— Долго будешь терзать мои губы? — простонала Милена, закусывая кожу едва ли не до крови.

— А чего ты хочешь?

— Чтобы ты наконец зажал меня и трахнул так, чтоб потом ходить больно было, — сказала она на ушко, но прогремело в голове слишком громко.

Одной рукой я последовал внутрь, приподнимая подол юбки. Милена тихо выдохнула, ощущая жар моих пальцев. Я нащупал нижнее белье и слегка отодвинул его. В голове будто взорвалась бомба, и все мысли испарились.

Осталось лишь желание — сильное, необузданное, которое я не в силах был сдерживать. Все мысли о том, чтобы не спугнуть ее, исчезли из головы. Остались лишь ощущения. Как же мне хотелось взять ее — всю, целиком.

— Детка… — два пальца вошли до упора, а Милена, раскрыв рот, перестала дышать. — Ты вся течешь. Я продолжал двигаться, и она, выгибаясь вверх, подставляла себя под мои пальцы. Нащупав клитор, я начал двигаться уже резче, с каждым разом все сильнее, сильнее.

Дягерева прогнула спину, откинула голову назад, закатив глаза и выгнувшись еще больше. Милена была готова взорваться, но я не давал ей этого сделать. Ее дыхание стало частым и прерывистым.

Я, продолжая двигаться в ней, не останавливался ни на секунду, каждый раз чуть-чуть замедляя ритм, чтобы дать ей время насладиться этим моментом.

— Чертов Дмитриевский, я тебя ненавижу, — плакала от удовольствия блондинка.

— Видел последствия твоей ненависти ко мне, — не смог сдержать сарказма я, стимулируя двумя пальцами ее лоно.

— Сделай уже это, черт возьми.

Не давая ей передышки, я вынул пальцы, приставил головку члена к ее лону и, толкнувшись вперед, вошел в нее. Стон Милены стал громче, она обхватила меня ногами, прижимаясь к моей спине.

Я двигался медленно, с каждым толчком погружаясь в нее все глубже, наслаждаясь ее теплом и силой, которая исходила от нее.

— Да, да! — вскрикивала она, и я чувствовал, как ее тело сжимается вокруг меня. Я увеличил темп, на этот раз, входя в нее до конца, не давая ей времени передохнуть. Она выгнулась, вскрикнув от удовольствия, и ее ногти впились в мои плечи.

Отличница двигалась на встречу, насаживаясь на мой член, и я, не теряя времени, вводил его еще глубже. Я чувствовал, как тело Милены реагирует на проникновение. Ее руки крепко сжимали мои плечи, грудь вздымалась, а дыхание стало частым и прерывистым.

— Сильнее. Сильнее! — хриплым голосом просила она, сжимая руками мою спину.

— Хочу, чтобы ты кончила в моих руках, — не заметил сам, как сменил нежность на грубую стимуляцию. Сам того не осознавая, входил яростно, так, что Милена не успевала перевести дыхание, а я лишь томно стонал, увеличивая темп. — Получи свою награду за то, что привела на встречу этого упыря.

— Я кончу быстрее от мысли, что моя авантюра все-таки заставила тебя понервничать.

"О да. А сейчас пришла пора нервничать тебе, сладкая".

Я не хотел больше ждать, поэтому, как только ее тело начало содрогаться от оргазма, я тоже кончил. Горячая струя спермы ударила в матку, и Милена закричала, когда я излился в нее, все еще не вынимая члена. Мы оба тяжело дышали, изнеможенные и довольные.

— С вас зачет, Роман Матвеевич, — прошептала блондинка, уткнувшись лицом мне в шею, пока я пытался отдышаться.

— Зайдете ко мне после лекций, Дягерева, — ухмыльнулся я. — Дело приобретает интимный оттенок.

— Я бы даже сказала, слишком.

Я так и не пришла в себя. Подозрительная эйфория, счастье, безграничное веселье. Наслаждение. Не понимала, что со мной происходит.

— Как ты себя чувствуешь, Милеш? — спросил он.

— Нормально, — ответила я. — Так хочется, чтобы этот момент длился вечность…

Он улыбнулся и притянул меня к себе. Мы долго целовались. Он нежно гладил мое тело, а я просто наслаждалась его ласками. Я хотела доставить ему такое же удовольствие. Мы так увлеклись друг другом, что не заметили, как молниеносно летело время.

Я хотела бы остановить все, но только не останавливаться сейчас. Мне нужно ещё и ещё. Больше, больше, больше.

