Губы любимого подобрались к соску и втянули его, чуть сжимая, вызывая табун мурашек, и одновременно с этим, палец Ромина, медленно выводящий круги у входа, вновь скользнул внутрь, тут же задевая простату. Лино закусил губу и выгнулся навстречу, сам насаживаясь на него и потираясь чувствительным местечком, протяжно застонал. Тело бросило в дрожь от восторга. О, пожалуйста… Пожалуйста! Вот теперь Лино и впрямь готов был умолять, потому что Ромин замер, застыл и вообще ничего не делал! Лино открыл глаза и встретился с насмешливым взглядом. Вот же гад! Издевается, да?

Лино толкнулся вперёд с тихим стоном, а затем снова и снова, скользя узкой дырочкой по пальцу Ромина, не отводя взгляда, глаза в глаза, наблюдая за каждой меняющейся в лице эмоцией. Облизав свои губы, чуть приоткрыл их, застонал громче, и Мин не выдержал — тихо рыкнул и жадно впился в них, в перерыве выдыхая: «Мой сладкий мальчик…» Юноша прикрыл глаза, внутри разлилось невероятное тепло от осознания, что это он вызывает в Ромине такую страсть.

Когда второй палец осторожно проник внутрь, Лино почувствовал, как стенки  плотно обхватывают Ромина, как медленно растягиваются, сжимаются вокруг, и от этих ощущений его бросило в жар. Как же он хотел его! Хотел больше и глубже! Хотел пульсирующий горячий член внутри, как тогда, в их первый раз. Лино со стоном откинул голову на подушки, прерывая поцелуй и хватая воздух припухшими губами.

Ромин спустился вниз, выцеловывая живот, огладил рукой бедро, а потом обхватил губами подрагивающий член юноши и, посасывая, прошёлся по головке языком,  при этом ни на секунду не переставая массировать простату. Лино резко выгнулся и кончил, сам не ожидая, что его так быстро накроет, а Мин всё продолжал сжимать его своим ртом, ловя последние отголоски наслаждения. Тяжело дыша, он прикрыл глаза, переживая полученное удовольствие. Это, конечно, было прекрасно… Даже  более чем прекрасно, но не то, чего он хотел! Не вместе, не внутри него, не сливаясь в единое целое! Лино приподнялся на локтях и посмотрел на Ромина, сидящего меж его ног и пожиравшего его взглядом.

— Только посмей на этом остановиться, — выдохнул юноша.

— Милый, ты переоцениваешь мои возможности, — Ромин потянулся к его ноге и погладил пальцами стройные икры. — Боюсь, я не в силах остановиться, когда ты лежишь здесь такой растрёпанный, обнажённый, открытый, желанный и жаждущий. Когда твоя дырочка так призывно сжимается…

И в подтверждение своих слов он неглубоко протолкнул пальцы в анус, а мышцы буквально сами сжались, втягивая их глубже. И снова — в дрожь, а член стоит так, будто он и не кончал только что. Но затрясло Лино вовсе не от этого, а потому, что Ромин обхватил его щиколотку и, склонившись, стал выцеловывать пальчики на ногах. О все высшие силы на свете! Спасибо! Спасибо вам за него! Спасибо за то, что позволили быть с ним! На глаза навернулись слёзы, и Лино со всхлипом вдохнул. Такая, казалось бы, незатейливая ласка, но его просто затопило нежностью, от осознания что его любят ТАК сильно. Ромин навис над ним, заглядывая в глаза.

— Ты в порядке? — неуверенно спросил он.

Юноша потянулся рукой к рубахе, которую мужчина всё ещё не потрудился снять, скользнул за ворот, касаясь мускулистой груди. Эта тряпка мешала! Он хотел касаться обнажённого тела, гладить его, цепляться пальцами, видеть его в конце концов.

— Сними, — выдохнул он требовательно, и Ромин подчинился, заодно избавляясь и от широких хлопковых штанов.

Лино тут же заскользил руками по его телу и вновь всхлипнул от счастья. Он мог! Теперь он мог всё, о чём раньше не позволял себе даже мечтать. Да, за последний год он не раз касался Ромина, но что этот год в сравнении с двадцатью шестью? Он так многого не мог, будучи призраком, но теперь всё иначе. Теперь всё по-настоящему, и ему никогда больше не придётся только мечтать!

— Милый?..

— Люблю… — сквозь слёзы прошептал Лино и, обхватив руками шею, повис на некроманте. — Люблю! ЛЮБЛЮ тебя, Мин! Ты и не представляешь…

— Ещё как представляю: ты целый мир для меня, Лино.

