Взмахивая руками, и выплескивая силы из-за Луция по одному, по двое падали нападавшие за развороченным нутром или лицом. Некоторым везло и они успевали укрыться щитами, и тогда удар разносил его в щепки, оставив воинов невредимыми. Но недолго могли двое магов так отбиваться, даже с помощью Фурия который практически не целясь стрелял в такую толпу, внося свою лепту в общую сумятицу. Силы начали покидать Марка, мысли путаться от постоянного воздействия на щит, а вместе с тем и один за другим нападавшие стали проникать за границу, и за них взялась троица отрядных воинов. Прикрывая друг друга щитами, они старались заколоть копьём или клинком, как можно быстрее, так как понимали что скоро за них примутся всерьёз. Щит всё больше и больше мерцал, пока ап Риний, не зашатался и упал на одно колено, держась за голову, из его носа пошла кровь. Евферий мигом отошёл к своему патрону прикрывая того щитом. Фурий продолжал расстреливать нападавших, пока они не приблизились на достаточное расстояние, и затем выхватил спату, оказавшись довольно ловким мечником, он по хитрым траекториям уходил от атак врагов, чиркая их по слабозащищенным местам, не столько убивая, сколько выводя противников из боеспособного состояния.

Сидий и Дезидерий прикрывали своего патрона ап Гвилана, который пока не чувствовал полного истощения и ещё мог наносить удары как силой так и отмахиваясь семейным клинком. Нападавших было слишком много, и одного лишь боевого мастерства недостаточно для победы, и потому отряд теснили к морю. Евферий одной рукой с мечом отбиваясь от наседавших, другой поддерживал повисшего на плече Марка, чуть западал на правую ногу на которой уже был кровоточащий порез. Фурий как мог применял чудеса акробатики, но и его загоняли в море, где он начинал увязать всё больше. Сидий и Луций прикрывая друг другу спины, также по колено стояли в воде, Дезидерия отжали от них чуть в сторону. Дезидерий дрался словно лев, раня и калеча нападавших, одного за другим. В отличие от остальных, он не уходил к морю, а сам активно наступал пользуясь щитом для тарана противников. Но силы в бою покидают даже сильнейших и храбрейших героев, и вот уже удар не так силен, а движения щитом не так быстро, иза-за чего предательский полёт стрелы настиг Дезидерия, саггитарий врагов сумел поразить воина. Древко торчало из его плеча, рука державшая щит разом ослабела. Он сломал оперение, и в ярости с криком, больше похожим рык медведя, продолжил наступать на врагов, но его окружили и проткнув, подняли на копья. Но он не умер сразу, а продолжал свой предсмертный крик, обратившийся хрипом с кровью, пока спустя несколько мгновений не иссяк.

Отряд готовился умирать, Сидий отбиваясь от очередного врага, читал молитву Плутону, чтобы не сильно мучил в посмертии его. Луций даже получив ранение, продолжал прикрывать спину своего младшего товарища. Марк немного придя в себя, тоже вернулся в бой, взяв в руки меч. Евферий уже с несколькими кровоточащими ранами, всё равно продолжал больше прикрывать своего патрона, нежели себя. Фурий также всё больше слабел, его тоже раз достали колющим ударом копья, но ловкость и реакция мангуста спасла Фурия и в этот раз, ранение он получил по касательной, лишь разодрав лорику хамата на боку. Тем не менее кровоточащий бок отвлекал внимание.

В момент, когда отряд согнали всё дальше в море и большая часть из них стояла уже почти по бедро, неожиданно с гиканьем из леса на нападающих налетела кавалькада всадников. Ланцеями и спатами принялись рубить они более многочисленных врагов, двое среди них оказались магами и со свежими силами разрывали врагов. От столь неожиданной атаки в спину врагов, отряд Луция враз воспрянул духом и усилил напор, от чего многие из нападавших дрогнули и побежали пытаясь скрыться во тьме ночного леса. Часть их них докололи всадники, кому-то удалось уйти. Так во время подоспевшая помощь превратила это тихое место в настоящую бойню, и прибрежный берег окрасился кровью и нечистотами из разрубленных тел. Когда враг бежал, бойцы поддерживая друг друга вышли на берег, с недоверием посматривая на неожиданных спасителей. Среди них не было ни одного знакомого лица, как отряд не всматривался в них. Всадники подвели к магам, оказавшимся предводителями этой кавалькады двух пленных: первого оказавшегося тем самым воином в шлеме с плюмажём, и второго мага бившего в щит Марка, он неведомым образом сумел выжить в этой дикой мясорубке, взамен лишившись глаза.

