А за окном лил дождь. Дождь, который был мне знаком. Было уже темно, но я всё ещё видела, как капли дождя падают на землю.

— Чего же ты посреди ночи в лесу оказалась, золотце? — парень посмотрел на меня через зеркало, но от его взгляда мне стало тепло, что хоть кому-то не плевать на мое состояние.

— Незаурядицы в жизни, — томно отвечала я.

Изначально вовсе планировала молчать всю дорогу, но добродушность таксиста подкупила меня.

— Парень бросил? — сам того не понимая, незнакомый человек с порога попал в яблочко. — Такой подавленный вид только у тех, у кого разбито сердце.

Но я стойко молчала. Если хоть слово скажу, буду реветь весь оставшийся вечер.

— Не буду трепать душу, красотка. Куда едем хоть скажи.

— К моему бывшему будущему парню.

Парень хмыкнул, но ничего не ответил. Дождь колотил по стеклам, а я медленно тонула в буре воспоминаний. Я была готова плюнуть на все, что было раньше. Плевать, кто это была на его фотографиях. Это в прошлом. А я буду в будущем.

Мы проехали еще несколько километров. Я чувствовала себя как на иголках. Не знаю, что со мной творилось.

— Не хочу лезть в душу, но если тебе понадобится моя помощь, — парень полез одной рукой в бардачок, протянул мне визитку. — Звони в любое время. Я на связи.

Я послушно приняла клочок бумаги, на которой был выцарапан его номер. Большими буквами зияло имя Руслан.

— Не знаю даже, чем тебя благодарить, — я подняла на него глаза, полные искренней радости. — Милена.

— Не люблю я наблюдать грустных девушек. Улыбнись, Милена, — Рус ответил мне своей улыбкой. И этого будет вполне достаточно. Поспи пока, ехать еще прилично. Я разбужу, как будем подъезжать.

На негнущихся ногах вышла из машины такси, как только увидела в окне дом Дмитриевского. Я шла по дорожке к дому, и меня душила волна страха. Ноги подкашивались, а руки тряслись. Я не могла поверить, что это происходит со мной.

Его машина стояла у подъезда, значит, он точно был дома. Проклиная себя за то, что затеяла все это, я, вбежала внутрь. К счастью, дверь в подъезд оказалась открытой.

К счастью, дверь в подъезд оказалась открытой. Внутри меня ждало удивительное убранство: в отличие от моего дома, где царил полный хаос, здесь все было вылизано и чисто.

В лифте я невольно засмотрелся на себя в зеркало: потрепанная, но счастливая в ожидании встречи. Стены были покрыты светлым мрамором, а пол выложен разноцветными плитками.

Я прошла в холл, где на полу лежал пушистый ковер, а стены украшали картины. Вдоль стен были расставлены диваны и кресла, но я едва обратила внимание на это.

Вдоль по коридору, квартирные двери… И наконец я дошла до той самой, заветной двери.

Еще сегодня утром я была здесь, но успела пройти вечность, прежде чем я вернулась к нему.

Хоть она и была заперта, до того, как постучаться к нему, нужно было подготовиться. Еле дыша, подошла к двери вплотную, прижалась ухом к деревянному покрытию.

Затаилась, лишь бы не спугнуть любой звук самой. Услышала приглушенные голоса. Слышались глухие звуки, непонятные, тихие.

Трясущейся рукой постучала, ожидая в следующий же момент оказаться в объятиях Ромы. Мне было это необходимо. Прямо сейчас. Я не успела окончательно встать, как дверь открылась.

Но даже тогда я не поверила своим глазам. Ноги вновь подкосились. Я не могла вымолвить ни слова, и лишь смотрела на нее, не в силах отвести взгляд.

На пороге квартиры Ромы стояла Маша Вернадская. Полуголая, на теле лишь рубашка Дмитриевского, ноги босые. Волосы потрепанные, как после бурного секса или длительных поцелуев. Стройная фигура, длинные ноги. Помада на губах смазана…

— Милена? — шокированным тоном выдала бывшая подруга. — Что ты здесь делаешь?

Сердце колотилось бешено, а слезы едва выступали из глаз. Держаться. Нельзя ударить в грязь лицом перед жалкой подстилкой.

— Маш, кто там? — из глубины квартиры послышался задумчивый, низкий голос. Тот голос, который я узнаю из тысячи.

