– Как мы выйдем из парка, если постоянно разворачиваемся?

Они ходили так добрый час. К этому времени лапы и живот Флоры почернели от грязи. Уилл всегда считал, что грязь коричневая, но теперь, поскольку Флора норовила залезть во все самые грязные лужи, он знал, что грязь черная, противная и дурно пахнет.

– Мне придется ее мыть, – чуть не плача, сказала Марго. – Нас, наверное, даже в автобус не пустят.

– Если бы я был на машине, то подбросил бы вас домой, но тоже приехал на автобусе, – сказал Уилл.

Оказывается, разговаривать по-доброму – намного лучше, чем препираться. Джим сказал, чтобы они не ссорились в присутствии Флоры.

– Когда ее нет рядом, ругайтесь, сколько хотите, – сказал он. – Только ваши взаимные обвинения не доведут до добра. Это не соревнование, кто больше любит Флору. Вы оба ее любите.

Уилл как раз считал это соревнованием. Они с Марго постоянно боролись за внимание Флоры, а та любила их одинаково. Хотелось, конечно, верить, что ему Флора виляет хвостом сильнее, но он понимал, что это не так. Вернее, это трудно определить.

– Ничего, как-нибудь доберемся, – с тяжелым вздохом произнесла Марго. – Я справлюсь.

– Хочешь я поеду с тобой и помогу ее вымыть? – без особого энтузиазма предложил Уилл.

Мэри рассердится, что он не явился на воскресный обед, и будет обиженно вздыхать все следующее утро, вызывая у него чувство вины.

– Ну, не знаю… Если тебе не трудно, – не слишком восторженно согласилась Марго.

Он совсем забыл, какая маленькая у Марго квартира, пестрая и захламленная. Ванная не составляла исключения. Кремовая плитка под кирпич, черные и мятно-зеленые акценты. Шкафчик над зеркалом и утопленные в стену полки ломились от бутылочек, флакончиков и баночек с лосьонами и кремами, а те, что не поместились, выстроились на облицованном плиткой бортике ванны. На подоконнике боролись за место под солнцем цветы и ароматические свечи, а когда Уилл взялся за душевую лейку, Марго открыла еще один шкафчик, в котором прятался ворчащий бойлер, и достала полотенца.

Осталось найти Флору, улизнувшую в спальню, как только Уилл отстегнул поводок и снял шлейку.

– Она как почувствовала, – подумала вслух Марго. – Честно говоря, я ее ни разу не купала, только протирала влажными салфетками.

– А может, ей понравится, – без особой надежды в голосе предположил Уилл.

Марго постелила на дно ванны полотенце, чтобы Флора не поцарапала эмаль и не поскользнулась. Уилл не мог не признать, что она чрезвычайно внимательна к окружающим и всегда старается сделать так, чтобы всем было удобно.

Одновременно с ними из автобуса выходила старушка с сумкой на колесиках. Несмотря на свое вывихнутое плечо, Марго помогла ей спустить сумку на тротуар, хотя та даже не просила. А за пятьдесят метров от остановки до своего порога она поздоровалась с пятью встречными.

После возвращения из Нью-Йорка Уилл прожил в Масуэлл-Хилл больше года, но не знал никого из соседей. Если нельзя было избежать встречи с постоянным клиентом или собачником (владельцы собак обычно чрезвычайно разговорчивы), он нехотя одаривал их скупой улыбкой. Точно как сейчас, когда Марго набрала в ванну немного воды и попросила его привести Флору.

– У нас есть прекрасный лавандовый шампунь из супермаркета, увлажняющий.

Уилл направился в спальню. Квартира была такая маленькая, что Марго не пришлось даже повышать голос.

– Мы ее вымоем, и она будет благоухать, как свежевыстиранное белье.

Судя по всему, Флоре больше нравилось благоухать сточной канавой. Как только Уилл вошел в комнату, она скрылась под кроватью. Разумеется, Марго не могла удовлетвориться просто одеялом и парой подушек, как нормальный здравомыслящий человек. Она ни в чем не знала меры. Кровать украшало серое атласное покрывало с розовыми помпонами, из-под которого выглядывал пододеяльник, напоминающий цветущий весенний луг, и штук двадцать подушек и подушечек всевозможных расцветок – от пестрой полоски до вышитых попугаев. По обе стороны от камина тянулись полки с аккуратно сложенной одеждой и обувью и две штанги с плечиками. Над кроватью висела полка с книгами, на прикроватной тумбочке тоже лежали книги. Из-за стен, выкрашенных в бледно-розовый цвет, создавалось впечатление, что ты оказался внутри гигантской морской раковины.