Так поддерживая друг друга они стояли напротив спасших их людей, но старались не показать слабость и всё ещё крепко сжимали клинки. Луций как старший сделал несколько шагов вперёд, и остановившись перед магами, сделал небольшой поклон:

— От лица своих людей хочу поблагодарить вас, за помощь и спасение. Меня зовут мэтр Луций из благородного дома ап Гвилан, я обещаю что не забуду совершенное здесь и если вы назовете свои имена, обязательно отплачу вам по вашему выбору.

— Не стоит господин ап Гвилан, не для личного обогащения мы вам помогли, и разумеется не случайной была наша помощь, — маги подошли поближе, и когда один из воинов разжёг факел, в неверном свете огня и луны, Луций разглядел подошедших.

— Позвольте представиться, — тем временем первый предводитель продолжил, — я мэтр Клавдий ап Рианон, младшая ветвь разумеется, — на этих словах, даже едва стоящие Марк и Евстафий вытянулись и поклонились уже с гораздо большим почтением, перед лицом пусть и младшей ветви но, тем не менее королевской крови Мализии.

— А также, позвольте представить, мою спутницу мэтра Валерию ар Уилан. — юная девушка, ответила поклоном, откинув капюшон, после чего Клавдий продолжил, — Мэтр Луций, могу лишь дать вам своё слово, что вы в безопасности, мы мализийцы вам не враги.

— Мэтр Клавдий позвольте нам прерваться и привести себя и моих людей в порядок, нас порядком потрепало в бою, — Луций, показал на своих товарищей.

После кивка Клавдия, Луций принялся доставать флаконы. Весь отряд отошёл чуть в сторону и разведя костёр, принялись за обработку ран. Сидий и Фурий как наиболее целые из всех отыскали среди погибших Дезидерия и оттащили его, положив невдалеке от отряда. Луций хлопотал над ранеными, обеззараживая их силой и заливая Кровестопом. Марк раскупорил бутылку вина и из горла, подобно диким северным варварам выпил почти треть бутылки крепленого миртрийского вина. Рыгнув он передал бутылку по кругу, сам же принявшись хлопотать над раненными вместе с Луцием.

Когда над лесом забрезжил рассвет, все уже были на ногах, и даже перевязаны на скорую руку. Евстафий и Фурий постоянно чесались, как объяснил Луций это эффект от заживления Кровестопа. Решив, что времени особо нет на нормальное погребение, но не желая оставлять павшего на поругание падальщикам, бойцы на скорую руку натаскали веток из леса, соорудив погребальный костёр для Дезидерия. На глаза положили донацию, окропили вином, и сожгли. Единственный кто хорошо его знал, Фурий сказал о Дезидерии прощальные слова.

В рассветных лучах, Луций заметил как к их берегу подплывает небольшое судно, и моряки складывают парус, а гребцы начинают замедляться. Клавдий ап Рианон призвал Луция и Марка отойти чтобы поговорить.

Когда они уселись втроём к ним, также присоединилась Валерия ар Уилан, при свете оказавшаяся довольно симпатичной девушкой, с голубыми глазами и светлыми волосами, что выдавало в ней кровь северян.

— Итак, когда мы собрались, с вашего позволения, я начну, — откашлявшись, сказал Клавдий, — мы наблюдали за вашими передвижениями с самого первого прибытия в Бри, господин Луций. Мы знаем о вашей принадлежности к Тайному управлению Калабрии. Мы в свою очередь, представляем преторианских фрументариев Мализии, под высочайшим патронажем нашего короля Публия ап Рианона. И хочу вас заверить, что большая часть мализийской разведки не имеет к происходящему никакого отношения.

— Большая часть? — уцепился за слова Луций.

— Именно так, нам неведомы истинные цели заговорщиков, но тех пойманных предателей что мы пытали, говорили разный бред! — Клавдий пренебрежительно махнул рукой, — Из тех, кому удалось развязать язык получается, что заговорщики решили ни много, ни мало а восстановить Леотийскую республику на территории двух королевств и свергнуть власть королей. На доводы, что сама Леотия уже давно царство, и как народ и благородные семьи воспримут подобный переворот, они лишь пренебрежительно фыркали, говоря что власть королей существует жалких сто пятьдесят лет, а период республики длился пять веков, да и императоры Леота, не имели большую часть времени той власти, что есть у них сейчас. И когда они свергнут своих королей, народ Леотии свергнет императора и тоже присоединится к нам.