– О боже, только не это, – беспомощно произнесла Джесс. – Она парализовала мою волю. Не дать ей кусочек торта просто выше моих сил.

– Нет! – так громко взвизгнула Марго, что Флора оторвалась от своего занятия и бросила на нее испуганный взгляд.

Затем она вновь жалобно посмотрела на Джесс и вернула лапу ей на колено.

– Ей нельзя человеческую еду. Мы договорились. Особенно рафинированный сахар.

Вместо кусочка торта Флора получила кучу подарков: новый ошейник и поводок с леопардовым принтом и стразами, несколько плюшевых игрушек, розовую попону с капюшончиком с надписью «Стильная сучка» и непонятную резиновую штуковину с дыркой под названием конг, похожую на отвратительную секс-игрушку.

– Что ты выдумываешь, продавец в зоомагазине сказал, что внутрь надо положить лакомства, а сверху помазать арахисовой пастой, – раздраженно объяснила Трейси. – Правда, там были какие-то резиновые палки, действительно похожие на фаллоимитаторы.

– Флоре они ни к чему, – брезгливо скривилась Марго. – У нее полно игрушек. Я рада, что вы решили устроить праздник, очень мило с вашей стороны. Судя по всему, детских смотрин мне не дождаться. Если бы Джордж не водил меня за нос и мы не расстались, я бы уже могла забеременеть. А то и родить.

Если бы не коварство Джорджа, у нее теперь была бы совсем другая жизнь. Семья. Муж. Ребенок. Простые житейские радости, которые все принимают как должное, а ей они недоступны.

Марго тяжело вздохнула, сдерживая подступающие к глазам слезы. Она устала грустить о том, чего никогда не было.

– Джордж тебе не подходил, – заявила Трейси. – Ты замечательная, Марго, а Джордж – он…

– Не замечательный, – сердито перебила Сара. – Не понимаю, почему ты вообще остановилась на этом самовлюбленном болване. Тебе не следует довольствоваться малым.

– Иногда приходится довольствоваться тем, что есть, – сказала Марго.

Она всегда так говорила, когда кто-нибудь из подруг начинал критиковать Джорджа, который в первые месяцы был очень милым и совсем не самовлюбленным.

– Иначе ты придумываешь себе романтический идеал, которого не существует в природе, и задумываешься, не пора ли заморозить яйцеклетки.

– Эй, ты до сих пор собираешься это сделать? – спросила Джесс.

Марго хмуро кивнула.

– Ну, теперь-то у тебя есть питомица, – высказалась Сара, которая сидела в кресле, делая Флоре массаж плеч. – В самом деле, Марго, с собакой из приюта куда меньше хлопот, чем с ребенком. Уверена, что Флора не будит тебя по ночам.

Флора, как и Марго, не была ранней пташкой. Она любила поспать, и всю неделю они вставали поздно. Теперь Марго с ужасом задумалась, как будет вставать в восемь утра на работу.

– Думаете, мне легко? – сказала она, стараясь не показывать обиды, когда Сара с Джесс обменялись понимающими взглядами, как делают матери, когда люди, не имеющие детей, начинают доказывать, что их жизнь – тоже не прогулка в парке. – И все-таки отдавать ее завтра будет еще труднее.

Все подруги подались вперед.

– Да! Следующий вопрос на повестке дня – этот тип, с которым ты делишь собаку, – Джесс нетерпеливо хлопнула Марго по колену. – Выкладывай.

Марго знала, что не идеальна, и ей предстоит еще долгий путь, прежде чем она достигнет хоть какого-то просветления. Тем не менее она всегда старалась найти в каждом человеке положительные черты и ждала того же от окружающих. Но обсуждать Уилла почему-то не хотелось.

– Ну, Флоре он вроде бы нравится, – выдержав мучительную паузу, пробормотала она. – Это уже что-то.

– А Марго, значит, он не нравится? – спросила Сара. – Неужели во всем Лондоне нашелся мужчина, в котором ты не видишь ни единой положительной черты?

Справедливое замечание. С кем только не встречалась Марго – со скупердяями, неряхами, невеждами, а один раз даже сходила на свидание с парнем, который отсидел десять лет за попытку убийства. Правда, она узнала об этом постфактум, когда согласилась выпить с ним чашку кофе.

