Слишком тесный воротник рубашки впился в шею. Чем еще можно объяснить неприятное покалывание в районе затылка? Уиллу захотелось сказать, что Марго лучше поговорить с кем-нибудь, кто умеет сочувственно выслушивать и давать советы. Он подозревал, что, несмотря на год психотерапии, даже Флора обладает более высоким эмоциональным интеллектом, чем он.

– Вот как, – сдавленным голосом произнес он, – отчего же?

– Они все переженились, завели детей и уехали. Иногда в другом порядке, – слабо улыбнулась Марго. – А у меня ничего не вышло.

Уилл просунул палец под воротник.

– Гм… А ты хочешь сделать что-нибудь из этого?

– Господи, конечно, хочу! – она резко отодвинула ни в чем не повинный стакан. – Последние полтора года я оплакивала не только маму и папу, но и свою несостоявшуюся семью. Все мои подруги давно нашли себе кого-то и вышли замуж, точно нет ничего проще. А я осталась одна и чувствую себя не на своем месте.

– Значит, у тебя все впереди.

«Странно, что она до сих пор не замужем, – подумал Уилл. – Если не принимать во внимание ее привычку давать советы, любой был бы рад иметь такую жену». Топпер и его дружки всегда говорили, что с одними женщинами спят, а на других женятся. Последних они называли «женушками».

Марго явно относилась ко второй категории. Красивая, умная, независимая, творческая личность. Это уже немало, а она вдобавок добрая и всегда находит нужные слова. Такие на дороге не валяются. Нежные губы, плавные изгибы фигуры… в этой мягкости можно потеряться…

Уилл вновь оттянул воротник.

– Беда в том, что я слишком этого хочу, – продолжала Марго. – Меня окружает аура отчаяния. Стоит мужчине проявить ко мне интерес, и я становлюсь эмоционально зависимой. Сильнее, чем Флора.

– Нет, что ты, – сказал Уилл и тут же добавил, поняв, что изрекает сплошные банальности, и на месте Марго ему бы это не понравилось: – Флору тебе не превзойти.

Еще одно жалкое подобие улыбки.

– А ты не собираешься заводить семью? – безразлично спросила она.

У него вновь закололо в затылке.

– Нет, – честно признался Уилл, не желая вдаваться в объяснения. После Нью-Йорка он не мог заставить себя даже начать встречаться с какой-нибудь девушкой. – Во всяком случае, в обозримом будущем.

– Тогда мы не должны больше целоваться, – решительно произнесла Марго. – Потому что это странно…

– Да, чрезвычайно странно, – повторил он, хотя дело было совсем не в этом: он просто не знал, что сказать.

– Не то чтобы странно, и будь мне двадцать лет, я бы с удовольствием целовалась с таким привлекательным парнем, даже не задумываясь, куда могут завести нас эти поцелуи. И не смотри на меня так, Уилл. У тебя в квартире наверняка есть хоть одно зеркало, и ты прекрасно знаешь, как приятны глазу твои черты.

Уилл почувствовал, что краснеет. Не только от неожиданного комплимента – в последнее время его называла привлекательным только Мэри, обязанная делать это по долгу службы, но и потому, что Марго была смелее его, хотя ни разу в жизни не спускалась с небоскреба. Она завела этот трудный, но необходимый разговор с присущей ей деликатностью и даже ухитрялась находить его взгляд, хотя Уилл старался смотреть себе под ноги, в пустую тарелку или на Флору, которая увлеченно грызла собственную лапу. Куда угодно, только не в решительное, раскрасневшееся лицо Марго.

– Ты тоже очень привлекательна, – сказал он.

В благодарность за неуклюжую лесть Марго подняла почти пустой бокал. В былые времена женщины считали Уилла весьма обходительным, и он старался поддерживать это мнение. Много воды утекло с тех пор. Он провел немало вечеров в чужих городах, легко обмениваясь банальными комплиментами с женщинами, которые знали правила игры. Никаких планов на будущее, никаких сожалений и обид.

Теперь его не интересовали такие отношения, хотя он сам не понимал, чего хочет. Одно он знал точно – Марго нужно что-то совсем другое.