Целый мир… Он вновь задрожал и уткнулся лицом в грудь магу. Он — целый мир!

Ромин подхватил его и, усадив на себя, стал выцеловывать шею, скользя к ключицам и обратно, а горячие, большие руки непрестанно гладили спину, поясницу и ягодицы. Лино со стоном прижался ближе к нему, потираясь возбуждённым членом об упругий живот, сцепил руки на шее мужчины и, губами касаясь уха, выдохнул:

— Хочу тебя… Я так сильно хочу тебя! Пожалуйста…

В следующую секунду он вновь оказался спиной на постели, а Ромин слегка  прикусил его шею и глухо зарычал. Да он же сдерживался! Боги, скольких усилий  стоило Ромину сдерживать себя сейчас, да и всё время до этого?! Лино потянулся вниз и, быстро нащупав член некроманта, легонько сжал его, от чего тот застонал ему в шею, да так, что юношу снова бросило в жар. Ромин приподнялся и посмотрел  своими невероятно синими глазами, и столько всего в них сейчас отражалось! Кажется, вся их жизнь.

— Мин, про…

Его губы молниеносно заткнули поцелуем, и вскоре Лино ощутил, как горячий пульсирующий орган прижался к его дырочке, как медленно стал растягивать стенки, заполняя его изнутри. Юноша тяжело задышал. Боли не было, лишь распирающее ощущение внизу и необъятное счастье в груди, а уж когда Ромин подался вперёд, вновь задевая простату, он и вовсе вскрикнул, выгибаясь.

Медленно, безумно медленно и бережно некромант входил в него, чуть подавался назад и снова вперёд, проходясь по чувствительной точке. Медленно! Лино захныкал, вцепился ладонями в бока мужчины и сам со всхлипами стал насаживаться на него. Ромин принял его нетерпение, подхватил под ягодицы и начал двигаться резче, быстрее и глубже. Склонился к лицу, губами ловя слезы, которые так и продолжали течь из глаз юноши.

— Мой сладкий… милый… хороший мой… — выдыхал шёпотом, на каждое движение внутри, и это пробирало до самого сердца. Лино уже метался по постели, захлёстываемый ощущениями и собственными чувствами. Метался и вскрикивал, цепляясь пальцами то за простыни, то за Ромина.

— Скажи… — простонал он, порывисто подаваясь вперёд, — Умоляю… скажи мне…

Ромин поймёт! Должен понять, что он хочет услышать! И ведь понял, сразу же…

— Я люблю тебя, Лино. Жить без тебя не могу. Мой Лино! ЛИНО!

Юношу затрясло. Содрогаясь всем телом, он прижался к Ромину, бурно кончая, и тот, резко толкнувшись в него ещё несколько раз, последовал за ним. Теперь всё было как надо! Так, как должно было быть с самого начала. Никаких противоречий и неправильных чувств внутри, никаких обид и разочарований, только безграничное счастье, в котором можно утонуть.

Ромин потянулся к его губам, и Лино тут же ответил. Они слились, нежно, неторопливо поглаживая друг друга, не пытаясь снова возбудить страсть, а будто благодаря за разделённое наслаждение, за полное и безоговорочное принятие. После маг выскользнул из него, повалился на спину и в одно движение уложил юношу на себя, поглаживая пальцами всё ещё подрагивающую спину.

Сложно сказать, сколько они так пролежали, и Лино мог бы лежать ещё, а лучше бы вообще никогда не поднимался, и навечно остался вот так — в объятьях друг друга, но было кое-что, что юноша хотел сделать как можно скорее. Он потёрся щекой о грудь Ромина и приподнялся на локтях, заглядывая в синие глаза.

— Вот теперь я готов поесть, — с улыбкой сказал он. — А потом сходишь со мной к заклинателю?

— Да я тебя вообще ни на шаг от себя не отпущу, так что пойдём, куда скажешь, — усмехнулся Ромин. — Но что тебе нужно у заклинателя?

— Заказать зелье для обряда пары.

Некромант поднялся, ссадив с себя юношу, потянулся к ящику стола и, недолго порывшись в нём, вытащил стеклянный флакончик с густой золотистой жидкостью,  протянул его Лино.

— И давно оно у тебя? — заворожённо глядя, выдохнул юноша.

— С того дня, как я забрал тебя из академии.

Ромин носил зелье пары с собой целый год! Ожидая и надеясь… Кажется, новые слёзы счастья вновь подступали к глазам. Лино прижался щекой к его плечу и вытянул вперёд ладонь.