Здесь безраздельно царила Марго. Трудно было представить в этой комнате мужчину. На тумбочке с другой стороны кровати стояла ваза с ярко-розовыми георгинами. Возможно, у Марго есть бойфренд, хотя странно, что она ни разу о нем не упоминала. Если бы таковой имелся, то неминуемо всплыл бы в разговоре. И вообще, какой бойфренд согласится, чтобы его любимая взяла собаку на пару с посторонним мужчиной и регулярно писала ему сообщения?

Уилл попытался представить, какой тип мужчин нравится Марго. Он должен быть чрезвычайно привлекательным, чтобы соответствовать ее высоким стандартам, и обладать твердым характером, чтобы не позволять на себе ездить. Хотя, возможно, ее гипотетическим бойфрендам нравится, что она на них ездит? В постели она явно привыкла доминировать…

– Эй, где вы там? Она что, убежала? – крикнула Марго, отрывая его от опасных мыслей и возвращая к реальности.

Грушевидный задик Флоры с приподнятым хвостом выглядывал из-под кровати. Очевидно, она рассчитывала, что, если не видит Уилла, тот ее тоже не видит.

– У нас проблема, – отозвался он.

Марго вышла из ванной.

– Как же ее вытащить? Я не хочу повредить ей задние ноги, они такие тоненькие.

– Да, и она может испугаться.

Оба задумчиво посмотрели на пухлый задик собаки, затем друг на друга.

– Может, погуглим? – с сомнением в голосе сказала Марго.

Уилл вытащил из заднего кармана телефон.

– У тебя есть арахисовая паста? – спросил он через несколько минут.

– Естественно, – сказала Марго и направилась в кухню.

В конце концов им пришлось вытащить Флору из-под кровати, Уилл взял ее на руки и отнес в ванную. Флора с недовольным видом размахивала лапами. Уилл поставил ее в ванну, благоухающую лавандовым шампунем. Она уселась в воду, сгорбившись, свесив голову набок и отворачиваясь всем телом от мочалки, приготовленной Марго. Уилл достал секретное оружие – большую банку арахисовой пасты, зачерпнул щедрую порцию и размазал по кафелю рядом с несчастной физиономией собаки.

Флора повела носом. Она явно не хотела сдаваться перед дешевой попыткой подкупа, но была чрезвычайно мотивирована на еду.

Пока их подопечная слизывала с плитки ценный продукт, Марго прошлась по ней мочалкой, а Уилл осторожно полил теплой водой.

Операция заняла каких-то семь минут, после чего юную купальщицу поставили на коврик и завернули в полотенце. Флора молча стерпела процесс вытирания и сидела, уставившись на Уилла и Марго, которые тоже присели на край ванны. Это был уже не тот потерянный и отчаянный взгляд, как в первые дни после приюта, а сердитый взгляд собаки, над которой учинили вопиющую несправедливость. Никогда в жизни на Уилла никто не смотрел с таким выразительным неодобрением.

– Ты смешна, – сказал он Флоре. – Но пахнешь значительно приятнее, чем раньше.

– Нечего обижаться, Флора, – подыграла ему Марго. – Я даже забыла, что она на самом деле белая, а не серая.

Марго встала и потянулась, и даже несмотря на свободную толстовку с надписью «Будь сильной», Уиллу пришлось отвести глаза. Марго для него не женщина, а просто второй владелец Флоры. Они сородители. Значит, он не должен признавать, что Марго женщина и что у нее есть кое-какие привлекательные черты, вроде полоски нежной белой кожи, выглянувшей из-под толстовки.

Это лишь приведет к новым сложностям, а видит бог, совместное владение собакой – и без того не самое простое дело. Нужно найти благовидный предлог и поскорей…

– Не знаю, как ты, а я бы с удовольствием выпила бокал вина, – с чувством произнесла Марго. – Белое или красное?

Она вышла из ванной, не сомневаясь, что Уилл последует за ней, и он прошел в кухню.