили на кровати в квартире Марго. Ее матрас был удобнее, и они могли нежиться в постели, не опасаясь появления кого-нибудь из многочисленного семейства Блумов. Возмущенную Флору отправляли в гостиную.

Прошло две недели после судьбоносного воскресенья, и они не провели врозь ни одной ночи, не считая случая, когда Марго нужно было вставать ни свет ни заря, чтобы поехать по работе на фабрику в Боремвуде.

Тринадцать ночей Уилл обцеловывал ее с головы до ног, подчинял, заставлял открываться, доводил до исступления. И по утрам тоже, хотя начинать приходилось очень рано, чтобы получить оргазм до первой прогулки Флоры.

Уилл в отношениях, или как это, черт возьми, называть, стал для Марго настоящим откровением. Она и раньше знала его добрым и заботливым, но теперь, когда они сблизились, вся его нерешительность и отчужденность бесследно исчезли.

Поскольку Уилл жил над магазином и помогал в семейном бизнесе, Блумы быстро поняли, что они с Марго не просто друзья. Вместе с мужчиной, который отвечал взаимностью на ее чувства, Марго неожиданно обрела то, о чем так мечтала: семью. Этому предшествовало приглашение от Роуэн и Сейдж на неформальную встречу в одном из баров в Масуэлл-Хилл, где подавали только органическое вино и сами мариновали овощи. Скоро Марго стало ясно, что девушки решили убедиться в честности ее намерений относительно их брата.

За бутылкой сансера Марго уверила их, что намерения у нее самые благородные. Не могла же она признаться, что это ее «последний выход», перед тем как продолжить поиски мужчины с добрым лицом, который, может статься, не будет так великолепен в постели, как Уилл.

– Когда мы приезжали к нему в Нью-Йорк, он категорически отказывался знакомить нас со своими девушками, – осторожно заметила Роуэн, точно спрашивая, не знает ли Марго причин такого странного поведения. – Так что терпи.

– И не вздумай разбить ему сердце, иначе у тебя будут проблемы, – предупредила Сейдж таким зловещим тоном, что Марго стало немного не по себе, хотя младшая сестра Уилла ей чуть ли не в дочери годилась. – Мы внесем тебя в черный список, и ты не сможешь купить ни единого цветочка в Лондоне и окрестностях. Правда, Ро?

– Даже не сомневайся! Но ты ведь не собираешься разбивать ему сердце? – Роуэн подняла бокал с органическим вином, по вкусу ничем не отличавшимся от обычного. – У меня хорошее предчувствие.

– Надеюсь, все будет хорошо, – сказала Марго, стараясь приглушить зарождающийся в душе оптимизм.

Несмотря на то что Марго не относилась к разряду мечтательниц, которые представляют себя в свадебном платье (нежно-розовый королевский атлас, приталенный лиф, рукава три четверти, пышная юбка средней длины и обязательно карманы, спасибо за вопрос), теперь она мысленно перенеслась сразу на три года вперед.

Шумная, беспорядочная кухня, что-то булькает в кастрюльке на плите, на диване дремлет Флора (в самых разнузданных фантазиях Марго они с Уиллом могли позволить себе достаточно большой дом, чтобы в нем поместилась кухня-столовая, где в свою очередь поместится диван), и двухгодовалый толстощекий карапуз в стульчике для кормления из «Икеи», на которые она насмотрелась у подруг. Уилл снисходительно улыбается сынишке, который разбрасывает вокруг себя макароны. А Марго достает из духовки пирог. Она опять в интересном положении, на сей раз ожидается девочка. Несмотря на склонность Блумов к цветочным именам, Марго назовет ее Джуди, в честь мамы.

Понимая, что этого никогда не будет, Марго боялась таких мыслей и старалась держать их при себе. Уиллу не нужна семья. Она помнила совет Джуди Миллвуд: «Всегда держи безопасную дистанцию, дочка».

Сильнее всего Марго скучала по маме, когда жизнь поворачивалась своей светлой стороной. Бывает, конечно, потребность выплакаться у мамы на груди, но еще сильнее хочется разделить с человеком, который любил тебя больше всего на свете, редкие счастливые моменты.

Наверное, она и с Мэри так быстро подружилась из-за тоски по маме. Прошел какой-то месяц, а у них уже установилась традиция гулять вместе по средам, когда Марго работала из дома. Как она и подозревала, поведение человека на Рождество не показывает, как он ведет себя остальные триста шестьдесят четыре дня в году.

Мэри, с которой она гуляла в Хайгейт-Вудс, останавливаясь на полпути выпить кофе с пирожным в кафе, ничем не напоминала безутешную истеричку, проливавшую слезы над блюдом с креветками. Правда, она очень боялась спускать Флору с поводка, но почти все, что делала их питомица, вызывало у нее не меньшее восхищение, чем у Марго.

– Она носится вокруг с таким видом, точно проводит ревизию, – заметила Марго как-то на второй совместной прогулке.

Флора, деловито помахивая хвостом, проверяла каждое дерево и следила за поведением всех встречных собак.

– Ей не хватает каски, светоотражающей жилетки и планшета, – улыбнулась Мэри. – Будь Флора человеком, из нее получился бы ужасный бюрократ.