Марго верила, что любое чудовище может превратиться в принца, однако этого не происходило. Уилл тоже никакой не принц. Он вызвался приютить ее собаку, а затем отказался вернуть.

– В приюте Флора так боялась, что ему пришлось встать на колени, – ударилась в воспоминания Трейси. – Какой женщине не понравится мужчина, стоящий перед ней на коленях? Правда, он держал в руке сушеное утиное сердце, и это немного портило романтическую атмосферу.

– А потом он опустился еще ниже, – добавила Марго, – и распластался на полу.

Сара и Джесс, вытаращив глаза, ловили каждое слово.

– Честно говоря, зрелище было весьма трогательное, ведь Флора могла его отвергнуть.

– Ха, трогательное? Это было чертовски сексуально, – Трейси обмахнула пылающее лицо воображаемым веером. – Кроме того, Марго забыла упомянуть, что он красив, как бог.

– Ага, и плохо воспитан, – заметила Марго. – До ужаса высокомерен и даже не пытается скрыть чувство превосходства. Не знает элементарных правил хорошего тона.

– Да, – неохотно согласилась Трейси, – и все-таки он чертовски привлекателен.

Все трое вновь подались вперед. Бросив взгляд на кресло, где сидела Сара, по-прежнему гладившая Флору по спине, Марго вспомнила, как сидел в этом кресле Уилл, вытянув перед собой длинные ноги и скептически рассматривая обстановку, с любовью подобранную Марго. Присущее ему отстраненное, замкнутое выражение плохо сочеталось с утонченными чертами лица и голубыми глазами.

– Ага, привлекательный и бесчувственный сухарь.

Подруги потрясенно ахнули – как Марго может говорить гадости о достойном кандидате?

– Он не пишет письма, а сбрасывает ссылки. Не может просто поговорить о чем-то, а «возвращается к вопросу». А потом отправляет тебе таблицы с графиками и многоступенчатые списки, точно Флора не домашний питомец, а доходы и расходы за текущий квартал. И по какой-то загадочной причине этот бездушный робот с комплексом превосходства нравится Флоре.

Возможно, Флора и вправду испытывала теплые чувства к Уиллу. Марго, со своей стороны, проснулась с противным ощущением в животе, как будто ее ждала неприятная медицинская процедура. Она шла по дорожке, ведущей в Хайгейт-Вудс, точно приговоренный к смерти – на электрический стул.

Увидев на площадке перед кафе Уилла, Флора едва заметно вильнула хвостом. Марго с удовлетворением отметила, что всю предыдущую неделю Флора виляла ей хвостом значительно выразительнее.

– Вы пришли, – сказал Уилл, протягивая руку к поводку, чтобы отобрать Флору. – Были какие-то сложности, о которых мне следует знать?

Он даже не соизволил наклониться, чтобы поздороваться с Флорой или почесать ее за ушком, и Марго захотелось немедленно отобрать поводок.

– Нет, – сухо ответила она.

По справедливости, надо бы поставить его в известность, что у Флоры появились новые игрушки и попона, ведь они договорились иметь одинаковый комплект в обоих домах. Но Марго, к своему стыду, хотела, чтобы Флоре больше нравилось жить с заботливой, ласковой хозяйкой, у которой больше интересных игрушек, чем с суровым хозяином… О нет! Флора подпрыгнула и уперлась передними лапами Уиллу в бедро, а он почесал ее под шейкой.

– Ну, тогда увидимся в следующее воскресенье, – сказал Уилл, явно спеша избавиться от Марго, хотя она не собиралась уходить, пока не захочет сама. – Хорошо провести остаток выходных.

Ничего не поделаешь, надо идти.

– Пока, Флора, будь хорошей девочкой, – сказала Марго.

Флора смотрела на Уилла и даже не повернула головы. Марго чуть не разрыдалась и лишь с большим трудом взяла себя в руки.

Марго ушла, не оглядываясь на Флору; та немедленно поставила все четыре лапы на землю и натянула поводок в ее сторону. И вдруг, впервые за все время, тоненько заскулила.

– Успокойся, Флора, – ласково сказал Уилл, приседая, чтобы погладить несчастную. – Ты увидишь ее на следующей неделе.

Флора не понимала концепции времени. Ее удалось отвлечь только пакетиком лакомства, предусмотрительно захваченного с собой, хотя они с Марго договорились использовать вкусняшки только для поощрения и дрессировки.