Обучение в школе для мальчиков страдает оттого, что, когда миссионер объезжает свою округу или когда вообще бывает нужно ехать куда-то на каноэ, мальчикам приходится быть гребцами и отлучаться с пункта на неделю, а то и больше. Когда же мы наконец добьемся того, что в распоряжении каждого миссионерского пункта будет хороший катер!

Надо ли миссионеру иметь солидное образование? Чем выше духовное развитие и духовные интересы человека, тем легче ему справиться с трудностями жизни в Африке. В противном случае ему грозит опасность «негризироваться», как здесь принято говорить. Это выражается в том, что он теряет из виду главное, его духовные силы оскудевают, и он начинает, как то бывает с неграми, придавать большое значение мелочам и вступать из-за них в пререкания. Важно также иметь и основательное теологическое образование.

То, что при известных обстоятельствах можно быть хорошим миссионером, вовсе не зная богословия, доказывает пример г-на Феликса Фора, который в настоящее время возглавляет наш пункт.

По образованию он инженер-агроном и приехал на Огове главным образом для того, чтобы наладить работу на принадлежащих миссии плантациях. Наряду с этим он показал себя таким умелым проповедником Евангелия, что с течением времени сделался больше миссионером, чем плантатором.

Я не совсем согласен с тем способом, каким здесь совершают крещение. Крестят главным образом взрослых. В христианскую общину принимают только тех, кто уже испытан. Это совершенно правильно. Но создаем ли мы этим церковь на надежной широкой основе? Так ли уж это важно, чтобы община состояла непременно из самых безупречных людей? Мне кажется, что следует также продумать вопрос о том, как обеспечить естественное увеличение общины. Если же мы будем крестить детей христианских родителей, то у нас будут подрастать туземцы, с малых лет принадлежащие к христианской церкви и находящиеся под ее влиянием. Разумеется, среди них окажутся и люди, не достойные носить христианское имя, которым их нарекли в детстве. Но будет много и таких, которые как раз потому, что они с юных лет были приняты в эту общину, устоят перед опасностями, которые готовит им окружающая жизнь, и станут верными сынами этой общины. Таким образом, вопрос о крещении детей, который так волновал церковь в первые века ее существования, сегодня снова стоит перед миссией. Если бы мы решили объявить себя на Огове сторонниками крещения детей, мы этим самым восстановили бы против себя всех туземцев-протестантов и всех старейшин.

Самая трудная проблема, возникающая в связи с христианской миссией, — то обстоятельство, что она внешне предстает в двух ипостасях: как церковь католическая и протестантская. Насколько выше было бы все творимое именем Христа, если бы различия этого не существовало вовсе и обе церкви не соперничали бы друг с другом! На Огове миссионеры обоих вероисповеданий поддерживают между собой вполне корректные, а иногда даже и дружеские отношения. Но это никак не может устранить из мира их соперничество, которое так смущает туземцев и вредит распространению христианского учения.

Как врачу, мне приходится часто бывать на католических миссионерских пунктах, и поэтому я могу составить себе довольно ясное представление о том, как там проповедуется Евангелие и как проходят уроки в школе. Мне думается, что по части организации католическая миссия во многих отношениях превосходит протестантскую. Если бы мне надо было определить различие целей, которые ставит себе та и другая, то я бы сказал, что протестантская миссия старается сформировать христианскую личность, в то время как католическая прежде всего озабочена созданием церкви на твердой основе. Протестантская миссия ставит себе более высокие цели, однако она меньше считается с существующей действительностью, нежели католическая. Для того чтобы вести воспитательную работу в течение длительного времени, нужна прочно установившаяся церковь, которая бы естественным путем росла вместе с увеличением численности христианских семей. Но не заключается ли и величие и слабость протестантизма в том, что это религия очень личная и ее мало трогают вопросы церкви?

