Негр бывает на что-то годен только тогда, когда он живет у себя в деревне и получает нравственную поддержку от семьи и родных. Лишенные привычной обстановки, он легко опускается и физически, и нравственно Скопища оторванных от семьи рабочих-негров — это очаги распущенности. Между тем торговля и плантации требуют подобных скопищ, ибо без них они не могут существовать.

Трагедия заключается в том, что интересы культуры и колонизации не только не совпадают, но во многом противоречат друг другу. Культуре бы только выиграла, если бы обитатели девственного леса остались в своих деревнях, приучились заниматься там ремеслами, заводить плантации выращивать кофе и какао как для своих нужд, так и для продажи, селиться в деревянных или каменных домах вместо бамбуковых хижин и жить самобытной и спокойной жизнью. Колонизация же требует, чтобы возможно большее число людей любым способом использовалось для максимальной разработки природных богатств страны. Как можно больше продукции — вот их девиз: вложенные в колонию капиталы должны приносить доход, а метрополия — получать от своей колонии все, в чем она нуждается. В неожиданно раскрывающихся здесь противоречиях никто не виноват. Они заложены в самой действительности. И они тем острее, чем ниже уровень развития народов и чем меньше плотность населения в стране. У зулусов, например, где возможны земледелие и скотоводство, где негр неизбежно превращается в оседлого крестьянина и мелкого ремесленника и где плотность населения настолько велика, что торговля с Европой и теперь еще черпает оттуда необходимую рабочую силу, проблемы, связанные с народонаселением и развитием туземной культуры, далеко не так трудны, как в колониях, покрытых девственными лесами и населенных примитивными народами. Однако и здесь может оказаться, что экономическое развитие, которого добивается колонизация, происходит за счет развития культуры и уровня жизни туземцев.

Но как же обстоит дело с воспитательным воздействием трудовой повинности, которую насаждает правительство и о которой ведется столько споров? Что следует понимать под трудовой повинностью?

Каждый туземец, который не занимается постоянно каким-либо ремеслом, обязан по требованию государства на определенное число дней в году наниматься на работу к купцу или плантатору. На Огове трудовой повинности не существует. Колониальное управление Габона старается по возможности обходиться без этой меры. В Германской Африке, где трудовая повинность осуществляется более гуманными и вместе с тем более целеустремленными методами, это приводит, по одним данным, к хорошим, а по другим — к плохим результатам.

Я не считаю трудовую повинность неправомерной в принципе, но вместе с тем думаю, что практически она неосуществима. Не прибегая к трудовой повинности в малом, в колонии невозможно прожить. Если бы я был официальным лицом и какой-нибудь плантатор сообщил мне, что нанятые им рабочие убежали от него как раз тогда, когда надо собирать урожай с какаовых деревьев, и что мужчины из соседних деревень отказываются в эту критическую минуту ему помочь, я бы считал себя вправе и даже обязанным обеспечить его рабочей силой, необходимой для того, чтобы спасти его урожай, разумеется, уплатив туземцам то поденное вознаграждение, которое обычно платится в этой стране. Однако применяемая всюду трудовая повинность осложняется тем, что неграм, для того чтобы эти дни работать на белых, в ряде случаев приходится бросать родную деревню и семью и пускаться в долгий далекий путь. Кто же будет кормить их в пути? Кто о них позаботится, если они вдруг заболеют? Кто поручится мне, что белый не требует их к себе как раз тогда, когда их деревня должна сажать бананы или когда выдалось особенно благоприятное время для большой рыбной ловли? Что он не задержит их дольше, чем имеет право, под тем предлогом, что они не работали? Хорошо ли он будет с ними обходиться? Весь ужас заключается в том, что трудовая повинность втайне может превращаться в особого рода рабство.

С проблемой трудовой повинности связана и другая — разработка колониальных богатств с помощью «концессий». Что мы разумеем под словом «концессия»? Обладающая солидным капиталом компания получает на несколько десятилетий большой участок земли для того, чтобы его самостоятельно разрабатывать. Никакие другие купцы на эту территорию уже не допускаются. Оттого, что всякая конкуренция этим исключается, туземцы попадают в кабальную зависимость от этой компании и ее служащих. Даже тогда, когда суверенные права государства оговорены в документах, торговой компании приходится фактически в той или иной степени посягать на эти права, особенно в тех случаях, когда причитающиеся государству налоги платятся компании в виде продуктов или труда, с тем чтобы компания уже внесла их государству в виде денег. В свое время вопрос этот немало обсуждался, ибо появление крупных «концессий» в Бельгийском Конго привело к серьезным злоупотреблениям. Опасности этой системы для меня совершенно очевидны. При неправильной постановке дела она может привести к тому, что туземец становится бесправным существом, не более чем принадлежащей торговцу или плантатору вещью. Но есть в ней и положительные стороны. Районы верхнего течения Огове переданы в концессию «Компании верховьев Огове». Со служащими этой компании, которые в течение длительного периода обращались ко мне за медицинской помощью, я мог подробно обсудить этот вопрос и знаю теперь, каковы на этот счет мнения обеих сторон. Когда компании не приходится опасаться конкуренции, она имеет возможность поступать так, как поступает «Компания верховьев Огове»: изгнать из своих земель водку и держать у себя в продаже в факториях лишь действительно необходимые туземному населению товары, не допуская туда никаких ненужных вещей. Руководимая благоразумными людьми, она может оказывать на местное население воспитательное воздействие. А оттого что весь район на долгие годы безраздельно отдан в ее руки, она заинтересована в том, чтобы рационально вести в нем хозяйство, и не так легко поддается искушению начать хищнически его опустошать.

В целом же от системы трудовой повинности, сводящейся к тому, что государство отдает туземцев в распоряжение частных лиц, следует отказаться. Достаточно того, что государству приходится заставлять негров заниматься общественно полезными работами. Оно должно иметь в своем распоряжении гребцов и носильщиков для своих разъезжающих по краю чиновников, рабочих — для строительства дорог и ухода за ними, а при известных обстоятельствах ему приходится реквизировать продукты у населения, чтобы прокормить свои войска и колониальных служащих.

Есть две задачи, исполнение которых сопряжено в Африке с величайшими трудностями, — это регулярное снабжение большого района свежими продуктами питания и содержание в порядке проходящих через девственный лес дорог. Та и другая становятся еще труднее, когда край мало населен, а расстояния велики. Я говорю это на основании собственного опыта. Какого труда мне стоит добиться, чтобы двум моим помощникам и тем из моих больных, которые прибыли сюда издалека, регулярно присылали все необходимое из их деревень! Иногда мне приходится даже прибегать к принудительным мерам и распоряжаться, чтобы каждый из приезжающих к нам на лечение прежде всего сдал определенное количество бананов и маниоковых палочек. Это вызывает нескончаемые споры с моими пациентами, которые заявляют, либо что они знать не знали об этом, либо что им самим не хватает того и другого. Разумеется, тяжелобольных и людей, прибывших издалека, я лечу и тогда, когда они не привозят с собой этой скромной подати. Но как ни строго я настаиваю на соблюдении этого правила, иногда мне все же приходится отказываться от лечения больных и отсылать их обратно из-за того, что я не в состоянии их прокормить. В таком же положении оказывается и глава миссионерского пункта, который должен обеспечить продуктами питания сто или полтораста детей миссионерской школы. Бывает даже, что школу закрывают, а детей отсылают на родину только из-за того, что прокормить их оказывается нечем.