— Дягерева, очнись! — стерва делала вид, будто ей есть дело до моего состояния. — Тебе плохо?

— Нет, — еле выдавила из себя, все еще смотря на нее. — У меня все прекрасно. Только подруга с моим мужчиной трахается, а так ничего особенного.

Сдерживая рыдания, я на ватных ногах попыталась убежать. Но не успела. Мои ноги перестали слушаться.

— Маша, — вновь раздался голос из квартиры. — Ты чего так долго?

Дмитриевский вышел из комнаты в полуобнаженном виде, без рубашки. И обмер, увидев меня. Рыдающую, почти что сломленную горем. И разом ринулся ко мне.

— Милена, постой! — он выбежал на лестничную клетку, но я не собиралась останавливаться. — Все выглядит не так, как ты думаешь!

Но ноги неслись вперед меня. И я надеялась, что Руслан еще не успел уехать из двора. И что Дима Хворостов все еще держал приглашение в силе…

Сердце забилось в бешеном темпе, будто внутри что-то стремительно умирало. Я почувствовала, как по спине стекала капля холодного пота. Мне стало дурно. Мысли беспорядочно метались в голове. Я не знала, что именно мне делать. Прийти в себя, или все-таки не обращать внимания на происходящее.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Мысли, одна за одной, кружились в голове.

Рома изменял мне. С моей лучшей подругой. Я видела ее голой у него дома. Она была в его постели. Вместо меня

Я не могла решить, что же я должна делать. Я знала, что это не сон. Это не могло быть сном. В таком кошмаре не бывает просвета.

А я ведь думала, что… Что у нас начинаются отношения. Настоящие, серьезные. Не простой секс без обязательств, а намек на любовь. Но я ошиблась. Это всего лишь очередная игра. И я проиграла. Проиграла свою любовь, свое сердце.

Горло перехватывало, в глазах темнело. В груди болело, и это не сердце. Я не могла понять, почему мне так больно. Ведь я любила его. Любила и доверяла. А он… Просто использовал меня. Использовал и выбросил, как мусор. Отшвырнул, как ненужную вещь. Он просто не любил меня. И никогда не любил.

Сердце колотилось, словно обезумевшее. Слезы душили горечью. Ноги едва слушались, голова отказывалась думать. Я боялась. Боялась, что не смогу все это переварить, что сорвусь и сделаю что-то непоправимое. Что-то, о чем потом буду жалеть.

Ноги подкашивались сами собой, я обещала себе держаться. Только выбежала из подъезда, так разом заметила, что машина-такси Руслана все ещё была во дворе. А это значило, что мне крупно повезло. Я смогу поехать развеяться прямо сейчас. — Милена, подожди, прошу! — обезумевший от шока препод выбежал на улицу поздней ночи без верха. — Дай мне всё объяснить! Но вместо ответа я лишь прощально посмотрела ему в глаза и села в салон, умоляя уехать как можно быстрее. Руслан заметил моё состояние, но предусмотрительно спрашивать ничего не стал. — Куда едем, принцесса? — его трепетное молчание успокаивало гораздо сильнее, чем могло бы. — Если хочешь, я могу завезти тебя в кафе. Успокоишься, поешь, согреешься. А дальше видно будет. — Спасибо, Руслан, но у меня другие планы на вечер, — очередная кроткая слеза стекла на помятое платье. — Поеду отрываться как в последний раз.

Парень хмуро повел бровью. Ему явно не нравилось, что меня шатает по городу целый вечер. — Тебе точно не нужна моя помощь? — Прошу, не терзай мне душу. Лучше скажи: если у тебя влажные салфетки? Таксист кивнул на бардачок, где я нашла пачку салфеток, воду, бальзам для губ, пачку презервативов и электрошокер. — Неожиданный набор для таксиста, — хохотнула я, будто это было действительно смешно. — Никогда не знаешь, когда на голову свалится бедная девушка. Вот и езжу по городу, помогаю. Своя организация, так сказать, — он уверенно улыбнулся. — Если уж тусоваться, то красивой. Бери все, что тебе нужно.

Его шутки расслабили меня, а слезы почти перестали литься. В окне плыли огни ночного города, а мы тем временем подъезжали к адресу, который мне называл Хворостов. И ожидание незабываемого вечера заполоняло сознание.