Я испытываю искреннее и глубокое уважение к работе, которую здесь начали американские миссионеры и которую затем продолжили миссионеры французские. Благодаря им иные туземцы поднялись до такой высоты человечности и христианской доброты, что пример их может убедить даже непримиримых противников миссионерства в том, сколь значительным может быть учение Христа для примитивного человека. Надо только, чтобы у них было достаточно средств и достаточно людей, чтобы и впредь основывать новые пункты в отдаленных районах и успеть воспитать туземцев, прежде чем туда доберутся белые со своей торговлей, влекущей за собой столько опасностей и трудностей для сынов природы.

Но- осуществимо ли это в ближайшем будущем? Что станется с миссией после войны? Каким путем удастся разоренным народам Европы и впредь изыскивать средства для духовного преобразования мира? К этому надо еще добавить, что миссионерство, как и само христианство, международно. Война же на долгое время исключила возможность что-либо делать в международном масштабе. Равным образом то обстоятельство, что из-за войны белые в такой степени потеряли свой авторитет среди негров, не могло не отразиться на работе миссий.

Четыре с половиной года проработали мы в Ламбарене.

Последний год мы имели возможность провести жаркие дождливые месяцы между осенью и весной у моря. Один из белых, преисполнившись жалости к моей совершенно измученной жене, предоставил в наше распоряжение свой дом, расположенный в устье Огове в двух часах езды от Мыса Лопес. В мирное время там жили сторожа, которые караулили стоявшие на якоре плоты, но после того как торговля совсем прекратилась дом этот пустовал. Никогда не забыть нам этого благодеяния. Питались мы тогда преимущественно сельдью, которую я ловил в море. Трудно даже представить себе, до какой степени бухта мыса Лопес богата рыбой.

Вокруг дома были разбросаны хижины, в которых, когда торговля лесом еще процветала, жили нанятые белыми сплавщики. Теперь же, наполовину развалившиеся, хижины эти служили прибежищем для проезжих негров. На второй день после нашего прибытия я пошел посмотреть есть ли там люди. Никто не откликнулся на мой зов. Тогда я стал открывать одну дверь за другой. В последней хижине на полу лежал человек, головою почти зарывшийся в песок. По телу его сновали муравьи Это был больной сонной болезнью, которого его спутники не могли везти с собой и оставили там несколько дней назад. Несчастный еще дышал, и спасти его уже было нельзя. Стараясь оказать ему помощь, я вдруг увидел сквозь открытую дверь хижины окруженную зелеными лесами лазурную бухту волшебной красоты — вечернее солнце заливало ее своими лучами. Одним взглядом я обнимал и земной рай, и безнадежное горе, и это потрясало…

Когда я вернулся в Ламбарене, меня ожидало там много дел. Но работа меня не пугала. Я снова был бодр. Много хлопот в ту пору причиняли мне больные дизентерией. Из нашего района набирали носильщиков для военных колонн в Камеруне. Многие из них заразились дизентерией. Подкожное введение эметина оказалось очень действенным средством даже в застарелых случаях.

Во время этого набора носильщиков один из моих больных по имени Базиль, страдавший далеко зашедшей язвой стопы, решил добровольно завербоваться, лишь бы не покидать своего брата, который подлежал на бору. Я пытался убедить его, что через три-четыре дня его бросят где нибудь на дороге и он умрет в лесу. Но он все равно ни за что не хотел отставать от брата. Почти что насильно я его удержал.

Я случайно оказался в Нгомо как раз в то время, когда там сажали на речной пароход партию завербованных носильщиков, которых должны были везти потом морем в Камерун.

Теперь туземцам пришлось уже почувствовать на себе, что такое война. Стенания женщин оглашали воздух. Дымок парохода скрылся вдали. Толпа рассеялась. У самой набережной на камне сидела и беззвучно плакала старуха, у которой забрали сына. Я взял ее за руку: мне хотелось сказать ей какие-то слова утешения. Она продолжала плакать и, казалось, не слышала того, что я говорил. И вдруг я почувствовал, что в этих закатных лучах плачу сам — беззвучно, как и она.