– Мне тридцать шесть, и как это ни прекрасно, я не могу тратить время на поцелуи ради поцелуев, – чуточку грустно произнесла Марго, опустив глаза. – Мне нужно думать о создании семьи.

Уилл понимающе кивнул. Все правильно. Он не был уверен, что когда-нибудь сможет оправдать ее ожидания.

– Давай тогда просто согласимся, что мы правильно поцеловались на Новый год, и когда поздравили Флору с получением сертификата – тоже, – непринужденно сказал он.

За все эти годы он научился не выдавать эмоций.

– Мы же не виноваты, что оба так привлекательны, – добавил он.

Марго нехотя улыбнулась.

– Что ж, останемся друзьями?

– О чем говорить? Конечно, мы друзья, – ответил Уилл.

Удивительное дело: не умея заводить друзей, он ухитрился найти друга там, где меньше всего ожидал. Друга, который ему по-настоящему нравился.

– И не забывай: мы еще и сородители.

– Мое самое большое достижение в жизни – то, что ты произнес слово «сородители», даже не поморщившись.

«И как у нее это получается?» – подумал Уилл. Несколькими словами Марго удалось рассеять сгустившиеся над ними тучи.

– Я поморщился – мысленно, – уточнил он.

Марго засмеялась и ткнула его пальцем в бок. Это было не так приятно, как поцелуй, но что делать?

Имя: Дейл

Возраст: 41 год

Статус: разведен, ищет женщину для встреч и долгосрочных отношений

Увлечения: долгие прогулки, приятная беседа, вкусная еда и хорошее вино, валяться на диване

Не любит: курящих, нытиков и изменниц

– По анкете видно, этот Дейл, сорок один год, еще не отошел от своего развода, – высказался Жак, заглядывая Марго через плечо, когда та открыла приложение на следующий день во время обеденного перерыва.

На улице стоял невыносимый холод, ветер пробирал до костей, и Марго в глубине души радовалась, что Флора проводит эту неделю с Уиллом. Она, конечно, скучала по своей любимице – еще и потому, что Флора служила ей грелкой, но дрожать на ледяном ветру в Примроуз-Парке, пока собака сделает свои дела, – сомнительное удовольствие.

Марго никак не могла сосредоточиться на поисках своего идеала – без конца думала об Уилле. Ее постоянно преследовало воспоминание о том поцелуе в канун Нового года. Но теперь, вместо того чтобы добавить в свою обойму второй и последний поцелуй, она старалась притвориться, что его не было. Больше это не повторится.

Не так уж приятно быть взрослой и рассудительной. В детстве Марго думала, что быть взрослой означает не есть зелень и ложиться спать, когда вздумается. Теперь она понимала, что жизнь состоит не только из шоколада на завтрак и игр до упаду. Ты должна поступать так, как нужно, даже если это кажется неправильным.

Кроме поцелуев, по-настоящему первосортных поцелуев, от которых горели щеки и которые Марго честно пыталась забыть, она все еще переваривала рассказ Уилла о его жизни в Нью-Йорке. Она не ожидала такой откровенности от замкнутого незнакомца, которого встретила всего четыре месяца назад.

Он поделился с ней очень личным, и все-таки Марго многого не понимала, не могла добраться до сути этого сложного, противоречивого человека, точно укутанного в непроницаемый кокон. Она и сама использовала многослойную защиту, чтобы держать людей на расстоянии. Многие думали, что она грустит из-за смерти родителей. Но то была только обертка, в тонкости никто не вдавался. За потерей стояли сложные чувства, говорить о которых было гораздо труднее. Само собой, одиночество и невыносимое горе, от которого все еще болела душа, когда она вытаскивала его из коробочки и рассматривала на свет – даже теперь, спустя столько времени. Вспоминая последний год маминой жизни, Марго чувствовала себя виноватой, ее охватывал разъедающий, как кислота, стыд. И паника. Ты не знаешь, как обернется жизнь, сколько тебе осталось, и это еще один повод не целовать красивых, противоречивых мужчин, а попытать счастья с Дейлом.