— Ещё. Пожалуйста, пожалуйста, не останавливайся.

Забыты все обиды и разочарования, хочется обнять весь мир. И Рома под боком, что несколько минут назад довел меня до сумасшедшего оргазма прямо в кабинке туалета. И все это в одном флаконе.

Но это только цветочки. Впереди целая ночь любви, страсти, нежности, и, возможно, я наконец-то стану к нему ближе. Да, это было бы просто великолепно!

— Как часто я тебе говорил, что у меня мозги плавятся в масло при одном виде тебя? — прошептал мне на ухо Дмитриевский, бесстыдно поглаживая мое бедро.

— Хмм, — улыбнулась я. — Мне достаточно знать, что это происходит в реальности.

Я, как ребенок, радовалась каждому моменту, каждой мелочи. Как же я была счастлива. Меня переполняла любовь. Я любила весь мир. И в первую очередь его.

Любила жизнь. Любила все, что меня окружало. Людей, которые были рядом. Любимый, самый лучший человек. Все это было для меня. И это было прекрасно. Я не могла поверить, что все это происходит со мной. Что это не сон. Это невозможно.

— И вот как тебе верить, если кругом либо твои поклонницы, либо тайные воздыхательницы… — проныла я.

— Поверь, ни одна из них не сравнится с тобой. Никогда.

— Правда?

— Клянусь. Миллион этих пустышек не стоят ничего, когда рядом со мной, дыша мне в шею, хватая кожу до приятной боли, не думая о последствиях, стоишь ты в темноте ночного клуба.

А если и сон, то пусть длится вечно. Пусть останется в моей памяти, в моем сердце, в моей жизни.

То, что я сделала, было глупо и безрассудно.

Но так я хотела, чтобы это произошло. И плевать, к чему могло привести. Мне хотелось, чтобы Рома принадлежал мне, целиком и полностью, без остатка. Это был мой выбор, и я не жалела о нем. Лишь бы и он отнесся так же…

— Андрей наверняка ждет тебя, — небрежно бросил Дмитриевский, доставая сигарету. Огонь из зажигалки опалил кончик.

— Мне все равно, — искренне посмотрела на Рому я. — Даже не думай ревновать, понял?

— Не буду. Учитывая, что ты сегодня с ним на свидании, а не со мной…

— Но сосала я тебе, а не ему. И трахал меня ты, а не он.

Роман улыбнулся и посмотрел на меня влюбленными глазами. Я почувствовала, как меня заколотила дрожь.

В этот момент я была готова на все, лишь бы он остался со мной.

— Я сделаю все, что ты хочешь, — прошептала я. — Только не уходи.

Он обнял меня и, прижав к себе, прошептал:

— Не бойся, я буду рядом. Ты только не отпускай меня.

— Обещаю.

Мы еще долго стояли в обнимку. Он не торопился отпускать меня. Потом, не выдержав, Роман поцеловал меня, вдыхая мой запах, и я ответила на его поцелуй. Он прижал меня к себе, его руки гладили мою спину, а губы жадно искали мои.

Я чувствовала, что теряю контроль над собой, но все же смогла сказать, чтобы он остановился. Мы целовались так страстно, так неистово, как будто это был последний поцелуй в нашей жизни. Его руки ласкали мое тело, губы скользили по коже.

Далее обвила его шею руками и приникла к нему, всем телом отвечая на его поцелуи. Мы целовались, как сумасшедшие, и не могли оторваться друг от друга, пока не услышали шаги в коридоре.

Роман замер в моих объятиях, и мы тонули друг в друге.

— Пойдем, — сказал он, потянув меня за руку.

— Уже поздно.

— А ты не хочешь, чтобы я осталась? — Нет, — усмехнулся он. — Я хочу, чтобы мы ушли вместе.

Мы стояли так близко, что наши тела почти соприкасались. Я чувствовала его запах, его тепло, его дыхание. Когда он говорил, то чуть касался моей кожи кончиком носа. Я не сопротивлялась. Было слишком хорошо.

Его губы вновь приблизились к моим, но я не поддалась на провокацию. Мужчина усмехнулся:

— Хорошо, — выдохнул он мне в рот, сжимая бедро. — Я понял. Ревность ни к чему.

— Послушный мальчик, — улыбнулась я.

Но как бы я ни смеялась, понимала, что Манилов уже наверняка в ярости. Сколько мы тут торчали? Полчаса? Час?