В хрестоматийных культах личности не было ничего смешного: никто бы не посмел шутить по поводу внешности Сталина или отказаться вскинуть руку в нацистском приветствии. Россиян сегодня не заставляют танцевать под «Такого как Путин» или душиться ароматом, созданным в его честь. Их не ссылают в лагеря за шутки над именем лидера (как в Китае при Мао) или за то, что обернули книгу в газету с его фотографией (как в КНДР при Ким Ир Сене)98. В магазинах продавалась не только путинская водка, но и зубная нить его имени99. А после визита президента в Изборск местные жители продавали билеты на прогулки по путинским местам: «здесь Путин купил огурец», «здесь Путин снял пиджак»100. Какой же это культ личности? Это пародия на него. Сталин был богом. Путин превратился в торговую марку.
Не точной, но близкой параллелью будет Барак Обама. Он тоже вдохновил бизнесменов на целые каталоги сувенирной продукции, в которых было все от деревянных яиц и фигурок с качающейся головой до магнитов на холодильник, паззлов, термосов, бокалов для коктейля, кошачьих ошейников, лака для ногтей и даже кулинарных лопаток101. В школах портреты Обамы обычно не висели, но их можно было увидеть в госучреждениях и аэропортах по всем Соединенным Штатам102. Люди с удовольствием комментировали его атлетическое телосложение после того, как СМИ распространили его изображения обнаженным по пояс103. Про Обаму написаны не одна, и даже не две популярные песни: журнал «Billboard» составил десятку лучших песен про президента; среди исполнителей – Мэрайя Кэри, Джей-Зи и Стиви Уандер104. Что до приключений президента-мачо, то быстрый поиск в интернете приведет вас к видео, в котором 44-й президент доедает лосося за медведем-гризли в аляскинской глуши105.
В почестях, оказываемых Назарбаеву, гораздо больше элементов традиционного культа личности: почетные титулы, рекламные щиты с портретами, памятники и присвоение его имени горным пикам и городам. В этом отношении он оставил далеко позади других диктаторов обмана. Но все двадцать лет на вершине власти казахстанский лидер, по всей видимости, обходился без ритуалов лояльности. В большинстве случаев он вел себя как мудрый управленец, а не как грозный вождь106.
Эксплуатация доверия к чужой репутации. Диктаторы обмана вместо монополии на все СМИ разрешают работу нескольких формально независимых изданий и даже телеканалов. Они допускают ограниченную критику в свой адрес, что, впрочем, не мешает им преследовать ее авторов (подробности приводятся в следующей главе). При необходимости они используют репутацию негосударственных каналов в своих интересах: к информации, распространяемой этими источниками, доверие выше.
В 2011 году Назарбаев столкнулся с политическим кризисом после того, как в городе Жанаозене полиция жестоко подавила забастовку нефтяников. Власти подвергли цензуре все сообщения с места событий, из-за чего в Facebook и Twitter начали циркулировать самые дикие слухи107. Люди не доверяли тому, как происшествие освещалось в государственных СМИ. Чтобы положить конец домыслам, правительство отправило шестерых блогеров, в прошлом критиковавших власти, в поездку по региону. Их публикации быстро успокоили читателей: в магазинах полно продуктов, а морги не завалены трупами108.
До начала полномасштабного вторжения в Украину в 2022 году Путин позволял работать авторитетной независимой радиостанции «Эхо Москвы», в эфире которой выступали представители либеральной оппозиции. Как показал политолог Антон Соболев, сообщения «Эха Москвы» о массовых пропутинских митингах в начале 2012 года деморализовали сторонников оппозиции больше, чем такие же репортажи не вызывавших доверия прокремлевских СМИ109. Люди считали, что государственные каналы обязательно завысят число участников, но они верили оценкам «Эха Москвы».
Кремль, как и Назарбаев, порой привлекал к сотрудничеству популярных блогеров: так, одному из них предложили в нейтральном ключе осветить аварию, случившуюся на сибирской ГЭС в 2009 году. А два месяца спустя его вознаградили приглашением в кремлевский пресс-пул110. В следующей главе мы расскажем о том, как президент Перу Альберто Фухимори использовал независимые СМИ, чтобы убедить скептиков в своей популярности.
Другой способ повысить доверие к своей информации – скрыть ее происхождение. Диктаторы прошлого, вроде Гитлера и Мао, сгоняли людей к репродукторам, которые лили на них потоки пропаганды. Пропаганда страха представляла собой вертикаль: все ее тезисы спускались сверху. Интуитивно многие диктаторы обмана поняли то, что в теоретическом виде сформулировал, в частности, Жак Эллюль: наибольший эффект от пропаганды достигается при ее горизонтальном распространении в небольших группах и сетях и через неформальные разговоры111. Поэтому диктаторы обмана вбрасывают свои сообщения в социальные сети без каких-либо указаний на авторство.
Интернет сильно упростил задачу пропагандистам. Сегодня можно нанять «троллей», которые, выдавая себя за обычных граждан, будут влезать в онлайн-обсуждения. Один бывший прокремлевский тролль рассказывал, как в 2015-м он и еще двое коллег инсценировали жаркий спор. Сначала один их них оставлял в интернет-форуме антипутинский комментарий. Потом этот комментарий принимались комментировать двое других, опровергая позицию «диссидента» более качественными аргументами, ссылками и – при необходимости – фотомонтажом. Другие пользователи форума наблюдали «честный» обмен мнениями и приходили к выводу, что доводы пропутинской стороны сильнее112. В Эквадоре армия троллей Рафаэля Корреа угодливо ретвитила его сообщения113. Поскольку сторонники Корреа – в силу своей меньшей образованности – редко пользовались Twitter, расчет был, вероятно, на то, чтобы впечатлить более образованную оппозицию масштабом президентской поддержки. Премьер-министр Малайзии Наджиб Разак нанял «интернет-войско», чтобы заполнить оппозиционные каналы в Twitter критикой антиправительственных протестов114.
Конечно, услугами троллей пользуются не только диктаторы обмана, но и такие высокотехнологичные диктатуры страха, как Китай и Саудовская Аравия115. По подсчетам политологов Гари Кинга, Дженифер Пан и Маргарет Робертс, китайские власти в год оплачивали около 448 миллионов постов в социальных сетях116. Как и в России, публикации в основном помогали режиму отвлекать внимание пользователей от болезненных тем, но не пытались их переубедить. А в Саудовской Аравии тролли угрожали и запугивали критиков режима, в том числе и живущих за пределами королевства117.
А еще связь пропаганды с государством можно скрыть, поместив ее в нейтральные декорации. Например, можно включить в социологическую анкету вопрос, который подталкивает респондентам к нужным властям выводам (эта техника называется «формирующий опрос»). Например, в 2015 году Виктор Орбан заказал опрос, чтобы узнать мнение жителей Венгрии об иммиграции. Один из вопросов был сформулирован так: «Некоторые люди считают, что экономические мигранты создают угрозу рабочим местам и благосостоянию венгров. Вы согласны с этим?»
